Весь Хайнлайн. Угроза с Земли (сборник) - Роберт Хайнлайн

Либби приставили к нагревателю у шахты Н-16. Теперь его обязанностью было устройство аккуратных ямок, куда саперы потом закладывали взрывчатку, — на нее и приходилась большая часть работы. На Н-16 было поставлено две группы под общим руководством немолодого старшины. Тот сидел на краю шахты, держа в руках чертеж, и время от времени занимался вычислениями с помощью круглой логарифмической линейки, болтающейся у него на шее.

Либби только что закончил с одним мудреным вырезом для трехфазного направленного взрыва и поджидал саперов, когда вдруг поймал своими наушниками распоряжение старшины относительно величины заряда. Новобранец тут же нажал кнопку передатчика.

— Мистер Ларсен! Вы ошиблись!

— Кто это сказал?

— Либби. Вы ошиблись в величине заряда. Если такой взорвется, он разнесет и шахту и нас вместе с ней.

Старшина, покрутив диски линейки, возразил:

— Зря волнуешься, сынок. Заряд рассчитан правильно.

— Не зря, сэр, — не мог угомониться Либби. — Вы умножили там, где должны были разделить.

— У тебя есть опыт подобной работы?

— Нет, сэр.

— Закладывайте заряд, — Ларсен обратился уже к саперам.

И те принялись исполнять приказ. У Либби пересохло в горле, он глотнул и облизал губы. Он знал, что ему надлежит сделать, но не сразу смог преодолеть робость. И все-таки в два неуклюжих прыжка Либби оказался перед саперами, вклинился между ними и рванул провод из детонатора. Пока он трудился, над ним мелькнула тень, и опустившийся рядом Ларсен схватил его за руку.

— А вот этого уже не стоило делать, сынок. Прямое нарушение приказа. Я должен буду доложить о тебе, — и старшина принялся восстанавливать цепь.

Уши Либби окрасились в багрянец от смущения, но он снова произнес с отвагой загнанного зверя:

— Я обязан был это сделать, сэр. Вы ошиблись.

Ларсен, помедлив, скользнул взглядом по упрямой физиономии новобранца.

— Ладно. Пусть это и пустая трата времени, но мне не хочется держать тебя перед зарядом, которого ты боишься.

Капитан Дойл хорошо расслабился в своих апартаментах. Ноги его отдыхали на пульте, капитанский взор упирался в опорожненный стакан.

— Недурственное пиво, Блэки. Как думаешь, сможем мы сварить еще, когда наши запасы подойдут к логическому концу?

— Вот уж не знаю, капитан. Разве мы захватили дрожжи?

— Это тебе и предстоит узнать. — Капитан повернулся к дородному мужчине, расплывшемуся в третьем кресле. — Ну, Ларсен, я чертовски рад, что обошлось без беды.

— Все равно меня гнетет то, что я смог так облажаться. Я же дважды пересчитывал. Был бы это динамит, я сразу бы сообразил, что ошибся. Не всполошись тот паренек, ну и рвануло бы.

Капитан Дойл похлопал старого сержанта по плечу.

— Забудь, дружище Ларсен. Ты и при желании не сможешь больше никому навредить — я распорядился, чтобы из шахты даже при небольших зарядах убирали всех людей. Эта изотопная взрывчатка — хитрая бестия. Посмотри, что случилось в шахте А-9. Десятидневный труд улетел в тартарары из-за одного заряда. Но я хочу повидать этого паренька. Как ты сказал, его зовут?

— Либби Э.Дж.

Дойл нажал кнопку на пульте. В дверь тут же постучали. В ответ на капитанское «войдите» появился парень с нарукавной повязкой дневального.

— Рядового Либби — ко мне.

— Есть, сэр.

Через несколько минут Либби доставили в каюту капитана. Он с волнением зыркнул взглядом и заметил Ларсена — что не очень-то укладывалось в его голове. Новобранец доложил едва слышным голосом:

— Рядовой Либби по вашему приказанию прибыл.

Капитан глянул на него.

— Ну, Либби, я слышал, ты и мистер Ларсен разошлись сегодня утром во мнениях. Расскажи-ка об этом поподробнее.

— Я… я ничего плохого не делал, сэр.

— Ну конечно же не делал. Ты не провинился этим утром — наоборот, оказал нам всем неоценимую услугу. Все-таки, как ты узнал, что в вычисления вкралась ошибка? У тебя есть опыт саперной работы?

— Нет, сэр. Я только понял, что мистер Ларсен сделал расчет неправильно.

— Но как?

Либби помялся, переступил с ноги на ногу.

— Ну, сэр, он просто показался мне неверным. И все тут.

— Секундочку. Я вклинюсь, капитан. Можно я задам этому молодому человеку пару вопросиков? — подал голос капитан третьего ранга Блэки Родс.

— Конечно, давай.

— Ты тот самый малыш, который именуется Свинтусом?

Либби зарумянился:

— Да, сэр.

— Я слышал кое-что об этом парне. — Родс вытащил свою внушительную фигуру из кресла, подошел к книжной полке и взял толстенный том. Он полистал его, а затем, остановившись на какой-то странице, стал задавать Либби вопросы.

— Квадратный корень из девяносто пяти?

— Девять целых семьсот сорок семь тысячных.

— А кубический?

— Четыре целых пятьсот шестьдесят три тысячных.

— Логарифм?

— Что, сэр?

— Бог мой! Можно ли в наши дни выйти из школы, не имея об этом понятия.

Либби почувствовал себя совсем неуютно.

— Я не очень-то долго учился. Мои предки не признавали Ковенанта до самой папиной смерти. Лишь после того я немного походил в школу.

— Ясно с тобой. Логарифм — это показатель степени, в которую ты возводишь определенное число, называемое основанием, чтобы получить число, логарифм которого ты ищешь. Усек?

— Не совсем, сэр.

— Я попробую опять. Если ты возведешь десять во вторую степень — в квадрат — получишь сто. Следовательно, логарифм ста по основанию десять — два. Соответственно, логарифм тысячи по основанию десять — три. Ну так, логарифм девяносто пяти?

— Я не могу извлечь его точно. Это дробь.

— Ладно.

— Тогда приблизительно — это будет одна целая девятьсот семьдесят восемь, или около того.

Родс повернулся к капитану.

— По-моему, дальнейшие вопросы излишни.

Пребывающий в задумчивости Дойл кивнул.

— Да, у паренька, похоже, большие способности к математике на интуитивном уровне. Но давайте посмотрим, что он еще может.

— Боюсь, мы должны отправить его на Землю, чтобы там тщательно исследовали это дело.

Либби ухватил смысл последней фразы.

— Сэр, не надо отсылать меня домой. Мама будет ужасно огорчена.

— Ничего такого с тобой не случится, — поспешил успокоить его Дойл. — Когда закончишь службу, тогда и проверим тебя в психометрической лаборатории. А пока я с тобой не расстался бы и за трехмесячное жалованье. Мне легче бросить курить. Но давай-ка мы еще тебя погоняем.

Весь следующий час капитан и штурман слушали как Либби, во-первых, выводит теорему Пифагора, во-вторых, получает законы Ньютона и Кеплера на основании тех данных, которыми пользовались первооткрыватели, в-третьих, безошибочно оценивает на глаз длины, площади и объемы. И вот уже Либби, прыгнув в суть теории относительности и непрямолинейности пространственно-временного континуума, начал изливать знания быстрее, чем мог говорить, — тут капитан Дойл и притормозил его, подняв руку.