Черная вдова Клико - Ольга Ветрова

– И ты поверила? – покачала головой тетя Нюра.

– Конечно, поверила. Ведь все совпало. Она рыжая, он с ней и в небе, и на земле. Именно то, чего я боялась.

– А с кем ты своими страхами делилась? – поинтересовалась я.

Должно же быть логичное объяснение такой осведомленности.

– Ни с кем. Только с мамой. Она в Митине живет. Ну что мне теперь делать? В милицию пойдешь, только посмеются. Сама, дура, виновата.

– Ладно, не унывай, – ободряюще улыбнулась я и кивнула на коляску. – Главное твое сокровище при тебе…

И все же непонятно, почему Черная вдова оказывается в курсе, что у жены ювелира нет детей, супруга стоматолога переплавила коронки, а жена пилота ревнует его к стюардессе? Этих людей ничего не связывает. Просто у всех есть проблемы, у всех есть золото. Но как мошенница проделывает свои фокусы?

11

Что может быть хуже матери, бросившей своего ребенка ради мужчины? Только мать, использующая ребенка как прикрытие. Мать хотела бежать с любовником. Но отец не отпускал ее, следил за ней. Их старший сын болел, ему требовалась операция по удалению гланд. Мать сказала, что надо ехать в столицу к хорошему доктору. Отец не стал возражать, не колеблясь, оплатил поездку. Отправились мать, сын и няня. Отцу не хватило воображения представить себе, что, бросив больного ребенка с няней, мать использует эту поездку, чтобы кинуться в объятия любовника в гостиничном номере. До этого их отношения не шли дальше ухаживаний, теперь же они переступили черту.

Мать написала отцу: «Я уже больше не жена тебе, я жена другого. И ты, как порядочный человек, не можешь не освободить меня…»

Эта женщина рассуждала о порядочности! Может быть, тогда ее сын и не понял до конца, что произошло. Но потом она не постеснялась в подробностях описать это в своих воспоминаниях. Они вдруг стали невероятно ценными, ее воспоминания. Ее новая семья оказалась гораздо знаменитее прежней.

А до его чувств, как всегда, никому не было никакого дела. Что должен переживать мальчик, которого бросили в чужом городе один на один с болью, страхом перед операцией и новой няней, которая все твердит, что мама не придет, и не может объяснить почему.

Он ненавидел свою мать всю жизнь. И всю жизнь любил. И окончательно проклял лишь тогда, когда оказался на месте отца. Когда заподозрил собственную жену в измене…

Мое чтение прервал телефонный звонок. Мама звонила с дачи, спрашивала, как у меня дела, сообщала, что уже натянули парники и съездили в ближайшую деревню за молоком и яйцами.

– То есть по цивилизации вы не соскучились? – поняла я.

– У нас тут хорошо. Погода замечательная. Баньку топили. По пробкам и смогу не скучаем. Приезжайте к нам как-нибудь с Юрой.

– Обязательно, мам!

Не могла же я ответить: он, если и приедет, то с Александрой, а той баньки и парники покажутся малокультурными явлениями, так что они не приедут, они лучше на балет пойдут…

Поговорив с мамой, я обнаружила, что почти полночь. И отложила письма Арциловича. Это вам не сказка на ночь. Тяжело читать то, что он пишет по воспоминаниям собственного деда – сына Михаила Арциловича и Екатерины Арцилович-Толстой. Губернатора и его неверной жены.

Особенно тяжело, когда у самой не ладится личная жизнь. Начинаешь подозревать, что кругом обман. Люди просто не умеют быть верными. И не изменяют лишь до поры до времени, пока на их пути не попался кто-нибудь получше. Юра с Александрой, Сивоброд с Ираидой, Волконский с Соней. А я, Рита и Таня – пройденный этап, отработанный материал, вторсырье.

Это несправедливо! Ведь я бы осталась с Юрой, даже если бы меня пригласил на «Формулу-1» князь Монако. Не ушла, если бы для меня испек кулебяку шеф-повар всех шеф-поваров. И даже если бы Юра отдал неизвестно кому все мои подарки, я бы удивилась, конечно, но не разозлилась бы, не бросилась в объятия кого-нибудь менее легковерного и более рационального.

Когда любишь, вообще не сравниваешь. Просто чувствуешь, что без него ты пересыхающий ручеек, с ним – полноводная река. Без него даже прутик – преграда, с ним – и в камнях можно пробить русло. Без него ты никогда не впадешь в море, так что и течь никуда не хочется…

А потом наступил понедельник. В буквальном смысле. Все остальные дни приходят, но понедельник наступает, как армейский ботинок. Я физически чувствую, как он сплющивает меня и идет дальше, таща за собой целую рабочую неделю. Не люблю понедельник!

Вот Ритка устает отдыхать и мчится на работу с нетерпением. Ведь нужно узнать новости. Она иногда чистит зубы и думает, что прямо в эту минуту случается громкое преступление, или подписывается новый закон, или начинается крупный пожар, а она не в курсе. Непорядок!

Я же, зевая, угрюмо тащилась утром в толпе таких же бедолаг и пыталась найти позитив. Весна – это уже хорошо. Зимой вообще не проснешься. Всегда сумерки и холодно даже нос из-под одеяла высунуть. А сейчас тепло, солнышко светит, птички поют. Правда, в метро тусклое освещение, постоянный сквозняк и грохот.

Коллектив – это хорошо. Одному опаздывать на службу было бы еще грустнее. Правда, на переходе на Кольцевую линию не видишь ничего, кроме спин и ног, так что, если бы народу было поменьше, снизилось бы и количество толчков и задеваний сумками.

Господи, да где же мой оптимизм?! Его тоже корова языком слизала? Как любовь Юры, как мою соседку Лару, как радость из моей жизни? Проклятые рубины!

Вот у кого все шло хорошо, так это у Александры. Она просто светилась и лучилась. Даже княгине Волконской не к чему было бы придраться. И одежда модная и стильная. И прическа идеальная. И сумка из новой коллекции.

Я уткнулась в компьютер и старалась не слушать, как Петровская делилась со своей заместительницей не только рабочими проблемами, но и личными победами.

– Да, Нона, мы отлично провели время. Сидели в партере, лучшие места.

– С Юрием Вадимовичем все по высшему разряду, – поддакнула замша.

Так, спокойно! Сидели ведь, а не лежали. Подумаешь, посетили еще один театр. Небогатая у них фантазия. Список, что ли, Юре написать, куда еще можно девушку пригласить?

– Очень жаль, что ему пришлось уехать, – посочувствовала начальнице Нона.

– Действительно, жаль, – вздохнула Петровская. – Пришлось мне на выставку кубизма одной идти. Но командировки – часть нашей работы. Кто же знал, что за неделю до саммита наши партнеры решат нивелировать все достигнутые договоренности. Пришлось срочно заняться координацией нового проекта.

Черт, неужели нельзя на русский перевести? Другая сторона в последний момент заартачилась, пришлось договариваться по новой. И кажется, поручили это Юре. То есть он занимался координацией, а вовсе не чем-нибудь другим с Александрой? Но он уехал и ничего мне не сказал!

– Но он скоро вернется, – продолжала моя начальница. – Да, Виктория Викторовна? Когда Юрий Вадимович возвращается?

– Что?! – вздрогнула я. – Э… Как только, так сразу.

– Боже мой, да вы, похоже, не знаете, где он? – развеселилась Петровская.

– Почему же не знаю, очень даже знаю.

– Ну тогда поделитесь своими знаниями. Какой рейс нам в аэропорту встречать?

Черт, где же этот саммит намечается? На Мальте? Или в Брюсселе? Я точно помню, что где-то там.

– Я вообще-то, в аэропорт не собираюсь, – независимо ответила я.

– И правильно делаете. Вижу, Юрий Вадимович вас в свои планы не посвятил. Хотя это, конечно, не государственная тайна, – Александра выглядела очень довольной собой, мной и Юрием Вадимовичем.

Ну и пусть! Пусть не посвятил. Пусть даже не позвонил. Пусть ему наплевать на меня…

Интересно, когда у Петровской день рождения? Я подарю ей кошку. Черную. Она будет с когтями, как у Фреди Крюгера, размечталась я. И зубы нужны соответствующие. Помесь акулы и рыбы-меч. А Терку я себе заберу.

Терка! – пронзила меня мысль. Это очень симпатичная кошка – породистая, сиамская, палевая с голубыми глазами. Однажды я подобрала ее на улице и принесла жить к Юре. Ее «Вискасом» не корми, дай потереться об чьи-нибудь ноги, за что она и получила свое прозвище. Но раз Юра на Мальте или в Брюсселе, кто же кормит кошку? Обычно это делаю я. Но сейчас я этого не делаю. Вдруг она там голодает?

Короче, после работы я решила заехать к Юре. Конечно, у него есть домработница, но она приходит не каждый день. Не исключено, что я застану у него Петровскую, которая тоже решила не ехать в аэропорт, а заказать ужин на двоих из ресторана и зажечь свечи.

На лестничной площадке элитной высотки я достала ключи от квартиры Юры с некоторой опаской. Я не была здесь целую вечность. Вдруг за это время что-то поменялось? Замки, например. Но нет, все оказалось на своих местах. И главное, не прибавилось ничего и никого лишнего.

Терка коротала время в гордом одиночестве. Она прошествовала в прихожую, посмотрела на меня, как мамаша на загулявшую дочь. Мол, явилась наконец, а мы уже и не ждали.