Краткий курс экономической науки - Александр Богданов

С течением времени, с возрастанием рабовладельческих хозяйств, сама организаторская деятельность подвергается разделению. Пока хозяйства были невелики, господин мог лично руководить производством; он лично распределял труд и продукт своего хозяйства, и в этом смысле был организатором производства. Но когда хозяйство увеличивается и численность рабов достигает значительных размеров, то рабовладелец принужден выбирать себе сотрудников и переносить на них часть своих функций. На-ряду с господином появляются таким образом рабы-организаторы: надсмотрщики, приказчики, управляющие и т. д. На долю господина при этих условиях остается лишь высший контроль над хозяйством, но и то не надолго. Отрываясь все более от процесса производства, он мало-по-малу и эту функцию передавал техническому персоналу из среды рабов. Рабовладелец обращался при этом в чистейшего паразита, «деятельность» которого сводится к самым утонченным наслаждениям жизнью.

Господская семья возвышалась над бесправной массой рабов, но и на ее организацию рабство налагало свой резкий отпечаток. Глава семьи сохраняет огромную власть над ее членами и имеет даже право продавать своих детей в рабство. И в действительности продажа в рабство детей была не особенно редким явлением даже в цветущие времена классического мира.

Таким образом рабовладельческая группа складывалась из двух противоположных элементов. На одном полюсе стоял деспот-рабовладелец, господствовавший над всеми своими подчиненными и выколачивавший из них прибавочный труд; на другом полюсе стояли массы бесправных рабов, обращенных в орудия труда и низведенных до степени товара.

2. Между-групповые производственные связи

Если рабовладельческое хозяйство на начальной стадии своего развития носило еще главным образом натуральный характер, то в своем развитом виде оно является определенно смешанным, натурально-меновым. Потребности рабов, сведенные до физиологического минимума, удовлетворялись по преимуществу собственными продуктами рабовладельческой группы, наибольшая же доля господского потребления основывалась на обмене. Пурпурные ткани, сосуды, в особенности глиняные вазы, драгоценная домашняя утварь, всякого рода предметы роскоши производились отдельными хозяйствами для удовлетворения потребностей рабовладельцев. Некоторые продукты перевозились при этом на громадные расстояния. Так, например, пурпурная одежда и ковры вывозились из Греции в Италию, Сицилия снабжала своими прекрасными колесницами огромные районы. Таков был преобладающий характер торговли, и в сферу обмена были втянуты главным образом верхи рабовладельческой группы.

Правда, были и такие рабовладельческие предприятия, которые совсем не вели сельского хозяйства. Таковы были многие эргастерии греческих городов, поставлявшие на рынок продукты промышленности; таковы были горные предприятия (напр., лаврийские серебряные рудники Аттики). Поскольку эти хозяйства должны были покупать продукты потребления и для рабов, они жили целиком в области меновых отношений, но в общем преобладали сельскохозяйственные предприятия.

Как бы то ни было, эпоха античного рабства связана со значительным развитием денежного обращения. В те времена, между прочим, деньги впервые приняли форму монеты: вновь возникшая общественно-экономическая организация — государство — взяла на себя обязанность, точнее — присвоила себе право чеканить из денежных металлов слитки определенной формы, веса и ценности, которые служат всеобщими законными орудиями обращения товаров.

Самое дело обмена понемногу выделилось, как самостоятельное занятие особого общественного класса торговцев, которые, покупая товары у производителей, доставляют и продают их потребителям и живут на счет разницы меновой ценности в первом и втором случае.

В общем, размеры торговли были все-таки ничтожны по сравнению с нынешними. Об этом с достоверностью можно судить на основании количества денег, которое требовалось для обращения товаров; добывание золота и серебра в Азии и Европе даже в цветущую эпоху классического мира было во много десятков раз меньше, чем в настоящее время; между тем техника обмена была невысоко развита, потребность в деньгах для меновых сделок почти не ослаблялась такими высоко-совершенными приспособлениями, как в наши времена (обращением ассигнаций, банковых билетов, чековой системой и т. д.).

Кредитное дело или, точнее, его зародыш — ростовщичество — постепенно развилось в изучаемую эпоху до обширных размеров. Оно сыграло важную роль в создании громадных богатств греческой и позже римской аристократии.

В соответствии с развитием обмена в древнем мире совершился также значительный прогресс в организованных связях между группами.

Те зародыши государственности, которые возникли еще в феодальном мире, быстро развивались, и перешли в обширные политические союзы, которые иногда охватывали десятки миллионов людей. Прогресс общественного разделения труда, выражавшийся в росте обмена, создавал потребность в экономическом объединении для охраны и облегчения меновых сношений: установление общих денег, общих товарных мер, устройство и военная охрана путей сообщения, рынков, контроль за уплатою долгой, охрана личности и имущества купцов, живущих на чужбине, и т. под. Громадная роль войны, как способа добывания рабов и новых территорий, требовала прочной, обширной военной организации, для которой слабые феодально-родовые связи, отразившиеся в героических поэмах Гомера, оказывались недостаточными. Резкое распадение древнего общества на два класса: угнетающий и угнетенный, из которых второй был гораздо многочисленнее, и далее распадение первого из этих классов на отдельные группы с взаимно-враждебными интересами опять-таки порождало настоятельную необходимость в централизованной военной силе… Всем этим потребностям удовлетворяло древнее государство.

Развитие древнего государства шло двумя различными путями и приводило к двум весьма несходным типам организации.

В одних случаях обширное политическое целое складывалось преимущественно путем войны. Это имело место при наличности двух условий: во-первых, если самые условия внешней природы порождали потребность в обширной общественной организации, напр., когда вся судьба производства зависела от успешного регулирования уровня воды больших рек (плодородные долины Нила, Тигра и Евфрата, Хо-ан-хэ и др. были местом образования первых деспотических монархий), или когда необходимо было сплотиться для борьбы с постоянными нападениями сильных враждебных племен; во-вторых, если меновые связи были еще недостаточно развиты, недостаточно широки и прочны, чтобы создать сильный политический союз. Среди бесчисленных войн феодального периода отдельной группе удавалось рядом побед подчинить себе многие соседние группы. Вначале побежденные прямо включались в состав общины победителей, превращаясь в рабов. Но за известными пределами такое полное включение становится невозможным — получилось бы слишком обширное хозяйство, вести которое было бы немыслимо одному господину; тогда группа победившая стала довольствоваться тем, что заставляла побежденную подчиняться политически, т.-е. признавать верховную власть победившей и платить дань; а в своих внутренних делах подчинившаяся группа сохраняла еще значительную долю самостоятельности.

Все более разрастаясь, отдельная группа превращалась таким способом в громадное деспотическое государство древнего мира. Таковы были царства египетское, ассирийское, вавилонское, персидское и др. Власть деспота представляла, в сущности, безграничную власть рабовладельца. Между деспотом и простым главой рабовладельческой семьи существовало множество промежуточных ступеней: сатрапы, начальники округов и т. п.; и каждый начальник по отношению к его подчиненным, деятельность которых он должен был организовать, пользовался громадной властью. Тип организации в подобных государствах был всюду один и тот же.

Иной характер имели древние государства, сложившиеся на почве прочных и широких меновых связей между отдельными группами. То были свободные союзы единоплеменных, равноправных общин, — союзы, первоначальная цель которых заключалась в совместных военных предприятиях и в охране обмена и частной собственности.

Благодаря постоянным сношениям и развитию общественного разделения труда, общих дел между отдельными группами подобного союза с течением времени становилось все больше и больше — связь становилась более тесной и прочной. Общие дела решались советом господ, а затем их выборными, которые, впрочем, оставались под контролем совета. Во внутренних делах своей группы каждый свободный глава семьи оставался попрежнему полным господином. Что касается рабов, то они, само собой разумеется, не принимали никакого участия в управлении общественными делами. Таковы были многочисленные республики древней Греции и частью Италии.