Серые волки, серое море. Боевой путь немецкой подводной лодки «U-124». 1941-1943 - Э. Гейзевей

Этот холодный гений точного расчета, которого его подводники называли Большим Львом, очень тепло относился к своим «серым волкам» и проявлял большую заботу об их материальном обеспечении. Всякий раз, когда представлялась такая возможность, он появлялся на пирсе, чтобы лично встретить вернувшуюся из похода подлодку. Вначале он приветствовал всю команду, а затем спускался в кают-компанию для встречи с офицерами, во время которой ему докладывали о результатах похода и всех проблемах, которые требовали срочного вмешательства командования.

Позднее, после того как командир лодки использовал шанс хоть немного отдохнуть, он отправлялся к адмиралу со своими дневниками для более обстоятельного доклада. И горе тому командиру, который не смог дать внятного объяснения своим записям, из которых следовало, что он не проявил должной агрессивности в своих действиях во время патрулирования.

Среди командиров германских субмарин в то время было распространено мнение, что проще вступить в бой с английским эсминцем, чем встретиться с рассерженным адмиралом Деницем. И разносы, которые он устраивал проштрафившимся командирам, заставляли этих в общем-то смелых и решительных людей чувствовать себя отшлепанными мальчишками. И уже не один командир лодки, входивший в его кабинет с гордо поднятой головой и поблескивая орденами на отутюженной форме, выходил после аудиенции, удивляясь тому, как это такой безмозглой дубине, как он, могли доверить командование германской субмариной. И лишь много часов спустя, когда он сидел за кружкой пива или стаканом вина в компании друзей-подводников, к нему возвращалась прежняя самоуверенность.

— Боже! — вздыхал он, рассказав друзьям о своей встрече с адмиралом. — Лучше бы на меня напал настоящий лев!

Адмирал ожидал от всех них только наивысших достижений и ничего меньшего знать не хотел. Его немыслимо высокие стандарты и их собственная способность месяц за месяцем следовать этим стандартам, как в хорошие, так и в плохие времена, способствовали возникновению исключительной гордости и веры в свои силы у экипажей всех германских субмарин.

Их моральный дух все более укреплялся, и, несмотря на до смешного малую численность, германские субмарины становились ужасом морей, угрожали каждому союзническому кораблю и судну, а иногда отправляли на дно целые конвои. И это достижение оставалось непревзойденным, несмотря на опустошающие их ряды потери в течение последних горьких для них месяцев этого года, за время которых в базы возвращались только две из пяти подлодок.

И всегда за ними стоял Большой Лев, требующий проявления максимального мужества, выдержки и боевого мастерства, но также яростно защищающий своих львят независимо от того, откуда исходила угроза для них: то ли со стороны английских ВМС, то ли со стороны высших чинов германского Генштаба.

Глава 6

Прежде чем отправиться в свое четвертое за год войны боевое патрулирование на «U-124», Шульц пришел с очередным докладом к адмиралу Деницу. Тот сообщил ему, что с учетом краткого, по успешного патрулирования «U-65» в водах вблизи Фритауна, где она потопила восемь, а сверх того еще и повредила несколько судов, в этот район направляются еще три подлодки, а именно «U-105» (Георг Шеве), «U-106» (Герман Раш) и «U-124», которые должны покинуть базу с интервалами в два дня. В связи с эпизодом, когда подлодка «U-65» вынуждена прекратить патрулирование из-за нехватки дизельного топлива, будут приняты надлежащие меры по дозаправке лодок прямо в море.

— Как вы полагаете, Шульц, сможете ли войти незамеченным в бухту Лас-Пальмаса в ночное время? — внезапно спросил адмирал.

Шульц некоторое время обдумывал этот вопрос, а затем ответил, что сумел бы, поскольку хорошо помнит эту бухту еще со времен своей службы на грузовом судне.

— Прекрасно, — заметил адмирал. — Вы войдете туда и дозаправите лодку топливом с нашего танкера, который будет ждать вас там. Танкер называется «Корриентес», он будет стоять примерно в этом месте бухты. — Он указал место на карте. — Я должен обратить ваше внимание, Шульц, на то, что это в высшей степени секретные сведения. Вас не должны заметить ни в коем случае. Если противник узнает, что этот танкер снабжает топливом наши подлодки, его немедленно выдворят из этого нейтрального порта. А вот если заправка пройдет успешно, это даст необыкновенно важное преимущество нашим лодкам, действующим в этом районе океана, поскольку позволит им провести еще одну дозаправку на Канарских островах, то есть на полпути до установленной для них зоны патрулирования.

Перед самым уходом Шульца из кабинета адмирала тот вручил ему небольшую коробку, размером и формой напоминающую сигарную.

— Вы должны передать это капитану Кранке, командиру «Адмирала Шеера», — сказал он. — Место рандеву вам сообщат по выходе в море. Содержание этой коробки жизненно важно для этого корабля и, конечно, является совершенно секретным.

Шульц взял коробку, мысленно задавая себе вопрос: что же там может быть такое важное для «Шеера»?

— До свидания! — сказал адмирал, пожимая Шульцу руку. — Счастливой охоты!

«U-124» достигла Лас-Пальмаса 4 марта, когда уже наступила ночь. На самой малой скорости всплытия она поднялась на перископную глубину для изучения обстановки. Ночь провела в погруженном положении за пределами бухты, вблизи входа в нее, а командир все это время наблюдал за движением входящих и выходящих из бухты судов и фиксировал время прохождения охраны на молу порта.

Как только начало рассветать, Шульц вывел лодку подальше от бухты и опустился на глубину 50 метров. После этого он разработал план действий на следующую ночь.

Команда провела весь день либо в койках, либо просто отдыхая с минимумом людей, занятых на вахте. На следующую ночь спать уже никому не придется.

Совсем стемнело, кода лодка снова подошла ко входу в бухту, и командир стал выжидать момент, когда по молу пройдет охранник, следуя в их сторону. И как только охранник повернулся к ним спиной и пошел в обратном направлении, лодка начала прокрадываться в бухту на самом малом ходу под электромоторами. Она погрузилась так, что волны перекатывались через ее палубу, а из воды высовывалась только верхняя часть рубки. На мостике в это время находились только три человека. Шульц и Мор смотрели вперед, а старшина-сигнальщик контролировал кормовой сектор обзора.

Они очень осторожно двигались к тому месту, где, как запомнил Шульц, должны были найти танкер. Он мог стоять на якоре только внутри акватории бухты, но ни в коем случае не быть пришвартован к пирсу. Шульц выискивал танкер среди стоящих в бухте судов по силуэту, которым его снабдил Дениц. Он нашел его почти сразу, без особых затруднений.

«U-124» осторожно скользнула вдоль борта танкера примерно в час ночи. На борту «Корриентеса» началась суета, как только лодка пришвартовалась к танкеру, и Шульц вместе с половиной экипажа сразу же перешел на борт танкера.

Капитан танкера сообщил, что через германское посольство в Испании ему поручили высматривать германскую подлодку, которая подойдет для пополнения запасов топлива. Такую лодку они караулили в течение двух недель, и, хотя наблюдение вели сразу четыре человека, они так и не сумели заметить лодку до тех пор, пока она не оказалась в нескольких метрах от танкера. Это еще раз убедило Шульца в том, что его лодка, идя в почти погруженном положении в ночное время, была невидима для надводных кораблей.

Наконец вся команда лодки перешла на борт танкера, где ее тепло встретили земляки и предложили хороший завтрак, в то время как в топливные цистерны лодки закачивали соляр и смазочное масло, питьевую воду и грузили провиант. В четыре часа утра закачка топлива была завершена, и подлодка на рассвете незаметно выскользнула из бухты в открытое море. Операция оказалась очень успешной.

Вскоре после выхода из бухты вахтой был замечен пароход, скорее всего французский или португальский, однако Шульц не стал его преследовать, поскольку они были слишком близко у берега. В следующую ночь с 4 на 5 марта был установлен контакт с каким-то другим судном. Они начали преследовать его в надводном положении, а благоуханная морская ночь в тропиках создавала иллюзию круиза мирного времени. Шульц оставался на мостике почти до полуночи, затем спустился вниз и отправился спать. Он уже стал засыпать, когда внезапно раздался доклад вахтенного офицера:

— Командира на мостик!

Эта часто звучащая на лодке команда неоднократно нарушала здоровый сон уставшего командира, и он, еще не пришедший в себя ото сна и проклинающий все на свете, спешил на ходовой мостик. В течение нескольких секунд он должен был принять решение об атаке, оценить возможную опасность, угрожающую самой лодке, или справиться с любой иной ситуацией, которая могла показаться вахтенному офицеру достаточно важной, чтобы вызвать командира. К тому моменту, когда он выбрался на мостик, следовало быть в состоянии полного бодрствования, чтобы наилучшим образом использовать свое умение, навыки и опыт.