Романтическая комедия - Кертис Ситтенфилд

расстаются. Мне ли вас судить?

– Какие еще секреты ты от меня скрывала? Застрелила парня в Рино, чтобы скуку отогнать?[11]

– В общем, поступай, как велит сердце.

– Не хочешь стать моей подружкой жениха? Это как дружка, только с грудью.

– Чтобы сравняться числом с подружками Аннабель?

– Это тоже. А вообще просто захотел позвать.

– Тогда ладно, – улыбнулась я. – Спасибо.

Опять повисла тишина, на этот раз вполне уютная.

– Подбросишь до Покипси? Или у тебя машины нет, что-то не припомню… – наконец сказала я.

– Да пошла ты, Смеюшка, – добродушно рассмеялся Дэнни.

Пятница, 17:07

– Я все сделала, как ты советовала, – сказала Вив. – Отправила ему письмо: я, мол, уже не ваша пациентка, ваше имя внесли в список ВИП-гостей, увидимся завтра.

Мы с ней сидели в костюмерной Вив, готовились к скетчу про святого отца и монашку.

– И как, ответил?

– Пошутил, что ему придется в субботу выкрасть часок на сон, не то уснет на премьере… – Вив задумчиво поджала губы. – Помнишь, я говорила, что он на фото какой-то дядька на пороге пенсии, а в жизни красавчик? А вдруг он и есть дядька на пороге пенсии? Сказал, «спит и видит» пойти на премьеру. Ну кто это выражение использует?!

– А по-моему, мило, – возразила я. – Открой ему сердце.

– И это говорит женщина, которая фактически встречается с членом на ножках! – Вив закатила глаза.

Пятница, 20:07

– Салли, просыпайся! – позвали меня женским голосом. – Слышишь? Просыпайся, тут така-ая новость!

Я прикорнула в офисе, пока ждала прибытия декораций для скетча. На полу перед диваном опустилась на колени Генриетта.

– Ноа Брюстер носит парик!

Я приподнялась на локтях.

– Чего-чего?!

– Белокурые локоны-то ненастоящие! Хотя не стану лгать, качество отменное. Думаешь, он парик носит еще с тех пор, как прославился, или с годами начал лысеть?

Я встала и отпила воды из бутылки на подоконнике.

– Откуда узнала?

– Терренс мне подбирал прическу для «Сиропщика», и тут Глория его отвела в сторонку. Они шептались, но кое-что я все равно услышала. Оказывается, Ноа не предупредил Глорию, а это плохо: ему носить парик еще как минимум в двух скетчах. Получается, сначала идет парик, потом сетка под второй и опять парик. – Подруга хлопнула в ладоши. – Эдакий париковый сэндвич!

– А настоящие волосы у него какие?

Генриетта вновь присела на пол и пожала плечами.

– Полагаю, редкие.

Мне стало немного обидно за Ноа. Скажете, странно? Однако же его комплексы и щепетильность вполне можно было понять, ничего смешного я тут не видела.

– Мне кажется, лучше никому об этом не рассказывать, – посоветовала я. – Не отвлекать его от работы.

– Серьезно? – Ее следующие слова сразу мне напомнили, как я заверяла Ноа, будто я не гадюка, а потом призналась, что все-таки гадюка: – А я решила, ты посмеешься!

Суббота, 13:55

Сначала я думала, Аннабель просто опаздывает. Во-первых, к тому прогону мы наконец подготовили все скетчи, пусть пока без грима, кое-каких костюмов и спецэффектов; а во-вторых, это была последняя репетиция накануне генеральной. Генеральная проходила в восемь перед зрителями, а на премьере в половине двенадцатого их место занимали уже другие зрители. Шло вступление, Оливер играл Коми на «финишной прямой»; я, одобрив правки на карточках с подсказками, поспешила на сцену номер один, где предстояло репетировать «Сиропщика» – четвертый по очереди скетч. Тут в коридоре мне встретился Дэнни в костюме полицейского.

– Привет! Аннабель у тебя в гримерке?

– Они с командой приехали – и сразу к Отэм.

В съемочном павильоне Отэм не оказалось. Наверное, она вместе с Ноа ждала начала монолога за кулисами «финишной прямой». Я взялась писать ей сообщение, потом спохватилась – у меня же нет ее номера! Зашла в электронную почту, вписала имейл Отэм, добавила тему: «Жду Аннабель на сцене 3» – и нажала «Отправить». Затем попросила ассистента режиссера поискать Аннабель, и он тотчас ушел за актрисой. Вступление закончилось, и группа заиграла на саксофонах тематическую мелодию, во время которой наш диктор Расти обычно объявляет актеров. Однако Расти не появлялся до самой генеральной репетиции, поэтому на его месте стояла Пенелопа, еще одна ассистентка режиссера.

– И ведущий – Ноа Брюстер. Дамы и господа, Ноа Брюстер!

Ноа, одетый в смокинг, вышел на сцену и приветственно поднял кулак под нарастающую мелодию саксофона. Нет, до чего же все-таки красивый!

Я в который раз постаралась прогнать эту мысль. Ей на смену пришла другая: «Неужели и правда парик?..»

– Для меня большая честь вести сегодняшний выпуск «НС»… – начал Ноа свой монолог.

Я пристально разглядывала линию роста волос и пряди, обрамляющие лицо и заправленные за уши. Со стороны и не скажешь! Может, Генриетта все неправильно поняла? Нет, вряд ли. Тут на сцене появился Эллиот. Стоп. Эллиот?! Как и я, он годами скрывался от камер, ибо по натуре своей был сценаристом, а не актером. Как выяснилось, вступительный монолог строился на такой идее: главный писатель якобы не знал, что Ноа пригласили как певца и как ведущего, а Ноа пытался ему все объяснить. Непонятно только, почему Найджел не взял эту роль на себя. Неужели Ноа с Эллиотом за неделю сдружились и теперь вот таким подозрительным образом отмечают?..

После монолога на телеэкранах павильона включили черновой вариант ролика про рецепты белых женщин, затем пришло время «Сиропщика» на сцене номер один, а за ним последовало «Правило Дэнни Хорста» на сцене номер три. Когда начался «Сиропщик», я стояла, держа открытый сценарий на сгибе локтя, а карандаш – в другой руке. Быстренько заглянула в телефон – вдруг ответила Отэм? Ответа не было.

Прогоны обычно идут не так напряженно, как генеральные репетиции: можно приостановиться и начать заново, поэтому некоторые скетчи в ту субботу репетировали дважды, и я могла вносить правки. А вот на генеральной репетиции каждый сценарист просматривал свой скетч с Найджелом в специальном уголке под балконом; Найджел сидел в режиссерском кресле, попивая розовое вино, и внимательно следил за происходящим на экране, пытаясь увидеть скетч взглядом зрителя. А еще скетч с Найджелом смотрели один-два ассистента, два главных продюсера, Отэм, а иногда ближайшие друзья Найджела (не столь близкие наблюдали за премьерой из офиса Найджела у съемочного павильона). И при этих людях Найджел делал замечания сценаристам! Например, один семидесятилетний рокер из всемирно известной группы слышал, как Найджел преспокойно мне сообщает:

– Когда Вив советует Генриетте лечить кандидоз чесноком, она предлагает его ввести внутрь, правильно? У тебя не слишком понятно написано.

Перед генеральной репетицией я обязательно мазалась дезодорантом из ящика письменного стола, потому что никогда в жизни так не потела, как на просмотрах скетчей с Найджелом.

На прогоне «Сиропщика» Ноа, как и на репетициях, играл с полной отдачей. Телеэкраны показывали, как у него за спиной радостно летают пчелы, решившие полакомиться сиропом, – такой фон мы задумали поместить на хромакей в день премьеры. Я постоянно вертела головой в поисках Аннабель и даже не могла