Приключения Пуха на Земле и в Космосе - Людмила Одинцова

– Идем, – сказал мне Кайсын, – подстрахуешь.

Я не понял, что он задумал, но побежал следом.

Алабай подкрался к голове медведя и вдруг стал быстро-быстро рыть лапами, сдирая злосчастную шаль с медвежьей башки. Получилось. Мы отпрыгнули назад, а медведь сел, уставившись на нас маленькими ошалелыми глазками. Потом потряс головой и рванул в лес. Только пятки замелькали, смешные такие – круглые и толстые, как подушки.

– А где Пчелка и Мушка? – встревоженно спросил Кайсын, когда мы отсмеялись.

Две головы – рыжая и черная – высунулись из коляски мотоцикла.

– Ну, подумаешь, – обиженно сказала Пчелка. – Нас не тренировали медведей не бояться. Нас тренировали не бояться перегрузок!

Мушка ей поддакнула.

18. На космодроме

Потом мы уселись в мотоцикл и продолжили наш путь. Мушку и Пчелку я снова укрыл вернувшейся к нам шалью.

– Фу-у, – скривила Пчелка нос, – как воняет!

– Ничего, потерпишь! – сказал Кайсын. – Зато не так холодно.

Чтобы не пропустить город Мирный, рядом с которым был космодром «Плесецк», я не поднимался слишком высоко. До самого горизонта лежала под нами заснеженная тайга. Из-под снега зеленели высокие кисточки сосен и острые треугольники елок. Они бежали и бежали назад под колеса нашего мотоцикла. И казалось, не будет им конца. Потом появилась среди деревьев узкая и прямая, как дорога, речка.

– Емец! – крикнул Кайсын.

– Чего?!

– Речка такая! Скоро уже!

Действительно, скоро засверкало озеро, мы увидели мостик, а за ним белые многоэтажки вдоль проспекта. Город Мирный!

– Так! Обходи справа, – скомандовал алабай. – Не хватало еще, чтоб нас заметили. Тут объект военного значения.

Кайсын был прав. Не нужно было, чтоб нас заметили. Я по широкой дуге облетел город.

– Смотри, смотри! Это памятник инопланетянину, – показал Кайсын лапой куда-то вниз.

– Ой, точно! – заверещали высунувшиеся из коляски Мушка и Пчелка. – Точно, инопланетянин!

Я тоже, наконец, увидел. На пустой площади в стрельчатой арке стоял серый толстый человечек с громадной шарообразной головой.

– А откуда вы знаете, как инопланетяне выглядят? – спросил я Мушку и Пчелку. – Видели, что ли?

– Может, и видели, – обиделась за двоих Пчелка.

– Да ладно. Это шутка такая, – успокоил Кайсын. – На самом деле это памятник спутнику «Космос-2000». Просто похож; на человечка с большой головой, вот местные так и называют – «инопланетянин».

Город остался позади, снова потянулась тайга. А вот и он – космодром! Я сразу догадался. Все космодромы, ну, во всяком случае, те два, что я видел, очень похожи. Стартовые площадки, дороги, столбы, провода, редкие домики…

– Давай в этот лесочек, – Кайсын тронул меня лапой за плечо. – Оттуда легче пробраться незаметно к контрольно-пропускному пункту.

– А как же нас пропустят? – засомневалась Пчелка. – Пропусков у нас нету.

– Не волнуйся, я проведу. Меня тут все знают и уважают, – Кайсын не удержался, чтоб не похвастаться.

Мотоцикл пришлось спрятать в сугробе под елкой.

Мы его сначала завалили ветками, а потом засыпали снегом. Почти нетронутый мешок с кормом оставили в коляске мотоцикла. Пригодится. И бабушкину шаль тоже оставили.

– Не волнуйтесь, – опять сказал Кайсын. – У меня здесь и паек и постоянное место жительства есть. И никто вас не тронет, если со мной. Ни собаки, ни люди. Уж я обещаю.

Вот как он заважничал! Но, конечно, он был прав, что важничает. Тут уже были его места. Как говорят собаки: «На этой улице я – волкодав».

19. Медосмотр

Кайсын провел нас какими-то тайными тропками прямо к домику, где обитали ночные сторожа. Сейчас, днем, в доме никого не было. Алабай показал нам свой угол в лучшем месте, возле печки. Там была расстелена бурая косматая шкура. Рядом со шкурой на полу стояла миска с едой.

– Хм, – улыбнулся Кайсын, – сколько времени меня не было, а не забыли, ждут…

– А вдруг тут уже другую собаку поселили? – язвительно спросила Мушка.

– Нет тут другой такой собаки. Меня ждут, – уверенно сказал алабай. – А когда надо будет, другую собаку я сам приведу и сам всему научу. Я не доверю свой объект кому попало! Ну, располагайтесь, я сбегаю кое с кем поздороваюсь и все разузнаю, – и исчез за дверью.

Бегал он долго. Пару раз в домик кто-то заходил, но нас с Мушкой и Пчелкой не заметил. Мы сидели тихонько, прячась за шкурой. Потом услышали снаружи приветливый голос:

– А! Вернулся, разбойник! Где же тебя носило? Ну, молодец, молодец, хороший пес. Не скучно сегодня будет дежурить.

Потом мы услышали Кайсыново веселое «гаф!» и в сторожке появился он сам.

– Успели! – бросил с порога. – Завтра медосмотр. Лаборант Вася сказал: отобрали двести собак. Сначала медосмотр, на следующий день тесты.

– Это он тебе сказал? – удивился я.

– Да нет, не мне. У нас два лаборанта, Вася и Петя, собаками занимаются. Они со всей округи собак свозили. Может, даже со всей страны. Я подслушал, что они говорили. Все, сказали, набор закончен, завтра врачи и специалисты приезжают собак смотреть.

– Нам нужно отдохнуть, чтобы быть в хорошей форме, – сказала Пчелка, и космонавтки немедленно завалились спать.

Ночью Кайсын работал, а утром разбудил нас и повел туда, где медосмотр, к неприметному серому двухэтажному дому. Собаки, оказывается, жили во дворе в больших решетчатых вольерах. Лаборанты по очереди выносили из вольеров по две собачки под мышками и заходили с ними в здание. Не успели мы осмотреться, как Вася или Петя со словами: «Вот безобразники, когда только удрать успели!» подхватил Мушку и Пчелку и понес! У дверей сказал выходящему Пете или Васе:

– Там еще один выскочил! Запирай вольер хорошенько!

Не успел я тявкнуть, как второй лаборант сграбастал и меня. Занесли нас в кабинет, до жути похожий на ветеринарный. Тут началась кутерьма, и я сразу потерял из виду Мушку и Пчелку. Люди в белых халатах по очереди передавали меня из рук в руки. Сначала посадили на весы. Потом обмерили всего сантиметром. Заглядывали в глаза, зубы и уши, щупали живот и лапы, теребили и тормошили, как плюшевую игрушку. Я терпел. Только когда кольнули в лапу чем-то острым, вякнул от неожиданности.

Наконец эта канитель кончилась, и меня вынесли в другую комнату. Там вдоль стен стояли в несколько рядов клетки. Я не заметил, как очутился в одной из них.

– Хи, поздравляю! – услышал я из соседней клетки. – Ты прошел.

Это была Мушка. Она сидела на засыпанном опилками полу довольная и возбужденная.

– А ты? – спросил я.

– Ха! У меня идеальные параметры. Шесть кило, тридцать шесть сантиметров. Два года! Не считая тех пятидесяти, что мы возле Юпитера провели. Всех, кого забраковали, унесли обратно в вольер.

– А Пчелка тоже тут? – спросил я.

– А вон она! – Мушка показала лапой на клетку напротив. Там сидела Пчелка. Чуть менее довольная, чем Мушка.

– А мне целый год прибавили, – обиженно сказала она. – Неужели я выгляжу старше своих лет?!

20. Я не прошел!

Мы просидели в клетках весь остаток дня. Вечером Вася или Петя принес нам всем еду и поменял воду в мисочках. «Кайсын, наверное, переживает за нас», – думал я. Хотя, скорей всего, он уже догадался, что первый тур мы прошли.

Из двухсот претендентов осталось примерно шестьдесят. Я и не думал, что так много слабых здоровьем собак. Особенно среди бездомных дворняг.

Ведь все знают, что самые крепкие собаки – это беспородные, которые сами добывают себе пропитание. И еще я гордился, что хоть и комнатная собачка, здоровье у меня не хуже, чем у беспризорной. Это, наверное, потому что я последнее время много бегал и ни секунды не лежал на диване.

Утром нас ждали новые испытания. Тесты, как сказал Кайсын. На тесты забирали собак по одной все те же лаборанты. Я уже их запомнил. Курносый с веснушками был, наверное, Вася. А лохматый с острым носом – Петя. Или наоборот.

Наконец подошла моя очередь. Курносый лаборант отнес меня на второй этаж; в большую комнату. Первый тест был на понятливость. Совсем простой. Легкотня! Ящик с крышкой, красная кнопка и лампочка. Я не знаю, какой глупой собакой нужно быть, чтобы не догадаться: загорелась лампочка – надо нажать лапой кнопку, и откроется кормушка с хрустящими шариками.

Потом меня позвал худой дядька в очках: «Бобик! Иди сюда! Чмок-чмок!» Я на Бобика обиделся, но подошел. Тут дядька надел на меня какую-то дурацкую жилетку с проводами и трубочками, на голову нацепил клоунский колпак. Посадил на высокую тумбочку и включил секундомер. Я понимал, что выгляжу дурак дураком, но сидел и терпел. Дядька ждал-ждал, потом сказал:

– Молодец, Бобик! – и выключил секундомер.

И тут в комнату занесли кошку. Я понял – все пропало! Этот тест я провалю с треском. Так и вышло! Как я ни сдерживался, как ни старался – и кусал себя за хвост, и глаза закрывал, – но в конце концов не выдержал! Прибежавшие на шум Вася и Петя поставили на место опрокинутые стулья. Собрали разбросанные по полу бумаги. Шипящую и царапающуюся кошку сняли с карниза, а меня за шкирку вынесли на улицу и посадили в вольер к остальным неудачникам. Я успокаивал себя, что выдержка у меня все-таки есть – я не полетел на карниз за кошкой, хотя мог бы в пылу погони.