Биржевые маги. Интервью с топ-трейдерами - Джек Швагер

Тенденцию легко выявить и с помощью простой системы. Используете ли вы для этого какие-то особенные признаки?

Не использую. Обнаружив развитие тенденции, я понимаю, что все равно придется войти в рынок.

Вопрос лишь в том, когда войти: пораньше или попозже. А это может зависеть от того, как я оцениваю реакцию рынка на новости. Если он, как и следовало бы, идет вверх, то я поспешу купить.

Если же он идет вниз, когда должен бы идти вверх, то я подожду, пока тенденция не оформится более четко.

Насколько одинаково поведение различных рынков? Похожи ли ценовые модели рынка бобов и рынка облигаций или же им свойственна определенная индивидуальность?

Я могу торговать, даже не зная названия рынка.

То есть, по-вашему, модели разных рынков очень схожи?

Да. В нашем исследовании торговых систем мы отбрасывали те из них, которые не были одинаково хороши и для рынка бобов, и для рынка облигаций.

Не считаете ли вы, что рынок акций отличается от других рынков? Или он ведет себя так же, как и другие рынки?

Пожалуй, он стоит особняком. А почему?

Мое исследование индивидуальных акций показывает, что их ценовые колебания ближе к случайным, нежели колебания цен на товарных рынках. Однако если направленность в движении товарных рынков бесспорна, то случайный характер рынков акций не так очевиден и нуждается в доказательстве.

Как вы объясняете этот феномен?

Думаю, здесь дело в недостатке фундаментальной информации по акциям, которая могла бы упорядочить движение их цен в рамках отчетливой тенденции. Кроме того, самих акций значительно больше, чем товаров.

Другими словами, здесь иной поток информации, нежели на товарных рынках?

Мало данных, мало фундаментальной информации. Как будто ничего и не происходит.

Техническая информация по товарным рынкам исчерпывается, в основном, показателями цены, объема и открытого интереса. А по индексам акций ее намного больше: это коэффициенты роста/падения, разнообразные психологические показатели, соотношения различных групп акций и так далее. Означает ли это, что обычные системы, следующие за тенденцией, изначально оказываются в невыгодном положении из-за того, что они недостаточно используют информацию?

Я бы не назвал это невыгодным положением. По-моему, настоящее неудобство состоит в другом: цены индексов акций слишком близки к случайным и не образовывают достаточно четких тенденций, поскольку поведение их исходных объектов — индивидуальных акций — во многом случайно.

Как вы относитесь к недавним нападкам на программную торговлю?

Тем, кто жалуется на нее, должно быть стыдно за себя.

Вы имеете в виду недовольных из финансовых кругов?

Да. Будь они более сообразительны, то сами бы поняли бессмысленность того, на что они жалуются.

Не кажется ли вам, что программная торговля — это просто удобный «козел отпущения», на которого возложили вину за падение рынка?

Безусловно. Жалобами на нее удобно оправдывать свою небрежную работу как перед собой, так и перед своими клиентами. Считается, что программные трейдеры запускают руку в карман тех, кто инвестирует в рынок акций. Это совершенно неверно. Программная торговля может при случае слегка «подкрутить» рынок акций, но не надолго. Если из-за нее цены слишком подскочили или упали, то это должно создавать более подходящие условия для долгосрочного инвестора.

Разумеется, это плохо для того, кто только называет себя долгосрочным инвестором, а на деле остается просто трейдером.

Как вы справляетесь с полосой неудач?

Сокращаю позиции. Если дела действительно плохи — прекращаю торговлю и выхожу из рынка.

Не требуется ли вам иногда отвлечься от рынков на несколько дней?

Обычно мне хватает одного-двух дней. Ничего не поделаешь, передышка действительно время от времени необходима. Здесь — как в бейсболе, когда подающему нужно хотя бы на миг остановиться, а не бросать сходу. Так и для меня — короткая пауза, пусть и на день.

Каково наибольшее заблуждение публики в отношении рынка?

Рынкам приписывают осмысленность.

А в отношении технического анализа?

Мнение, будто технические факторы менее важны, чем фундаментальные. Есть ли аналитики, работу которых вы цените?

Таких немало. Цвейг, например, весьма неплох.

Опираетесь ли вы на рекомендации внешних аналитиков при открытии сделок?

Нет. На занятиях с будущими трейдерами я предлагал им такую гипотетическую задачу: допустим, все известные вам данные о рынках говорят «покупай». Вы звоните в операционный зал и узнаёте, что я продаю. Как вы поступите: (а) будете покупать; (б) откроете короткую позицию; (в) не сделаете ни того, ни другого. Если в итоге кто-то так и не поймет, что правильный ответ — (а), ибо каждый должен принимать самостоятельные решения на рынке, то, значит, он для этой учебной программы не подходит.

Зачем вам понадобилось управлять чужим капиталом? Ведь все, что нужно, вы можете получить от своего?

Ну, здесь есть большое преимущество. Управление капиталом предлагает потенциальный доход безо всякого риска. В течение последнего десятилетия у меня допытывались, не устаю ли я от этого вечного риска. Не вредит ли это моему здоровью? Не хочу ли остановиться? И я все никак не мог понять, о чем же они говорят. Должен признаться, что теперь я осознал важность сокращения собственного риска. Я мог бы торговать менее масштабно, получать меньше прибыли и подвергаться меньшему риску. Но если использовать деньги клиентов, то это позволяет повысить прибыльность, сохраняя свой риск на низком уровне. Это создает более выгодные условия.

В следующем интервью Деннис изменил свое мнение по этому вопросу, возможно, из-за трудностей, связанных с крупными убытками управляемых им общественных фондов. Он решил постепенно уйти от управления капиталом, ибо в этом деле, как он говорил, «больше беспокойства, чем оно того стоит, и затраты не финансовые, а психологические».

Далее следуют материалы второго интервью.

Я понимаю, что следующий вопрос будет для вас не самым приятным, но всё же вынужден задать его. Некоторые из фондов, которыми вы управляли, прекратили торговлю в 1988 году. Это произошло автоматически по достижении критической точки отсечения потерь на уровне 50 процентов, не так ли?

На самом деле, когда мы перестали торговать, потери были все еще чуть ниже 49 процентов. Не доходя до уровня автоматической остановки, мы ликвидировали все позиции и обратились к инвесторам за разрешением перейти на новую, более низкую точку отсечения потерь.

Благодаря произошедшему, впредь вы стали бы действовать как-то иначе?

Я бы сократил позицию чуть быстрее, чем сделал это раньше, но торговал бы по-прежнему. Мне как-то сказали: «Вы утверждаете, что рынки были плохими. А если бы вы сделали все наоборот, то выиграли бы кучу денег. Разве это не означает, что рынки на самом деле были хорошими?» Я ответил на это, что меньше всего на свете хотел бы оказаться на месте контрпартнеров по тем сделкам. Ведь в конечном счете это способ потерять бесконечное количество денег.

Игра на понижение на рынках процентных ставок в октябре 1987 года привела к одной из ваших крупнейших потерь. Как это получилось?

Большей частью потерь мы обязаны тому, что рынок перескочил через наш уровень закрытия короткой позиции. Например, 20 октября наша короткая позиция по евродоллару должна была бы закрыться по стоп-приказу при подъеме рынка на 40-50 пунктов. А он в тот день только открылся уже на 240 пунктов выше. И мы «продули» 190 пунктов на этом скачке, избежать которого было абсолютно невозможно.

Если рынок так сильно отходит от нормы, то вы по-прежнему сразу же выходите из него?

Конечно. Если в такой ситуации у вас есть хоть какие-то сомнения о целесообразности наискорейшего выхода из рынка, то вам действительно грозят крупные неприятности.

Вы считаете, что ваши внезапные потери являются следствием каких-то изменений на рынках?

Трудно сказать. Единственный фактор, на который я могу объективно указать, — это тенденция к увеличению частоты ложных прорывов.

Не кажется ли вам, что отмечающийся рост количества ложных прорывов как-то связан со значительным распространением компьютеризованной торговли на принципах следования за тенденцией, которое произошло за последние пять—десять лет? Может быть, дело в том, что просто слишком многие принялись делать одно и то же, мешая друг другу?

Несомненно, это так и есть. Неким извращенным образом данное явление знаменует собой окончательную победу технической торговли над фундаментальной. Но это «пиррова победа», ибо она обесценивает техническую торговлю как таковую.

Вы полагаете, что мы доживем до того дня, когда системы, следующие за тенденцией, станут неэффективными?