Королева Брунгильда - Брюно Дюмезиль

Даже вестготское королевство, отечество Брунгильды, не было защищено от экспансии франков. Главной мишенью последних была Септимания, ив 510-е гг. Теодориху I и его сыну Теодоберту I удалось захватить там город Безье{81}. Франки зарились и на Кантабрию[10]. Хильдеберт I несколько раз посылал туда армии, доходившие до самой Сарагосы. Тем не менее закрепиться в Северной Испании ему так и не удалось{82}.

Несмотря на отдельные неудачи, Regnutn Francorum занимало гигантскую площадь. Когда в 540-е гг. император Юстиниан попросил короля Теодоберта I описать свое королевство, тот гордо ответил:

«По милосердию нашего Господа с успехом были покорены тюринги и их провинции присоединены, род их королей угас; народ северных свевов [будущих швабов?] был подчинен нами, подставив шею нашему величию через посредство эдиктов; кроме того, по милости Бога вестготы, живущие во Франкии, северная область Италии, Паннония, а также саксы и другие народы предались нам по собственной воле. Под покровом Бога наша держава протянулась от Дуная и границ Паннонии до берегов Океана»{83}.

И это было отнюдь не бахвальство. Если начертить на карте Европы линию, соединяющую Байонну с Венецией, и другую от Венеции до места слияния Эльбы и Заале, получатся почти точные границы огромной меровингской империи.

Следует немедленно указать на один нюанс. Regnum Francorum никоим образом не имело органичной территориальной целостности, в отличие от Римской империи. Лучше всего его представлять как набор концентрических кругов, в которых отправление меровингской власти различалось по форме и интенсивности. Только к северу от Луары и к западу от Мозеля власть франкских государей могла выглядеть бесспорной; неудивительно, что там находились центральные области Teilreiche и главные центры власти. В непосредственных окрестностях этого пространства королевская власть уже слабела: конечно, Меровинги чувствовали себя как дома в Аквитании, в Провансе или в Бургундии, но там никогда не были полностью исключены приступы сепаратизма. Немного далее проходил третий пояс — периферийных герцогств, как Аламанния, Бавария или Тюрингия. Их жители обычно воспринимали франков как властителей, но Меровинги были достаточно предусмотрительны, чтобы регулярно напоминать о себе, при надобности используя оружие. Далее размытую границу Regniuriz образовали земли, где жили бретоны[11], саксы, варны, свевы и лангобарды; их было легко победить и сделать данниками, но их подчинение никогда не было полностью обеспечено. Что касается дальнейших земель, то Меровинги претендовали на Северную Италию, на Пиренеи, населенные васконами, на англосаксонский Кент и на первые, пограничные области славянского мира. Но им редко удавалось удерживать эти пространства более чем в течение жизни одного поколения.

В общей сложности меровингское королевство было гигантским, но королевская власть ослабевала по мере удаления от центра. Начиная с третьего круга удерживать земли можно было только при регулярной демонстрации силы. Тем не менее отметим, что логика Teilreiche упрощала управление этими территориями, расположенными как оболочки луковицы. Действительно, в результате тщательного раздела каждый государь должен был получить взаимно дополняющие друг друга земли. В результате каждый Teilreich включал часть центральной зоны, немного Аквитании или Прованса и контролировал одно-два периферийных герцогства; кроме того, каждый Меровинг имел определенные права на то, чтобы заставлять сопредельные народы уважать его, и на зону для завоевания или выдвижения новых притязаний. Структура таких государств может показаться непрочной, но военные успехи франков показывают, что эта система умела продемонстрировать грозную эффективность.

КОРОЛЕВСТВО УПРАВИТЕЛЕЙ

Управление территориями

Чужестранцам, прибывавшим в Галлию, как Брунгильда, управление Regnum Francorum из-за его сложной географической структуры могло показаться экзотическим.

У вестготов, как до них у римлян, была одна столица — Толедо, где находился определенный набор центральных служб. Но во франкском мире ничего подобного не наблюдалось. В каждом Teilreich'e VI в. за каким-либо городом, конечно, признавался статус sedes regiae («столицы королевства»), но это было лишь громкое название, означавшее немного. В этом городе находилась одна из резиденций короля, и по обычаю властные церемонии проводились по преимуществу там{84}. Но ни следа администрации, архивов и придворной жизни там не было.

Если франкская столица использовалась в лучшем случае для представительских функций, настоящим центром отправления королевской власти был дворец. Впрочем, этот термин означал не столько здание, сколько временное место пребывания двора{85}. В самом деле, меровингский король, наподобие императора поздней античности, оставался полукочевым государем, объезжающим принадлежавшие ему владения. Так что каждый Teilreich насчитывал до десятка мест, где располагались дворцы. В отсутствие короля такой дворец был лишь обыкновенной виллой. Но когда там жил король, там на время размещался двор и центральные ведомства. Дворцовый персонал включал высших сановников, прежде всего казначеев (казна называлась «Палатой», camera), нотариев, издававших официальные акты, и королевский юридический персонал. Ко дворцу же относилась вся челядь, служившая королю и королеве. Слуг короля, похоже, было больше, чем служителей государства. Но в ту эпоху слуги и дворцовая администрация были сильно перемешаны между собой; на другом берегу Средиземного моря Византийская империя переживала такую же эволюцию.

После столицы и дворца третьим местом отправления меровингской власти было общее собрание (лат. placitum, фр. plaid). Этот термин означал собрание свободных людей, которых король созывал в выбранном им месте минимум раз в год. Такое собрание часто происходило весной, перед началом войны, но созывались и осенние собрания, когда в них чувствовалась необходимость. На общем собрании король выносил на обсуждение народа для принятия решений вопросы, интересовавшие всех: выпуск нового закона, основные направления стратегии или суд над вероломными аристократами. Этот институт, конечно, имел германские корни, но не станем усматривать в этом крайне формальном собрании некую зачаточную форму демократии. Ведь если теоретически в обсуждении участвовали все воины, решающий голос имели только магнаты королевства. Когда король был силен, общее собрание служило ему просто конторой для записи актов. В противном случае проведение такого собрания позволяло ему устроить переговоры со знатной олигархией.

Со столицей в виде пустой скорлупки, бродячим дворцом и ежегодным собранием меровингское государство могло бы показаться очень слабым. В некоторых отношениях так оно и было. Однако скудость центральных институтов отчасти компенсировалась сильной децентрализацией власти. Управление королевством фактически происходило на уровне cité, то есть римского города, окруженного зависимой территорией. В VI в. эту территориальную единицу все чаще называли словом паг (pagus); от него происходит наше pays [страна]. Несмотря на некоторые модификации в зонах, особо затронутых смутами V в., старое римское административное деление осталось почти неизменным.

В каждый паг меровингский король назначал графа. Задачей графа было собирать налог, созывать войско и в более широком смысле — контролировать территорию. При нем было несколько подчиненных, прежде всего секретари и ответственные за округа, сотники. Как всякий античный высший сановник, меровингский граф был прежде всего судьей. Желая провести суд, он созывал нескольких свободных людей, знавших закон и обычаи; эти люди служили ему заседателями. Такой местный суд называли mallus, и одно только название его уже свидетельствует о смешении в судопроизводстве римских и германских форм. Однако меровингский граф был не племенным судьей, а государственным служащим, приносившим присягу. Кроме того, меровингский государь мог по своей воле его переместить или отозвать. Зато граф получал фиксированное жалованье. Кроме того, ему доставался процент со штрафов, и он был заинтересован судить строго.

Тем не менее в вопросах регионального управления Меровинги оставались в большой мере прагматиками. Когда старая система в аннексированном регионе работала хорошо, они ее не трогали. В Провансе, например, по самый VIII в. сохранялся высокопоставленный чиновник, именуемый «патрицием», титул которого представлял собой наследие периода остготской оккупации. Точно так же управление Баварией было доверено местным правителям, которым франки иногда разрешали использовать этнический титул «короля». Впрочем, административную карту Regnum Francorum. меньше всего можно считать застывшей. Не во все паги обязательно назначался граф, и в случае необходимости Меровинги объединяли несколько городов под властью крупного чиновника, получавшего громкий титул «герцога».