Всемирная история в анекдотах - Феликс Кривин

Постнародное продолжение:

И все же муж заподозрил что-то неладное. Он внимательно посмотрел на монтера и недовольно сказал:

— Мало того, что в подъезде все лампочки повыкручивали, так теперь и за квартиры взялись…

Больной на операционном столе говорит хирургу:

— Я так волнуюсь, доктор, у меня это первая операция…

— Не волнуйтесь, — успокаивает хирург, — у меня тоже первая.

Постнародное продолжение:

А вокруг лежит страна. И тоже на операционном столе. И один за другим над ней склоняются хирурги, и у каждого это первая операция…

Поймал охотник зайца, приносит жене:

— Зажарь-ка его, — говорит, — на масле.

— Да ты что, — удивилась жена. — Уже год как масла не видели.

— Ну, тогда на сале.

— И сала уже полгода нет.

— Тогда хоть на маргарине.

— И маргарина нет два месяца.

Взял охотник зайца за уши да как запустит в окно! А заяц летит и кричит:

— Слава Украине! Слава Украине!

Постнародное продолжение:

Летит заяц над лесом, а внизу русский медведь лапу сосет. Поднял голову, увидел зайца и удивился:

— А Украина-то, Украина! Поднимается на крыло!

Вопросы товарищу Ленину

— Владимир Ильич, что-то мне не нравится ваш костюмчик. Давайте я вам его перешью.

— А вы умеете шить?

— Никогда не шил. Но я попробую.

— А если не получится?

— Тогда я еще раз перешью. Вы же, помните, говорили, что нужно десять раз переделывать, но добиться своего. Вот я и буду добиваться своего. На вашем костюмчике.

— Но я говорил в масштабах страны.

— А я говорю в масштабах костюмчика. Ведь переделать костюмчик легче, чем переделать страну. Однако вы не побоялись. И другие не боятся. Никто не умеет, а все переделывают.

— Не понимаю, чем вам не нравится мой костюмчик. Всем он нравится.

— Страна тоже нравилась очень многим.

— И вы не боитесь оставить меня без костюмчика?

— А вы не боялись оставить нас без страны?

Письма народного депутата народному предпринимателю

Уважаемый Борис Леонидович!

Свобода, о которой мы с Вами мечтали в тюрьме, нисколько не похожа на ту, которую мы получили в действительности. На такой свободе могут жить только бандиты и мошенники, а честного человека лучше сразу упрятать в тюрьму, потому что при такой свободе нет для него более надежного убежища.

Почему у нас все стремились к свободе? Не потому ли, что не было другой альтернативы тюрьме, а в тюрьме было еще хуже, чем на свободе? И, возможно, вместо того, чтобы веками строить свою свободу, нам стоило построить приличную тюрьму? Ведь если человеку создать человеческие условия в тюрьме, он не станет рваться на свободу, где его на каждом шагу подстерегают опасности. Пускай эти ворюги и убийцы живут на свободе, для них это место самое подходящее, пускай грабят друг друга, убивают, насилуют, а честные люди пускай спокойно живут в тюрьме, под защитой тамошних телохранителей. Конечно, тюрьмы должны быть такие, в которых бы хотелось сидеть. Поэтому я обращаюсь к Вам, Борис Леонидович: может, Вы построите такую тюрьму? Для Вас это будет выгодное вложение капитала и спасение для всех честных людей, которые уже не могут, не в состоянии жить на свободе.

Будет много желающих вложить деньги в тюрьму, потому что в свободу их бесполезно вкладывать. Для тюрьмы и мафия не пожалеет денег. И правительство не пожалеет денег. Потому что в случае чего всем хочется сидеть в приличных условиях. А наши политические? Сейчас-то они на свободе, их, как говорится, время пришло, но оно как пришло, так и уйдет, и в каких тогда сидеть условиях?

Дорогой Борис Леонидович!

Меня до глубины души тронул Ваш рассказ о пятикласснике, который, стащив у классной руководительницы двадцать рублей, половину из них послал на тюрьму, чтобы обеспечить свое будущее. А то, что министр перевел на тюрьму полмиллиона, меня, признаться, удивило: ведь министры у нас на зарплате, откуда же у них такие деньги?

Моя жена интересуется, запланированы ли четырехкомнатные камеры и нельзя ли на день снимать решетки, чтоб они не портили вид из окна. И в ванной ей непременно нужно сочетание розового с голубым: голубая ванна и розовый кафель на стенах.

Дочка наша спрашивает: как же из тюрьмы ходить в магазин за продуктами? Дети такие наивные. Мы ей объясняем: это же тюрьма. А раз тюрьма, то продукты будут доставлять прямо в камеру.

Хотелось бы на лето выезжать из тюрьмы в лагерь. Надо непременно позаботиться о лагерях: чтоб в хорошем месте и бараки со всеми удобствами.

Дорогой Борис Леонидович, я все ждал, когда вы вернетесь из-за границы, но вы все не возвращаетесь и не возвращаетесь. И вдруг мне становится известно, что все тюремные деньги переведены в швейцарский банк, неужели мы нашу тюрьму будем строить в Швейцарии?

Борис Леонидович, в Швейцарии ведь и свои неплохие тюрьмы, а кроме того, там и на свободе можно жить, так что в тюрьмах нет такой уж острой необходимости.

Я выступал от четвертого микрофона с запросом, но мне никто не мог ответить, потому что сами интересуются. Половина депутатского корпуса оформила себе командировки в Швейцарию, желая воочию убедиться, строится там что-то или не строится. Я не поехал, потому что надо же кому-то остаться у микрофона.

Не знаю Вашего точного адреса, поэтому пишу просто на Швейцарию, там найдут. У них почта работает не так, как у нас. Мы тут собирали деньги на нашу связь, но деньги эти опять же оказались в Швейцарии.

Лицо эпохи

Все «хорошо» и «плохо» уходят в мир иной, и снова к ним эпоха повернута спиной — ко всем своим кошмарам, пожарам и ветрам, и к красным комиссарам, и к белым юнкерам.

А мы опять в дороге — и люди, и страна… Но где ж лицо эпохи? Кругом одна спина. И как же мы узнаем, куда наш путь ведет, когда мы отступаем, когда идем вперед?

Постсоветский человек на пути от социализма к капитализму

Когда постсоветский человек покинул пост советского человека, он узнал, что такое настоящий пост.

Когда говорят о временных трудностях, это значит, что у власти временщики. А когда говорят: «Ничего не поделаешь, такое было время», — это значит, что пришли другие временщики, а прежние ушли на заслуженный отдых.

Вседозволенность и безнаказанность ничего не умеют делать, поэтому занимают руководящие посты.

Достоинство денежных купюр не всегда совпадает с достоинством человека.

Из двух зол выбирают меньшее, когда не остается из чего выбирать.

Мы шагаем шагом победным — и все время по бедным, по бедным.

— Зажили ли раны?

— И раны — зажилили.

Раздел седьмой:

Анекдотические итоги

-

— История состоит из разделов: первый раздел, второй раздел, третий раздел… И хоть бы кто-то одел… Вот такая история.

Анек Дот, наследник Геро Дота

Портрет человека на фоне собаки

Четыре троглодита сидели на берегу речки и натаскивали собаку на полезную деятельность. Они бросали в речку камни, а доверчивая собака училась их приносить.

Камень падал в воду, собака, мгновенно среагировав, устремлялась за ним, но когда доплывала, камня в месте его падения не оказывалось, и она, покружив по реке, виновато и растерянно возвращалась на берег.

Но не успевала она отряхнуться, как в воду летел новый камень, и собака устремлялась за ним. И снова с тем же успехом.

Троглодиты надрывали животики. Эта глупая собака не знала, что камень тонет в воде, а троглодиты знали, они были образованные. И они швыряли камни, норовя в собаку попасть, потому что невежество не должно оставаться безнаказанным.

Но собаку это не останавливало. У нее была цель, и она не догадывалась, что уже сама стала целью. И она упорно пыталась настигнуть камень, но всякий раз опаздывала и не могла понять почему.

На берег вышли четыре троглодитки и тоже повеселились от души. А потом все вместе они нашли себе другое занятие и позабыли о собаке.

А она стояла на берегу и неотрывно смотрела на воду. Камни больше не падали, а она все ждала и ждала. И как-то нервно вздрагивала, и порывалась куда-то плыть…

Раньше у нее была цель. Пусть нелепая, неосуществимая, пусть унизительная и обидная, но все же цель, наполнявшая смыслом ее собачье существование…