В тени Рюджина (СИ) - Чудинов Халег

Слова Мадоки Каго невольно вызвали у меня усмешку. В чем-то он был без сомнения прав, но в чем-то и ошибался. И его заблуждения были мне полезны. Естественно, интеграция таких незначительных государств, как Страна Звука и Страна Гор, с великой державой уровня Страны Огня просто не может быть равной. Но всегда есть тонкости. Конечно, пока все шито белыми нитками, но в идеале моя теократическая уния должна быть с Папой Римским на престоле в самом Риме, а не под контролем французского короля в Авиньоне. Если задуманное удастся, то мы еще посмотрим, кто кого поглотит.

— Хирузен удивил меня своим предупреждением об уходе, — немного успокоившись, продолжил говорить Каго. — Что за вожжа под хвост ему угодила?

— Думаю, он планирует принять перемирие с Ивой при первой же возможности, — негромко произнес доселе молчавший советник, я его узнал, это был один из немногих старых самураев на службе дайме Страны Огня. — Я слышал, что в последнее время много детей начали получать ранг джонина. И, похоже, они участвуют в боях все чаще. У Сарутоби-доно нет иного выхода, кроме как принять перемирие. Я знал его… Еще в Первую мировую. Он из тех, кто уже сейчас был бы готов уступить противнику, чтобы сохранить жизни соратников. Это для него важнее мести за павших.

Гм, не думал, что этот старик знаком с сенсеем. Но он прав. И сейчас у Хирузена моими усилиями не осталось Шимуры, который бы ратовал за продолжение войны.

— Никогда не сомневался в этом дурне, — сухо рассмеялся дайме в ответ на слова советника. — Что за шиноби, который так печется о жизни, что забывает о самом ее смысле? Наверное, и к лучшему, что он уходит. Еще несколько лет с Хирузеном, и Коноха бы вообще разучилась выполнять задания. Лишь бы преемник не был таким же. Кстати, а кого он может нам предложить? Джирайю?

— Я не думаю, что Жабий мудрец согласится на это, — размеренно ответил все тот же самурай. — И не думаю, что деревня будет рада такому преемнику. Джирайя не напрасно известен, как Безумие Деревни.

А этот старикан хорошо осведомлен о делах в Конохе. Я уж начинаю сомневаться, что он и в самом деле самурай. Шиноби, лично преданный дайме?

— Тогда кто? — нетерпеливо спросил Каго. — Орочимару был бы отличным вариантом, но не в этой жизни теперь. Цунаде? Даже не смешно!

— Принцесса слизней могла бы стать Хокаге, хотя все еще воспитывает первенца, — не согласился с дайме советник. — Она внучка Первого, внучатая племянница Второго и ученица Третьего. Чтобы стать Четвертым Хокаге, у нее больше всего шансов. Однако она смогла рассориться со всем Советом Конохи, а их голос может быть учтен при выборе преемника.

— Значит, не у меня одного проблемы с наследниками, — невесело рассмеялся дайме. — Кто тогда есть в Конохе еще? Гм… Я помню имена Фугаку Учиха, Сакумо Хатаке и Хиаши Хьюга, наверное, они сильны.

— Злоглазый Фугаку — способный шиноби. Странно, но он известнее за пределами Страны Огня, чем в самой Конохе. В Иве вздрагивают при одном упоминании его имени, но для Листа он просто Учиха и капитан военной полиции. Вряд ли Сарутоби-доно сочтет его приемлемым преемником.

— Учиха же один из кланов-основателей, — недоуменно и с любопытством произнес дайме. — Неужели им все еще припоминают Мадару?

— И его, и внутреннюю войну после Первой мировой. Как говорят, над ними довлеет Проклятие Ненависти. Но даже если забыть об этом, то Фугаку — капитан полиции. Если он станет Хокаге, то это может вызвать конфликт между полицией и Анбу.

— А что с остальными?

— Белый Клык — гениальный шиноби. Пожалуй, он один может сравниться с Орочимару по количеству созданных базовых техник, которые сейчас применяются при обучении в Академии Конохи. Многие считают его столь же одаренным во всех искусствах ниндзя, как и самого Третьего Хокаге. Гм… Он мог бы стать Четвертым. Если бы был учеником кого-то из Хокаге, то я бы с уверенностью сказал, что именно он им и станет.

— Преемственность, да, — понимающе произнес Дайме. — Понимаю. Нужно будет узнать о нем больше. Хотя мне сообщали, что он едва не провалил важную миссию, нарушив правила шиноби. Потом разберусь с этим. А что касается Хиаши Хьюга, то он тоже не ученик никого из Хокаге, не так ли?

— Да, именно так. Из претендентов следует вспомнить именно учеников и тех, кто с ними связан. Утатане Кохару и Митокадо Хомура, возможно, но… не в первую очередь. Они входят в Совет, и принятые Хирузеном решения, которые заставляют его покинуть пост, влияют и на них. Данзо и его ученики убиты Орочимару. Про Джирайю, Цунаде и самого Орочимару уже сказано. У Митокадо в живых остался лишь Хаяте Абураме, он так же долгое время обучался у Орочимару. И, насколько я знаю, он отошел от ремесла, занявшись клановыми техниками.

— Оно и к счастью, — заметил дайме. — Абураме жутковаты.

— Среди учеников Утатане один погиб, вторая стала домохозяйкой. Остался лишь Като Дан. Он прославился благодаря своим техникам во время Второй войны, но о нем мало слышно во время Третьей. Думаю, он теперь часть Анбу. Поэтому я не могу ничего сказать о нем.

Даже про Като вспомнили. Я сам не уверен, что ему суждено стать Хокаге, после того как Хирузен определил Дана в Корень. Не знаю уж подробностей, но, похоже, тот несостоявшийся воздыхатель Цунаде, которого я когда-то знал, сильно изменился после того, как побывал одной ногой в могиле. Вряд ли сенсей одобрит такого Хокаге.

— Из иных кандидатов остаются ученики Легендарной Троицы. Харуно Кизаши, Учиха Микото — оставшиеся в живых ученики Орочимару. Намикадзе Минато, Акимичи Шиджеру и Казамацури Тору — ученики Джирайи. Цучигумо Кагура, Узумаки Кушина и Хан Фумайо — Цунаде. Из всех них что-то из себя представляют лишь Кизаши, Микото, Минато и Кушина, остальные пока не успели прославиться. Да и те, кого я озвучил, слишком молоды.

— Узумаки — это же джинчурики? — вмешался в разговор удивленный голос одного из советников. — Я не помню, чтобы хоть одного из таких делали Каге. Кажется, они опасны?

— Да, она джинчурики. И также она Узумаки, весь ее клан сейчас в Отогакуре под крылом Орочимару. Так что, хотя девочка смогла во многом преуспеть в этой Великой войне, вряд ли это поможет ей стать Хокаге. Она едва не захватила одного из джинчурики Ивагакуре, убила джинчурики Санби Киригакуре. Многие сильные шиноби пали от ее руки, но в Конохе помнят ее поражение Орочимару, высвободившегося при этом биджу, попадание в плен к Ото и наличие там родственников, из-за чего испытывают к ней настороженность. И она еще слишком юна.

— Орочимару, Орочимару и снова Орочимару, — со вздохом произнес дайме. — Все, кто с ним связаны, не могут стать Хокаге, значит, и его ученики тоже. Остается Минато?

— Намикадзе силен, один из самых проворных шиноби, он превзошел в битве Четвертого Райкаге. Но все же он излишне молод. Возможно, будь на его счету подвиги, сравнимые с таковыми у Кушины, то он мог бы претендовать на пост Хокаге. Это лето покажет. Если ему предоставят шанс для подвига, значит, Хирузен решил продвигать именно его. Но по ученикам Орочимару тоже нет ясности. Общеизвестно, что они не питают любви к своему учителю и обладают большими талантами. Учиха Микото — ее вы должны помнить — экзамен на чунина и два дракона.

— Да, помню, — оживившись, подтвердил Каго. — Два смерча на арене вызвали большой переполох. Кажется, это тайдзюцу высших рангов. Она и ее противник смогли использовать технику в столь юном возрасте, это меня поразило.

— Да, ее противник в том бою тоже считался гением, но погиб в этом месяце. Сама Микото в войне не участвует, растит сына и берет лишь внутренние задания. Но она несомненно не утратила былых сил. Есть слухи, что она достигла второй активации Шичи Тенкохо, а это уже делает ее гением тайдзюцу, ее клановое додзюцу достигло третьей эволюции. По всем параметрам, думаю, ее можно считать гением, сравнимым по потенциалу с Хатаке Сакумо и Сарутоби Хирузеном.

— Но она Учиха и все же ученица Орочимару, — заметил дайме.