Англичанин - Анна Никонова

– Кто вам такое сказал? Это совсем не так. Не смотря на то, что наш город небольшой.

– А кого вы знаете по имени Повалье?

– И зачем всем сдался этот Повалье? У многих такие имена, это совсем не редкость. Я, например, знаю книжника Повалье. Частенько приобретаю у него книги и вам советую, – мадам Франсуаз подошла к большому сундуку и подозвала меня:

– Ну-с, выбирайте!

Я стал перебирать ткань за тканью. Мы с мадам Франсуаз долго спорили, пока не сошлись на легком атласе для сюртука и, несмотря на мои протесты, «тяжелых» тканях для моей верхней накидки. Что ж поделать, для каждого времени своя мода. Впрочем, мне было все равно. Я надеялся уже завтра вечером быть дома.

Конечно, обманывать такую женщину, как мадам Франсуаз не хочется, но что поделать. Во всяком случае, не факт, что она говорила мне только правду. Как, например, понять то, что все вокруг твердят, будто знают абсолютно всех в этом городе, а мадам Франсуаз говорит, что это не так.

Кто же такая эта таинственная мадам Фурнье? Теперь я знаю, что она англичанка, но важно это или нет, еще неизвестно. Как же я мог в мсье Лорнье не признать англичанина?

– О чем вы задумались, мсье? – вернула меня к действительности мадам Франсуаз. – Вас что-то не устраивает? – она немного забеспокоилась.

– Нет, нет, что вы. Все просто прекрасно. От меня что-нибудь еще требуется?

– Назовите ваше имя и приходите через неделю на примерку.

– Мсье Косталье к вашим услугам, – я поклонился, а мадам Франсуаз принялась писать.

Маркиза начала тереться о мои ноги. Я не любил ни котов, ни кошек, но обидеть хозяйку не решился, а так хотелось шикнуть на кошку.

– Вы хороший человек, мсье Косталье, – произнесла мадам Франсуаз, беря кошку на руки, – обычно моя Маркиза не любит чужаков, и почти на всех моих посетителей шипит, чем, впрочем, и раздражает их. Поэтому я стараюсь закрывать ее в другой комнате. Но не всегда это выходит, как сейчас. Первую вдову, кстати, Маркиза тоже привечала, и та ей отвечала взаимностью. Редко кто из местных мадам возьмет чужую кошку на руки. Но эта… Я прониклась к ней симпатией. А теперь вижу, что и вас Маркиза полюбила. Думаю, не ошибусь, если скажу, что эта вдова и есть ваша знакомая, – подмигнула мне мадам Франсуаз.

Я позволил себе крякнуть, что мадам Франсуаз восприняла как согласие.

– Я вам скажу, что эта ваша вдова, как бы не прикрывалась вуалью, очень даже симпатичная молодая особа. И голос такой приятный.

– Это просто моя знакомая, – уклончиво ответил я, дав пищу для размышлений мадам Франсуаз. Та, в свою очередь, подтолкнула меня к выходу.

– Ну что ж, мсье Косталье, до встречи через неделю!

– А может быть раньше, – сказал я, надевая шляпу, – составите мне как-нибудь компанию за обедом?

– Ах вы проказник! – взвизгнула мадам Франсуаз, залившись румянцем. – Все возможно! А теперь идите! Идите же!

И мадам Франсуаз вытолкнула меня за дверь, которая, звякнув колокольчиком, закрылась.

На улице снег уже перестал идти, но повсюду виднелся тонкий белый покров. Ну и конечно холоду прибавилось. Я представил, как же грязно теперь будет на улице, ведущей в паб, но заказывать экипаж мне совсем не хотелось. Придется пробираться пешком, а что делать?

Мадам Франсуаз мне показалась совсем другой, нежели ее описывала Мария. Хотя может быть, она с мужчинами ведет себя по-другому. Но почему тогда Мария мне сказала, будто Вилье хорошо одевается, а мадам Франсуаз сказала, что он чуть ли не неряха. Я больше был склонен верить Марии, зачем ей меня обманывать. А вот мадам Франсуаз, совсем другое дело. Она вполне могла сказать Марии одно, а мне другое. А как насчет того, что Лорнье и мадам Фурнье англичане. Мария ведь мне тоже этого не сказала. Значит, я думаю, мадам Франсуаз не посчитала нужным ей это рассказывать.

Я подходил к лавке старьевщика. Зайти, не зайти. Впрочем, я и так много времени потерял у мадам Франсуаз, так что лучше больше нигде не задерживаться.

В стекло витрины, которое не было завешено моим лицом, я увидел помощницу дядюшки Вилье, разговаривавшую, по-видимому, с каким-то клиентом. Он показался мне смутно знакомым, но я не стал задерживаться и двинулся дальше.

Что бы там мадам Франсуаз не говорила, насчет того, что в этом городе не все друг друга знают, я склонен думать по-другому. Например, она сказала, что никто из местных мадам ни возьмет ее кошку на руки. Получается, что мадам Франсуаз не признала в Марии местную горожанку. Тем более, как она сказала, у Марии просвечивала вуаль, и мадам Франсуаз хорошо разглядела ее лицо. И что бы там она не говорила про местных англичан, я сомневаюсь, что их здесь так уж много. Наверняка и меня она отнесла к числу приезжих. Только почему так откровенно говорила со мной? Например, то, что мсье Лорнье и мадам Фурнье англичане, если это, конечно, правда, мало кто знает. И почему она не сказала об этом Марии? И откуда она поняла, что я англичанин? Если даже мсье Готье, мастер все выведывать, не понял это. Здесь может быть только одно: мадам Франсуаз заодно со старьевщиком и художником. И потом, она сама обмолвилась о том, что они частые ее клиенты. Зачем тогда водить нас за нос? Почему сразу обо всем не сказать, что я мол, на вашей стороне, помогу, чем смогу. Хотя может у нее тут своя компания, как у Готье, и еще неизвестно кого.

Выпавший снег тут же растаял, сделав из луж вязкую жидкую грязь. Хоть бы морозец чуть-чуть ударил, чтоб все это застыло.

На улице прохожих было мало, все прятались по теплым домам или сидели за работой. Зато никаких подозрительных личностей не было видно.

Проходя мимо церкви, я увидел сгрудившуюся кучку людей, оживленно о чем-то болтавших. Они даже не обратили на меня внимания, когда я проходил совсем близко от них.

– Нужно поскорее все уладить, – жестикулировал молодой человек, разве что не танцевал на месте.

Приземистый человек, в котором я узнал Готье, знаком заставил его замолчать. Я ухмыльнулся и прошел мимо компании. Опять этот Готье что-то замышляет и не хочет, чтобы посторонние слушали. Ну и шли бы тогда в какое-нибудь помещение, что ж торчать на улице. Волей-неволей кто-нибудь да услышит. Странные люди.

Поворачивая к мосту, я оглянулся. Готье смотрел мне вслед, и что-то нехорошее было в этом взгляде. Меня передернуло, и я отошел подальше от ограждения. Любой из той компании мог тогда мне в церкви шептать на ухо. А теперь они хотят «все уладить». Интересно, не меня ли они хотят «уладить»?

Я весело рассмеялся. О чем я тут рассуждаю? Ведь мне изменили внешность! Никто не сможет меня теперь узнать. Я приосанился и продолжил свой путь через мост уже твердой походкой.

Мне навстречу шла вдова в сопровождении маленькой дуэньи. Конечно, Мария не могла меня узнать, но я подмигнул ей. Вдова степенно прошествовала мимо, даже не удостоив меня взглядом, что и не удивительно. Посмеиваясь про себя нашим маскарадам, я шествовал своей дорогой, как вдруг меня пронзила мысль, от которой я резко остановился. Это не Мария! У Марии вуаль темно-черного цвета, а у этой вдовы темно-синяя! Я развернулся, но вдова уже скрылась за поворотом.