Три недели другой жизни 2 (СИ) - Вольцева Арина

Аня на дне рождении у Ксюши, дарит ей огромную куклу, неловко присев из-за большого выпирающего живота, который она поддерживает рукой.

Аня с Машей закупают первые пеленки для малышей.

Саша и Миша первый раз ночуют в гостях у Темы и его семьи.

Аня с Машей покупают ранцы для своих мальчишек, так как в конце августа уже будут лежать в клинике, поэтому не успеют как следуют собрать школьников.

Много всего. Все события яркие, пестрые, пропитанные заботой, нежностью, весельем, вдохновением, надеждой и восторгом…

Только на последних "снимках" Матвей стал появляться реже, а если и удавалось "поймать его в кадр", то вид у него был усталый, измученный и хмурый.

Как ни старалась жена, он ничего не говорил, отшучиваясь, что стал сразу шестикратным отцом, поэтому теперь должен быть в шесть раз ответственнее и серьезнее. Когда Аня только заикалась о том, не финансовые ли это проблемы, он отмахивался, зная, что она сейчас заведет ставший уже привычным разговор о том, какой стабильный и хороший доход приносит ее фирма. Но он не мог чувствовать себя комфортно, боясь, что придется зависеть от жены.

Дела и впрямь были хуже некуда! Их фирму уже в открытую кто-то активно пытался поглотить, сбивая весь рабочий режим, устраивая различные форс-мажорные ситуации, из-за которых приходилось то платить неустойки за несвоевременную доставку, а то и вовсе терять годами наработанных клиентов. Бессильная злоба терзала Матвея. Он будто теннисный мячик метался по огромному столу, не зная, в какой угол пошлет его ракетка со следующим ударом… Стараясь не показывать Ане свое раздражение, он теперь старался подольше задерживаться на работе, стал чаще посещать спортзал, чтобы выколотить из себя эти бушующие чувства, а Ане присылал цветы и сладости с доставкой, напоминая о себе, понимая, что она скучает по своему мужу, по его теплу, но боялся, что она будет еще больше плакать и расстраиваться, откройся он ей.

Словно добавляя ему проблем, Костян стал пить. Не просто веселиться и кутить всю ночь и приходить на работу в похмельном состоянии, а именно ПИТЬ. Он уже не расставался с бутылкой, доверять ему Матвей больше не мог, друг это чувствовал — и пил еще сильнее. Несколько раз Матвей вытаскивал его из бара, так как ему звонили работники, желающие уже закрыть заведение, но тело Кости мешало им это сделать. Один раз пришлось забирать из вытрезвителя; еще один — из "обезъянника" за драку с полицейским… Матвей не знал уже, с какой стороны ждать удара. Отчаяние, глухое отчаяние накатывало на него, опуская под тяжестью невыносимого груза широкие плечи мужчины. И лишь три фотографии, стоявшие в рамочках на столе, давали ему сил, чтобы начинать каждый день: на двух были черно-белые снимки с последнего УЗИ, а на третьей Аня, держа за плечи близнецов, счастливо улыбалась прямо в камеру!

Глава 25

В то утро Аню разбудил телефонный звонок.

— Алло, — сонным голосом ответила она в трубку.

В ответ раздалось какое-то шуршание, стук и матерное ругательство — собеседник явно уронил аппарат. Аня нахмурилась.

— Ань, привет, — раздался наконец заплетающийся голос Кости. — Дай трубку Матвею, тут хотят поговорить с ним.

— Погоди, — ответила она и осторожно встала с кровати, придерживая большой живот. — Пойду поищу его.

С телефоном в руке она обошла всю квартиру.

— Кость, а он уже уехал, — растерянно ответила она.

— Давно?

— Не знаю, я спала.

— Ладно, подожду его, может, сейчас подъедет, — было слышно, что друг недоволен.

Мельком Аня взглянула на часы — одиннадцать утра. Матвей давно должен быть уже на работе.

— Кость, — тихо позвала она, надеясь, что собеседник еще не отключился.

— М?

— А… Что у вас происходит? — задала она волнующий давно вопрос.

— А он тебе ничего не рассказывает? — было слышно, что Костя пытается прийти в себя.

— Нет, — вздохнула Аня. — Отшучивается, отмахивается. И молчит, — еще один вздох.

— Ань, прости, но я тогда тоже ничего не скажу. Пусть сам. Да и тебе сейчас переживать нельзя, — тоже вздохнул друг.

— Но я так еще больше переживаю! — в негодовании воскликнула она. — Это… Это что-то связанное с финансами? — не дождавшись ответа, она продолжила. — Кость, у меня есть деньги. Я могу помочь?

— Анют, — почти простонал Костя. — Задавай эти вопросы мужу, — раздраженно рыкнул он. — Матвей мне голову снесет, если я тебе расскажу, что происходит, и закатает в асфальт, если я хоть как-то намекну тебе на помощь!

— Кость, но мы же одна семья! — воскликнула Аня. — Если я могу помочь, то…

— Анют, — перебил ее Костя. — Разбирайся с его бзиками сама. Я знаю, на что он способен в злости.

Ответ Аню очень удивил! За столько лет, сколько она знала Матвея, он всегда был сдержан и добр. Никогда она не видела его злым. По крайней мере, до такой степени, о которой упомянул Костя.

— Ладно, подожду его, — напомнила о себе трубка.

— Кость, — тихо позвала Аня. — Если что, звони мне, ладно?

— Ладно, — буркнул он в ответ и отключился.

В расстроенных чувствах Аня пошла готовить завтрак. В раковине не было посуды: либо Матвей все помыл за собой, либо не завтракал вообще. Она смутно помнила, как он пришел ближе к ночи, уставший и хмурый, поцеловал сонную жену и улегся рядом, даже не поужинав.

Все, что происходило с ним в последнее время, очень волновало и беспокоило Аню. А то, что Матвей отмалчивался, расстраивало ее еще больше. Она прекрасно знала, что с финансами могла помочь — если вопрос был в них. Но тайком сделать этого не могла — Матвей был непреклонен в своем нежелании принимать от нее помощь.

Мальчишки вышли на звук ее голоса. Они тоже проснулись, видимо, раньше нее и успели перекусить — в руках был разнос, на котором стояли баночки из-под йогурта, огрызки яблок и кружки с остатками какао. Аню поражало то, насколько они были самостоятельны, хотя, учитывая их предыдущее место жительства, это и не было удивительным.

— Доброе утро, Аня, — улыбнулись они одинаковыми мордашками.

Мамой они ее не назвали, но ее это не тревожило, она сама позволила называть их с Матвеем просто по именам, не принуждая к таким формальностям, как признание их родителями. Они помнили своих маму и папу, и Аня никак не стремилась занять их место в душе маленьких мужчин. Они сразу же, когда сообщили мальчишкам, что заберут их к себе, оговорили, что если Миша и Саша не захотят, могут и не называть их мамой и папой, чему ребята обрадовались. Поэтому так и повелось: они с мужем для мальчишек Аня и Матвей.

— Доброе утро, — постаралась искренне улыбнуться Аня, помня, как чутко дети чувствуют обман. — Что хотите на завтрак: блинчики или кашу.

— Блинчики, — закричали в голос близнецы.

— Поможете? — рассмеялась она, добывая из шкафчика миксер с чашей.

— Конечно, — кивнул за обоих Саша.

— Тогда мойте руки и делайте то, что я скажу.

Еще через полчаса они втроем уплетали горячие блины со сгущенкой и сметаной, весело планируя ближайшие дни. Нужно было продумать все так, чтобы заехать еще в офис: она отправила Вадику два подписанных контракта по электронке, нужно было теперь завезти оригиналы, а затем написать доверенность на него. Совсем скоро она отойдет от дел на несколько месяцев и не хотела, чтобы друг без конца спотыкался о то, что ему нужна будет ее подпись в бумагах. Сначала Аня предложила ему просто передать ключ от электронной подписи и факсимиле, но подписи в платежках должны быть поставлены вручную, да и Вадик сказал, что хочет исключить моменты, когда неведомо мог ее подставить, поставив ее подпись не на том документе, и серьезно отметил, что в случае проблем хотел бы сам отвечать за свои действия, не создавая ей неприятностей. Такая преданность растрогала сентиментальную мамочку, поэтому она сразу же дала задание юристу, нанятому несколько месяцев назад, составить доверенность на передачу полноправных полномочий директора другу и партнеру.