Шах и мат - Олежанский Георгий

Несколькими часами позже

— Со слов, — дал команду Артем, предварительно ознакомившись с подготовленным Петей рапортом о результатах наружного наблюдения.

Ира стала печатать донесение.

«Донесение № 4. Оперативные контакты сообщили, что группа чеченских боевиков в соответствии с планом (передано в предыдущем донесении) перешла границу и в настоящее время находится на территории г. Севастополя.

Наблюдение, установленное за группой, показало, что группа прибыла для выполнения связующей роли между боевиками и финансирующими их международными силами. Пока отсутствуют данные объективного контроля, подтверждающие эту версию, однако складывающаяся на территории оперативная обстановка об этом свидетельствует.

Кроме того, имеющийся оперативный контакт рассказал, что старейшина диаспоры и Оздамиров Ислам (второй находился в сопровождении остальных членов группы) вечером 13 июля посетили дом по ул. Ленинградская, в котором располагается кафе арабской и европейской кухни “Бардовая чайхана”. Цель визита преподносилась окружающим как посещение заведения для дружеского общения, однако бытует мнение, что встреча проходила с влиятельным в арабском мире неустановленным лицом, прибывшим в Севастополь.

В донесениях оперативных источников лицо упоминается как “Араб”, который пользуется влиянием в арабском мире и контролирует крупные финансовые потоки.

Установление личности Араба — приоритет».

— Посылка ушла, — рапортовала Ира, снимая наушники.

Артем выглядел напряженным.

— Дополните специальным донесением, со слов…

«Специальное донесение: Установлено, что Араб прибудет на территорию Севастополя судном ВМС США как член экипажа. Название судна и сроки прибытия нами уточняются».

г. Москва, в это же время

Солнце уже почти поднялось над Москвой, символизируя приближение полудня, а в это время в кабинете руководителя 1-й Службы Кривошеева шло совещание. Помимо самого Константина Сергеевича, присутствовали руководитель 2-й Службы Николай Викторович Лаптев с помощником и начальники Управления по борьбе с терроризмом и Разыскного управления. А также, сложив руки на столе словно первоклассник в первый день в школе, — капитан Игорь Кириллов, взволнованный и боявшийся пошевелиться в присутствии высокого руководства.

— После стольких часов обсуждений, — резюмировал Кривошеев, снимая очки и потирая уставшие глаза, — мы так ни к чему и не пришли. Топчемся на одном месте, словно стадо баранов на пастбище.

— Константин Сергеевич, — ответил ему сидевший напротив Лаптев, — этот вопрос нельзя решить наскоком, как ты, видимо, рассчитываешь. Тема весьма серьезная и требует детальной проработки.

Кривошеев понимал, что Лаптев во многом прав, особенно в отношении серьезности темы, но категорически не хотел затягивать обсуждение. С его точки зрения, в условиях временного цейтнота такая роскошь была непозволительной.

— Николай Викторович, — ответил Кривошеев, — мы с тобой знакомы уже не первый десяток лет. Когда ты успел стать таким бюрократом?

Лаптев нахмурился:

— Константин Сергеевич, наше положение обязывает нас быть бдительными и принимать взвешенные решения, перестраховываться.

Кривошеев тяжело вздохнул:

— А ты забудь про свое положение. — Он убрал очки в футляр. — Представь себя не на месте начальника, а на месте оперативника.

— Но! — хотел возразить Лаптев, однако руководитель 1-й Службы не позволил.

— Послушай, Николай Викторович, — продолжил Кривошеев, — не перебивай, пожалуйста. У нас сейчас такая махина, сравнимая разве что с КГБ, где на организацию уходит времени больше, чем на реальную работу. При долгосрочном планировании, возможно, это оправдано, но в краткосрочном — преступно и халатно. Мои сотрудники, рискуя, добывают информацию, и мы должны незамедлительно на нее реагировать. В противном случае ситуация выйдет из-под контроля, и мы подставим не только ребят, но и само государство.

Лаптев только нахмурился. С Кривошеевым — закаленным в реальных боях, и в душе так и оставшимся оперативником — всегда было непросто, особенно в те моменты, когда он входил в «идейный раж».

— Хорошо, Константин Сергеевич, — согласился Лаптев, поскольку в данной ситуации выбора у него не было, — я готов еще раз тебя выслушать, без лирики, только факты и конкретные предложения.

Кривошеев лукаво улыбнулся.

— Николай Викторович, это много времени не займут. — И обратился к Кириллову: — Прошу вас, Игорь Владимирович.

Вот такого поворота Кириллов явно не ожидал. Для него, мечтавшего провалиться сквозь землю, внимание двоих руководителей походило на удар под дых.

— Товарищ генерал армии, — кашлянув, тихо начал Кириллов, — идея отдела стратегического планирования Службы…

— Игорь Владимирович, смелее, — перебил его Кривошеев.

И Кириллов продолжил более уверенно:

— Идея отдела стратегического планирования Службы заключается в разработке бандформирований, действующих на территории Чеченской Республики изнутри.

— Это я уже слышал, — бросил руководитель 2-й Службы, — Константин Сергеевич, надеюсь, мы не будем обсуждать по второму кругу то же самое?

— Ш-ш-ш, — только и ответил Кривошеев, приложив палец к губам.

И Лаптев умолк.

Кириллов продолжил:

— По основному замыслу разработка изнутри не будет предполагать агентурного проникновения, так как не всегда является эффективной. Процент провала как при попытке вербовки действующего члена бандформирования, так и введения нашего сотрудника в поле зрения бандформирования достаточно высок. Отдел стратегического планирования предлагает внедрить в бандформирование диверсанта.

Лица присутствующих вытянулись от изумления.

— Это еще более безумная идея, — выдавил Лаптев, оправившись от удивления.

— Безумие, друг мой, не попытаться сделать этого. По поступившим разведывательным данным, ЦРУ через своего источника — Араба — планирует организовать канал финансирования бандгруппы полевого командира Гагкаева Сулимана. Сейчас он просто амир Ножай-Юртовского района Чечни, но предстоящей весной Маджлисом Шуры Вилаята Нохчийчоь Сулиман будет назначен верховным амиром, как наиболее влиятельный полевой командир на Северном Кавказе.

— Прошу прощения, товарищ генерал армии, на первый взгляд это кажется невозможным, но все же поступающая информация свидетельствует об обратном, — произнес начальник Управления по борьбе с терроризмом генерал-лейтенант Чудов. — Объективно — мы не в состоянии контролировать все возможные пути организации таких каналов.

— А я лично знаю тех, кто сообщил, что такой канал будет сформирован, — подытожил Кривошеев.

— А может, ты желаемое выдаешь за действительное? — предположил Лаптев. — Может, в тебе говорит обида на Джонатана Питерса, уж я-то знаю?

Этого отрицать было нельзя: противостояние Кривошеева и Питерса уже давно носило личный характер. Но будучи профессионалом, Кривошеев Константин Сергеевич не поддавался эмоциям в ущерб работе.

— Нет, Николай Викторович, — отрезал он, — в данном случае я полагаюсь исключительно на сухие факты, основанные на разведывательных данных. Пока не представляю каким образом, но канал финансирования обязательно будет, если американцы задействуют Араба.

— Есть информация об Арабе? — спросил Лаптев.

Кривошеев покачал головой.

— Одно могу сказать: если появляется Араб — жди беды. Так было в Афганистане, в Таджикистане, в Первую чеченскую. Так будет и сейчас. Попомни мои слова.

— Ладно, Константин Сергеевич, — сказал Лаптев, — что у вас с идеей про диверсанта?

Кривошеев взглянул на Кириллова.

Игорь кашлянул:

— Мы подобрали личность из родственников Гагкаева Сулимана. Реальный человек убит около десяти лет назад в ходе проведенной адресной зачистки федеральными силами: расстрелян вместе с семьей. Если вкратце, то наш сотрудник под легендой родственника будет подготовлен и внедрен в банду Гагкаева. Недостающая часть биографии, охватывающая последние десять лет, а также программа поэтапного внедрения отделом стратегического планирования разработаны.