Герои космодесанта - Грэм Макнилл

— Кровавая завеса упала! — закричал псайкер, корчась от боли. — Трещина между мирами открыта!

Гессарт оглянулся на экран и увидел, что багровый рубец в черноте космоса раскрылся, как рана, открыв взглядам бурлящий водоворот насыщенных красок всех возможных и невозможных оттенков. Гессарт хоть и не обладал способностями псайкера, но даже он различил гвалт целого сонма демонов, отголоски шабаша которых звучали у него сейчас в черепной коробке.

— Активировать поле Геллера! — вскричал Гессарт, вновь сфокусировав свое внимание на том, что происходило на капитанском мостике.

Бейне стоял возле командного кресла — молодой, ясноглазый слуга с длинными волосами. Как и прочие сервы, он был одет в синюю служебную робу, однако серебряный кушак указывал на его более высокий статус. В руке он держал инфопланшет, однако, судя по отстраненному взгляду, он, как и все прочие на борту, вслушивался в осаждающие сознание голоса.

— Уходим! — крикнул Гессарт. — Приготовиться к экстренному прыжку!

Экипаж никак не отреагировал на его слова.

— Бейне! — взревел Гессарт, хватая человека за руку, стараясь, однако, не сжать ее слишком сильно, чтобы не сломать ему кости.

Боль вывела Бейне из транса. Во взгляде, который он устремил на Гессарта, плескалась паника.

— Варп-прыжок?.. — едва смог вымолвить он. — Так близко к планете? Силы гравитации разорвут нас на части, если мы откроем ворота прямо здесь!

— Недоумок! Ворота уже открыты! — крикнул Гессарт, ткнув пальцем в экран с пульсирующей трещиной, из которой на них уже смотрел мир демонов.

— Мы что, войдем туда?! — ошарашенно пробормотал Бейне, на юном лице которого был написан ужас.

— Курс ноль-ноль-восемь на ноль-семнадцать на тринадцать градусов! — проревел Гессарт рулевым, которые стояли от него слева.

Те предпочли не спорить, и их пальцы ловко запорхали над панелью управления, прокладывая новый курс, который должен был направить «Мстительный» прямо в щель варпа.

Удостоверившись в том, что они, по крайней мере, движутся в верном направлении, Гессарт повернулся к Закерису, бывшему уже снова на ногах и теперь напряженно вглядывавшемуся в главный экран.

— Закерис, ты нужен мне, чтобы вести крейсер, — сказал Гессарт, шагнув к библиарию. — Ты как, сможешь?

Закерис кивнул.

— Куда мы направляемся? — спросил он.

— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда, — ответил Гессарт.

Закерис повернулся на каблуках и вышел в главный коридор, направляясь к навигационной капсуле над капитанским мостиком. Бронированные двери с грохотом закрылись у него за спиной.

Гессарт вновь сосредоточил свое внимание на главном экране. Щель в варп выглядела как бурлящее скопление переливающихся миазмов, беспрерывно меняющих свою форму: от языков пламени необычных цветов и ярких световых спиралей до вскипающих колец исчезающего реального мира. Время от времени на общем фоне вырисовывались жуткие образы, свирепые лица, которые появлялись лишь на мгновение, а затем исчезали. Волны разных оттенков и направлений проходили рябью по всей поверхности портала.

Сигнал тревоги, который вдруг прогудел на консоли, оторвал Гессарта от его пристального наблюдения.

— Капитан, от третьей батареи отделился спасательный модуль! — доложил один из членов экипажа.

— Что?! — вскричал Гессарт. — Кто его запустил?

Он перешел на другую сторону капитанского мостика, отбросив в сторону подвернувшегося ему на пути серва. Выведя на экран схему передней батареи правого борта, он увидел, что на стартовой дорожке спасательного модуля вспыхнули зеленые огоньки. Круглый сенсорный дисплей между тем показывал траекторию эвакуационного средства, которое летело обратно к планете! Гессарт включил общекорабельную связь.

— Всем Астартес! Доложить обстановку! — рявкнул он в микрофон.

Когда все его воины сообщили ему о своем местоположении, стало ясно, что не хватает Рикхеля. Гессарт вспомнил, что из всех оставшихся с ним бойцов, он был единственным, кто неохотно покидал Хельмабад.

— Дайте мне частоту этого модуля! — потребовал Гессарт, набросившись на служителя, который растирал руку, после того как Гессарт отпихнул его в сторону.

— Соединяю, капитан! — доложил серв, сидящий на скамье связистов.

— Рикхель! — начал вызывать Гессарт.

Некоторое время было слышно только шипение помех, но затем космодесантник ответил.

— Все это неправильно, Гессарт! — донесся голос Рикхеля. — Я не могу в этом участвовать!

— Трус! — прорычал Гессарт. — Другие хотя бы открыто противостояли мне и приняли свою судьбу как воины!

— Орден должен узнать о твоем предательстве, — ответил Рикхель. — Ты убил Хердейна и уклонился от исполнения своего долга! Нельзя позволить тебе уйти безнаказанным. Твоя изощренная демагогия однажды помогла тебе отвести обвинения в случившемся на Архимедоне, и я не могу допустить, чтобы ты проделал это снова! Ты уже совершил первые шаги по темному пути предательства и тем самым проклял себя и всех, кто за тобой последовал!

Гессарт услышал щелчок обрыва связи прежде, чем успел ответить. К счастью для капитана, все свои обвинения Рикхель высказал на командной частоте, и их мог слышать только Гессарт. Окинув взглядом капитанский мостик, командир убедился, что занятые делом сервы и понятия не имеют об их разговоре.

— Держать назначенный курс! — громко сказал Гессарт, вновь обернувшись к экрану.

Последствий он не боялся. Рикхель погибнет: от рук ли бунтовщиков или лап демонов — какая разница! Теперь все это не важно, для Гессарта пути назад не будет, он навсегда определил свою судьбу в тот момент, когда застрелил Хердейна. Другие, впрочем, еще не осознали, что все они теперь отступники.

По мере того как «Мстительный» начал ускоряться, щель в варп, казалось, становилась все шире. Она раздавалась в размерах, пока не заполнила собой весь главный экран — даже без масштабирования изображения.

— Я на месте! — прозвучал в наушнике Гессарта голос Закериса.

Спустя несколько минут Гессарт почувствовал, как тело его качнулось, и по этому признаку он понял, что корабль совершил прыжок в варп-пространство. Как только «Мстительный» вошел в имматериум, сдвиг пространственных пластов заставил трепетать Гессарта. Нервы гудели от переполнявшей его энергии, а перед глазами плясали странные тени. Хор демонов, который не умолкал ни на секунду, стал еще громче, и на мгновение Гессарту показалось, что их призрачные руки уже вцепились в него мертвой хваткой. Он знал, однако, что ощущение это ложное: генераторы поля Геллера работали нормально. Подавив в себе ужас перед сверхъестественным, который помимо воли поднимался из самых дальних уголков души, Гессарт отключил главный экран и повернулся к экипажу.

На борту не чувствовалось никакого движения. Все было спокойно, пока «Мстительный», надежно защищенный от бурь имматериума варп-щитами, безмятежно дрейфовал на астральных волнах.

— Можешь определить наш курс? — спросил Гессарт, обращаясь к Закерису.

— Не могу настроиться на Астрономикон. — Речь библиария была прерывистой, в голосе чувствовалось напряжение. — Мы идем прямо в центр варп-шторма. Нужно сосредоточиться…

— Исполнить ритуалы безопасности в варпе! — приказал Гессарт по общей связи.

Между тем невидимый и уже забытый космодесантниками мир Хельмабада погружался во мрак, полный кошмаров.

Лишь только «Мстительный» вышел из системы Хельмабада и вырвался за пределы варп-шторма, как Гессарт созвал к себе всех выживших космодесантников. Они собрались в часовне ударного крейсера — хорошо продуманный выбор, если учесть, что именно хотел им сказать Гессарт.

Войдя в часовню, Астартес обнаружили, что Гессарт их уже ждет, сняв с себя доспехи и сложив их у алтаря ордена. Корабельная часовня была лишена как украшений, так и священных реликвий, обычно выставляемых в дни торжеств и при свершении важных ритуалов. От них Гессарт избавился в первую очередь, поскольку это была выдумка Хердейна. И ротное знамя, которое ради сохранности все это время оставалось на корабле, теперь было снято со своего почетного места на стене и куда-то спрятано. Сейчас единственным напоминанием о принадлежности звездного крейсера к Космодесанту оставался лишь символ ордена, выгравированный на металлической переборке судна. Гессарт уже отдал распоряжение нескольким сервам, чтобы те свели его кислотой, как только он закончит собрание.

Он стоял, скрестив руки на широкой груди, и его боевые братья притихли, готовые его слушать. Некоторые с недоумением воззрились на голую стену и пустой алтарь. Другие выглядели апатичными, возможно уже догадываясь о том, что собирался им сообщить Гессарт. Чуть в стороне от остальных держался Никз. Сощурив глаза, он своим ястребиным взглядом буквально впился в Гессарта.