Гаманчо (сборник) - Наталья Пяткина-Тархнишвили

Ира, кстати, превосходно организовывала эти корпоративы. Пышно, с ведущими, какими-нибудь привлеченными, артистами, с любимыми цыганами, которых после своей с Борей свадьбы, она приглашала на все торжества, с казачьим хором. В хороших ресторанах или исторических дворцах. Она тяготела ко всему помпезному и показному, что могло проиллюстрировать её благосостояние перед подругами. Выходила Ирина к гостям под песню Pretty woman из фильма «Красотка», не иначе. Её наряд по умолчанию считался лучшим на банкете, эта информация передавалась весь вечер с искренним восторгом. Первое приветственное слово было всегда за ней.

Все корпоративы фирмы снимал один и тот же фотограф, Женя Пирисон, фиксируя неформальные моменты вечера. Первыми фотографии смотрела она, отбирала снимки акционеров, свои с Борей, снимки «не для всех», снимки фаворитов. Смеялась над неудавшимися снимками, на которых сотрудники выглядели нелепо, глупо или некрасиво, звала кого-то из любимцев посмеяться вместе и только после этого отправляла коробку с фотографиями в «народ». Пирисону, которого многие хорошо знали, так как он лет шесть уже всех фотографировал, было строго-настрого запрещено показывать все фотографии, но он иногда делал исключение, и некоторые сотрудники расхватывали, точнее, заказывали себе на память фотографии Ирины Глебовны с Борей, всё же дрожа от страха.

На всех этих мероприятиях Ирина от души веселилась над корпоративной самодеятельностью, чутким ухом слушая каждую шутку. Чересчур острое брала на карандаш. В секундном приступе доброты могла даже сделать комплимент хорошему наряду той или иной сотрудницы. Но потом сотрудница не знала, что делать с таким вниманием, хорошо или плохо то, что на неё обратили монарший взор.

Люди часто обманывались её благодушным видом, это был скорее всего одночасовой приступ доброты, Ирина Глебовна бдительности не теряла никогда, блюла фирму, как могла. Она знала всё: кто забеременел, кто развёлся, кто должен жениться, кто расстался только что, кто купил новую машину, квартиру, на какие деньги и так далее. Она давала советы, делала замечания, высказывала предположения, она была ньюсмейкером и провокатором, доброй матерью и злой мачехой.

Забавно было то, что, если она заходила в туалет, все, бывшие в тот момент в этой заветной комнате, тут же выходили, внезапно перехотев. Её боялись, стеснялись, опасались – и правильно делали.

Любя сотрудников, как детей родных, Ира придумала провести в компании рейды «зачистки», так называемую аттестацию. Уж больно раздражала её ежемесячная зарплатная ведомость. Жертвы аттестации, а их было немало, понижались в должности, и зарплата их была сильно купирована. Ира лично присутствовала на каждой аттестации, садилась на противоположной аттестуемым стороне и пристально, уничтожающе всматривалась в их лица. Порой перешёптывалась с одним из старших руководителей, присутствовавших на процедуре, посмеивалась, совершенно нейтрализуя и уничтожая визави.

Обожая слухи и сплетни, была главным редактором корпоративной газеты, ничего не смысля ни в журналистике, ни в литературе. Это позволяло ей лоббировать интересы определённых отделов. Ира не читала книг вообще, на это не было времени, это было лишним для того, кто и так рождён быть лидером. Материалы в номер просматривала лично, подсказывала темы, предлагала на чём-то акцентировать внимание, кого-то поддеть.

Кстати, по её инициативе был создан отдел контроля, состоявший из странных, угрюмых товарищей, непонятно откуда появившихся. Они слонялись по зданию офиса в свитерах, почему-то заправленных в брюки, объезжали магазины, допытываясь до мельчайших деталей бизнес-процессов, задавали однотипные глупые вопросы и докладывали ей лично. Всю информацию она анализировала и сопоставляла с доносами стукачей. Картинки получались интересные, тут же составлялся список подозреваемых. Сидя одна в своём кабинете, она злорадно улыбалась, предвкушая предстоящие разборки.

Боря учился, получил степень MBA[8]; Ира всё приветствовала, она им восхищалась откровенно и всегда. Её отношение к созданной ими семье было серьёзным и преданным. Она была его настоящей боевой подругой. Благодаря ей он приобрёл лоск, стал носить дорогие костюмы, отличные туфли. Она по-прежнему одевалась не очень, но мини-юбки всё же пропали. А вот очки в массивных золотых оправах на голове были и летом, и зимой. У неё появился новенький «мерседес», модное купе. Машину она водила динамично, хамовито, её часто штрафовали, не раз приходилось отмазывать её от лишения прав, когда она выезжала на встречку.

Они были женаты уже пять лет. Её дочка жила с ними, по выходным они навещали бабушку и дедушку, родителей Иры. Борины родители теперь совместно приезжали к ним в гости, это была заслуга Иры, она приглашала их и встречала радушно, угощала, водила по магазинам, дарила подарки. Ира даже предлагала им переехать в Питер, Боря поддержал – «квартиру вам здесь купим», но они отказывались. Ну и зачем? Там, на родине, их место.

У Бори даже в мыслях не было изменять ей, его Ирке. У него не было ни желания, ни времени. Дома его ждал вкусный традиционный ужин, никаких новомодных диетических блюд, уют и покой. Ирка дома была озорной, чудесной и сказочной, в разноцветных атласных пеньюарах, тапочках с пушком. Они постоянно хохотали, что-то или кого-то обсуждая, сплетничая по-домашнему. Серьёзный и немногословный на работе, с ней Боря был самим собой. Его компаньон менял жён и любовниц каждые два-три года, приводя каждую на корпоратив – белая, чёрная, худая, полненькая, рыжая, с круглыми глазами, с миндалевидными, с большой грудью, с маленькой. Ира со всеми была одинаково мила. Она стала императрицей в своей империи. С Борей они фотографировались на фоне логотипа фирмы, улыбались и были счастливы.

Через полтора года у них родился сын. Боря был горд, мальчика назвали Борис Борисович. Целых десять месяцев после рождения ребёнка она не приезжала в фирму, за это время народ расслабился. Летом девушки стали ходить в шлёпанцах и полупрозрачных платьях, количество красоток значительно увеличилось. Выйдя из декрета, Ира решительно организовала сокращение новых, очень сильно не понравившихся ей сотрудников. Тех, кто встречался ей в несоответствующем виде, и всех, смело оглядывающих её, она уволила быстро и без шума. И снова – гигантские букеты от таинственных поклонников, освежение системы сексотов, прочистка мозгов нарушителей и возмутителей спокойствия, корпоративы, спортивные праздники для детей. Теперь понадобились и такие, детские мероприятия, на которых юный Боренька был истинным принцем.

У Иры снова был новый «мерседес», теперь уже внедорожник. Она устроила маленький фуршет по этому поводу. Всем рассказывала, как, лишь только она покажет поворотником, все тут же её пропускают, уважая марку авто, и как она «поит коня» девяносто восьмым бензином. Смеялась над всеми машинами сотрудников, и они вместе с ней. Феноменально-необъяснимым было то, что люди смеялись над собой и своими друзьями в её присутствии. Смеялись или нервничали таким образом – непонятно. У них падали телефоны, выпадали бумаги из папок, серёжки из ушей, они немели, говорили, запинаясь, нервничали. Словом, она на всех производила одинаковое неизгладимое впечатление – сродни психологической атаке, внезапной и непредсказуемой.

Ира же была просто счастлива. Она была собой, её боялись и тихо, именно тихо, ненавидели сотрудники, обожал муж, она была богатой и в своём маленьком королевстве очень знаменитой.

Импонировало в этой совсем не загадочной, не тонкой, не деликатной, не воспитанной и не интеллигентной женщине, впрочем, вот что: на любом мероприятии Ира искренне восхищалась своим Борей, любой его фразой, любой шуткой, смотрела на него, как на любимого, дорогого, обожаемого ребёнка, была готова поддержать его и, если надо, вступить за него в бой. И то, как она нарочито, при людях, интимно и по-студенчески называла его «Борька»: «Борька, ну поехали уже, выходи, я уже в приёмной. Борька, опоздаем же», демонстрируя, что он – её богатство, которое она стерегла и защищала. В отношении к нему она была безукоризненна, и это делало её сильной, счастливой и задорной, сметающей всё на своём пути.

Через пару лет у них родился ещё один сын. Поговаривали, что Боря всё-таки немного изменял ей, так, случайно, без увлечений. Охрана его покрывала, не сдавала ей. Но всё имущество Ира уже успела переоформить на себя, поэтому никуда её Боря от неё деться не мог. И если бы, не дай бог, она встретила кого-то, кто посягнул на её Борю…

Уже пару лет у Ирины Глебовны был тайный роман с Максом, бесподобно сложённым личным тренером по фитнесу. Он был обязан Ирине практически всем. Квартира, машина, одежда – всё оплачивала она. Её сексуальные задачи он исполнял превосходно. Парень из Николаева, он приехал в Питер давно. Закончил Институт Лесгафта, работал тренером в спортклубе. Ирина вовсе не была в его вкусе, но, по примеру многих коллег, обольщавших клиенток, он сделал ставку на неё и не ошибся. Полгода методичных эсэмэсок, стандартно сочинённых уже кем-то, обязательно вслед тренировкам, типа: «Ты вкусно пахнешь, еле сдерживался рядом, спасибо спортивной подготовке» или «Эта футболка так красиво обтянула твою высокую грудь, что я был горд за себя – я твой тренер».