Кинжал Челлини - Джеймс Чейз

Я перевел дыхание и усмехнулся.

— Я уже изрядно занервничал, Майк. Признаюсь, душа в пятки ушла. Когда полиция охотится за тобой, испытываешь неприятное чувство. Я в прошлом неплохо порезвился, но убийство — дело особое.

— Да, — согласился Майк. — Однако не забывай: мне тоже предъявляли ложное обвинение в убийстве, но я выкрутился.

— Сейчас ситуация иная. Меня видели на месте преступления. При таком количестве свидетелей ни один суд не вынесет оправдательного решения. Если я попаду в лапы полицейских, мне крышка.

— Не попадешь, — мрачно сказал Кейси.

В дверь постучали.

— Кто там?

— Джо.

Майк отпер дверь. В кабинет вошли Джо и Веда. На девушке были черные брюки и темно-красная рубашка. Она выглядела растерянно.

— Спасибо, Джо, — сказал Майк и жестом отпустил его.

Когда Джо ушел, Майк шагнул к шкафу, стоявшему в углу комнаты, открыл дверцу, вытащил из него груду тряпья и опустился на колени.

— Что стряслось? — спросила Веда, уставившись на меня.

— Многое. Потом расскажу.

Я подошел к Майку.

— Спускайтесь и не шумите.

Он вытащил пару досок, и я увидел ступени, уходящие в темноту.

— Полезай, — сказал я Веде.

— Не хочу, — заявила она. — Что произошло?

Увидев вспыхнувший над дверью красный фонарь, я схватил ее за руку.

— Полиция, — сказал Майк. — Быстро в подвал.

— Полиция? — произнесла Веда и затаила дыхание.

— Идем, — сказал я и потащил ее к шкафу.

— Внизу есть выключатель, — сообщил нам Майк, когда мы исчезли во мраке.

Он установил доски на прежнее место. Я нащупал рукой выключатель. Зажегся свет, и мы увидели, что находимся в узком проходе с низким потолком и земляным полом. В конце прохода виднелась дверь.

— Сюда, — сказал я Веде, взяв ее за руку.

Я открыл дверь, включил еще одну лампу и обвел взглядом тесную комнату, где стояли кровать, два кресла, стол, радиоприемник, буфет с консервами и несколькими бутылками виски. Типичное убежище для разыскиваемых преступников.

Я прикрыл дверь, заглянул в ванную и туалет.

— Наш новый дом, — сказал я, опускаясь в кресло.

— Что случилось? Ты взял пудреницу?

— Я уже говорил тебе: ты придаешь ей чрезмерное значение. Она перестала представлять для тебя опасность, когда я забрал ее из сейфа. Забудь о ней. Я не нашел пудреницу. Кто-то меня опередил. Кто именно — не знаю, да это и не интересует меня. Это потеряло важность. Существенно другое — Бретт убит. Его застрелили.

Она от неожиданности села.

— Поэтому мы скрываемся от полиции?

— Да. Только не подумай, что его убил я. Полиция, несомненно, обвинит меня, хотя я вошел в его кабинет, когда он уже был мертв.

— Почему они считают убийцей тебя?

Я рассказал ей, что произошло.

— Хочу выпить, — заявила Веда. — Ты дашь мне выпить?

— Да. Я и сам не откажусь от спиртного.

Я подошел к буфету, снял обертку из фольги с одной из бутылок, наполнил до краев два бокала.

— Вот что нам сейчас требуется, — сказал я, протягивая ей бокал. — Когда накал спадет, ты сможешь уйти отсюда. Дальше я буду действовать один.

— Значит, мы не едем в Майами, — обиженно произнесла она.

— Так получилось.

Я отпил половину бокала.

— Когда такой человек, как Бретт, получает пулю в лоб, поднимается настоящая буря. Газеты поддадут жару. Его друзья начнут требовать от полиции активных действий. Фараоны не посмеют замять дело. Я должен спрятаться.

Опустошив бокал, я добавил:

— Денег у меня не слишком много. Приношу извинения за то, что не сдержал своего обещания. Я не хочу больше связывать тебя.

— Ты можешь достать деньги, — тихо сказала она.

— Нет, не могу. Бретт обещал мне двадцать пять тысяч за кинжал. Он не успел совершить сделку. С двадцатью пятью тысячами в кармане я сумел бы устроить тебе славные каникулы. И себе тоже. Сейчас, чтобы уйти от преследования, мне понадобится каждый доллар, которым я располагаю.

Она подалась вперед и вытащила футляр с кинжалом из моего кармана. Я уставился на плоскую коробочку. В спешке и нервотрепке я совсем забыл о нем.

— Бойд даст тебе за него двадцать пять тысяч, — сказала она. — Ты не подумал о Доминике?

— Нет, — сказал я, не глядя на Веду.

— У нас есть шанс поехать в Майами.

— Тебе следует держаться подальше от меня. Полиция ищет Флойда Джексона.

— Да?

Мы посмотрели друг на друга. Сердце мое забилось сильней, во рту пересохло.

— Тебе следует держаться подальше от меня, — повторил я.

Она протянула руку, коснулась меня. Я обнял Веду. На этот раз она не сопротивлялась. Наши объятия были исполнены значения — по крайней мере для меня.

— Если мы вырвемся, — прошептала она, лаская пальцами мою руку, — я хочу никогда не расставаться с тобой. Я мечтаю начать новую жизнь. Я устала быть тем, что я есть. Мне хочется счастья. Ты можешь мне его дать.

Приход Майка нарушил идиллию. Кейси замер в дверях, хмуро глядя на нас.

— Господи, неужто у тебя сейчас нет дел поважней, чем тискать женщину? — спросил он.

— А чем тут еще заниматься?

Я высвободился из объятий Веды и встал.

— Слуги закона убрались?

— Да. Я договорился, тебя доставят на побережье. На моторке доберешься до Сан-Франциско. Люди О’Ридина пропустят тебя через пикеты. Он сначала заартачился, но я его уломал. О’Ридин не подведет.

— Завтра вечером, Майк.

— Я говорю — сегодня.

— Нет, завтра. Она пойдет со мной.

Майк запустил руку в волосы.

— Или сегодня, или никогда, — с отчаянием в голосе произнес он. — Я делаю для тебя невозможное. Накал исключительно силен. — Надо бежать сегодня.

— Я должен взять в одном месте двадцать пять тысяч. Это мои отступные. Я смогу получить их только завтра.

Он уставился на меня.

— Двадцать пять тысяч?

— Да.

— Это меняет дело.

В глазах Майка появилась настороженность.

— Это чревато новыми неприятностями?

— Пока не знаю.

— Я подумаю, чем тебе помочь.

— Мне надо позвонить.

Я улыбнулся Веде.

— Жди меня здесь. Я скоро вернусь. Приготовь постель. Сегодня мы должны выспаться.

Майк улыбнулся ей; я вышел в дверь мимо него.

Я не сразу дозвонился до Бойда; наконец в трубке зазвучал его голос.

— У меня есть кое-что, представляющее для тебя ценность, Доминик, — сказал я. — Ты знаешь, о чем идет речь. Бретту эта вещь уже не нужна. Если хочешь получить ее, принеси завтра не позднее двенадцати часов дня в казино Кейси — это в Санта-Медине — двадцать пять тысяч долларов. Спроси Кейси. Вздумаешь схитрить — не увидишь кинжал. Двадцать пять тысяч — и он твой. Согласен?

— Ты убил его! — закричал Бойд. — Тебе не сойдет это с рук, Джексон. Ты перегнул палку.

— Согласен или нет? — произнес я.

— Да, — сказал он, поколебавшись. Его голосом можно было хлеб резать.

Опустив трубку, я направился к Веде.

Глава одиннадцатая

Если бы я послушался Кейси и рванул к побережью в тот же вечер, мы могли бы попасть в Майами. Но двадцатичетырехчасовая задержка, на которую я пошел ради двадцати пяти тысяч, убила эту идею так же, как пуля калибра 0,25—Бретта. О’Ридин пропустил бы нас через пикеты, если бы мы отправились в путь немедленно, но потом руки у него оказались связанными. В упущенные мною часы власти организовали настоящую охоту на человека. ФБР и лос-анжелесская полиция взяли дело в свои руки. Политики требовали немедленных и эффективных действий. Утренние газеты разнесли весть об убийстве по всему западному побережью. Они ждали повода, чтобы устроить О’Ридину порку, и теперь пресса ухватилась за этот шанс, как голодный — за миску дармового супа.

Президент нефтедобывающей компании, принадлежащей Бретту, усилил ажиотаж, пообещав десять тысяч долларов тому, кто представит информацию, необходимую для задержания убийцы. Весь день местная радиостанция то и дело прерывала программу, чтобы сообщить новости о ходе розысков и зачитать мой словесный портрет. Полицейские постоянно получали по рации указания проверить то или иное место, где меня якобы видели. За сутки, которые я потерял, страну охватила настоящая истерия: облава века, как назвали эту операцию по радио, началась.

Доминик Бойд приехал в казино за кинжалом. Я к нему не выходил. Кейси провернул это дело за меня. Он сказал, что Бойд взял кинжал почти без слов. Уходя, Доминик выразил надежду на то, что меня скоро поймают, и бешеная злоба, прозвучавшая в его голосе, поразила Кейси. Итак, я забрал свои отступные, но ситуация складывалась такая, что они могли мне и не пригодиться.

Весь день мы с Ведой провели в укрытии, слушая приемник. Не слишком приятно слышать, как тебя постоянно называют безжалостным убийцей, но я старался скрыть волнение от Веды. Когда в специальном выпуске матерей предупредили, чтобы они не выпускали детей на улицу, а вечером надежно заперли двери и окна домов, я не посмел даже взглянуть на Веду.