Лихоманка - Анатолий Чупринский

Потом опять все резко вернулось в прежнее состояние. Лицо опять обрело четкие ясные, даже резкие черты.

— Но я не за тем явился. Есть более серьезные дела.

— Куда уж серьезнее, — ухмыльнулся Шагин.

— Даже не представляешь, отец, какие события надвигаются на тебя. Тебя ждут очень большие изменения в жизни.

— Дальняя дорога, казенный дом…

— Будут! — с готовностью кивнул Андрей, — И дальние дороги. Во множестве. И казенный дом. Только не в том смысле, о котором подумал ты. Готовься, отец! Я не шучу. Тебя, действительно, ждут большие изменения в жизни.

— С матерью, Лидой все будет в порядке?

— Более или менее. Что считать порядком? Вы здесь измеряете жизнь и самих себя в этой жизни какими-то дурацкими мерками. Извини за назидательный тон. У тебя научился. Словом, будь готов, отец!

— «Несчастья начались, готовься к новым»? — усмехнулся Шагин.

— Шекспир здесь совершенно не кстати. Не мни себя Гамлетом. Ты, скорее у нас, Горацио. Опять-таки, прости, за иронию. Там, у нас…

Андрей опять потыкал пальцем куда-то наверх.

— …без чувства юмора не проживешь?

— А у вас там, что? Тоже жизнь?

Неожиданно, словно невесть откуда взявшимся порывом ветра, белесую дымку сдуло с кухни. Вместе с ней исчез и сын Андрей.

«Так и не прояснил ситуацию с моей Машенькой. Брякнул только, что она не такая, какой я ее вижу. Ну, и наплевать мне, какая она там на самом деле».

Шагин опустил голову на руки и задремал прямо за столом.

— Вставайте, граф! Вас ждут великие дела!

Эту фразу всегда с утра говорил отец Валеры. Мысленно Шагин себя тоже подгонял с утра этой фразой, когда предстояло нечто важное и ответственное. Иногда и просто, для поднятия настроения.

Шагин рассматривал себя в зеркале и тщательно брился.

Он очень любил процесс утреннего туалета. Когда-то отец научил его превращать этот несложный ритуал в праздник. Сначала двумя порциями горячей воды разогреть кожу, чтоб поры расширились и щетина, выросшая за ночь, проявилась во всей своей неприглядности. Потом тщательно намылить щеки и шею пастой для бритья. Убрать лишнюю пену. И только потом, спокойными, размеренными и плавными движениями двигать станком по заранее намеченным направлениям. Бритье — это целая наука. Не каждому под силу. Большинство бородатых, которых развелось нынче видимо невидимо, просто лентяи.

Зато, какое приятное ощущение, смочить в конце процесса лицо и шею одеколоном. Шагин всегда пользовался одним и тем же, «Новый Арбат». Одеколон для мужчин. Многие женщины в издательствах и театрах, узнавали его по запаху.

«Любопытно, кто первым кукарекнул вслух, будто я похож на Джека Лондона? По-моему, ничего общего. Во всяком случае, на фотографиях у нас совершенно разные типы лиц. А ведь прилипло намертво. У меня стандартная заурядная внешность, стереотип. Лицо как лицо. Вот Андрей вот бы сформироваться в интересного мужчину. Взял от меня и от Лиды все лучшее. Если бы, если бы…

Нет, я не псих. У меня сохранилось чувство юмора и самоирония. Верный признак психического здоровья. У психов то и другое отсутствует напрочь. Они запредельно серьезны по отношению к себе любимому и ненаглядному.

Мои видения и беседы с сыном результат изношенных нервов. Не более. Хотя… Не знаю, не знаю. Я уже ничего толком не знаю. Ни в чем не уверен. Во всем этом должен быть какой-то другой, скрытый, закодированный смысл.

Любому, обладающему хоть малой толикой знаний, умеющему хоть изредка фантазировать, представлять то, чего нет, но что вполне может быть в нашей жизни, любому ясно, как таблица умножения, мир многомерен, многопланов.

„Являясь“ Андрей хочет в очередной раз встряхнуть меня? Заставить взглянуть на свою жизнь под другим углом, увидеть какую-то другую грань?

Сорок лет для мужчины возраст критический. Пора предварительных итогов. Промежуточный финиш. У меня эти самые предварительные итоги, как-то, ни во что вразумительное и конкретное не складываются.

Да, наш мир многомерен, никуда не денешься. Окружающее нас не столь примитивно, одномерно и однозначно. Иначе было бы просто скучно жить.

Все вокруг гораздо сложнее и интереснее.

А на Джека Лондона я совершенно не похож».

Шагин уже собирался выходить из квартиры, уже вертел в руках ключи, когда его внезапно осенило. Он даже чуть себя по лбу не хлопнул. Гениальные решения всегда лежат на поверхности, надо только руку протянуть. Всю эту сумасшедшую ситуацию с Машенькой Чистовской можно разрешить простейшим способом. Древним как мир. Ну, если не разрешить окончательно, то хотя бы внести ясность. Прочистить свои свихнувшиеся мозги и затуманенную душу. Ведь дальше так продолжаться не может. Иначе, в самом деле, можно с ума сойти.

Нужно написать об этом небольшую повестушку. Листа на два-три, как получится. Вся пишущая братия использует этот проверенный годами метод в борьбе с личными неурядицами, душевными раздрызгами и затаенными страхами.

Достаточно записать на листе бумаги все события последовательно, шаг за шагом, тут же приходит освобождение от нелепых страхов, комплексов, приходит подлинное понимание ситуации, подлинная ясность.

«Я ведь сам высказал это вслух в гостях у Докучаева. Стало быть, это сидело во мне. И название прекрасное уже есть. „Мистраль и Машенька“. Если повезет, и получится нечто художественно ценное, можно сменить имена и вперед! В любой редакции с руками оторвут.

Отдельными кусками записать все „беседы“ с сыном. Подробно, скрупулезно описать все его внезапные „появления“ и столь же внезапные „исчезновения“. Надо немедленно заняться именно этим. Все остальное по боку».

За стол, за стол!

Ничего этого не случилось.

Ни за какой стол Валера не сел, ничего немедленно писать не начал. По своей подлой привычке Шагин решил отложить начало работы над новой повестью под названием «Мистраль и Машенька» на завтра.

А завтра одолели другие заботы, навалились другие более важные, как тогда казалось Шагину, дела и проблемы, требующие немедленного решения.

Увы! Большинство из нас исповедует принцип, «новую жизнь начну с понедельника». Так уж глупо устроен человек. У кого это? У Шекспира?

«Так гибнут начинания с размахом, в начале обещавшие успех!».

Драматург Валерий Шагин драматурга Вильяма Шекспира не любил. Потому не прислушивался к его мудрым советам и пророческим изречениям.

Завтра все пошло так же, как и вчера, по накатанной колее.

Дорога в ад, как известно, устлана девственно чистыми листами ненаписанных повестей и романов.

Через два дня в Москве стряслось невероятное. Юная супер популярная певица эстрадная звездочка Ассоль пропала. Вышла утром из подъезда дома на Патриарших прудах и как в воду канула. Охранникам задурила голову, будто направляется в салон, расположенный в этом же доме в соседнем подъезде привести в порядок волосы. Те и уши развесили, расслабились. Когда через полчаса спохватились, было уже поздно. Звездочка шоу бизнеса как сквозь землю провалилась.