Олеся и Арлекин - Айдар Павлов

- ... Арлекин, что нам делать? - спросила Асклепия за себя и Тряпушкина.

- Раздевай Тряпушкина! - ответил он. - Будете плебеями.

Когда ассистент был раздет, режиссер дал последнюю команду, и голые как невоспитанные, чуждые цивилизации, плохо образованные вандалы, Асклепия с Тряпушкиным приступили к осаде культурно-элитарных ценностей, представленных в картине космической раздевалкой художника-постановщика.

- ... Наша раздевалка - как бы символ утонченной эпохи, - поэтически сформулировала Дарья. - Как бы ностальгия по невозвратимому.

- Мне страшно, - признался Лобанов. Право, он чувствовал себя как бы в трубе, по которой колотят несколько молотков.

- Не бойся, стены толстые, - попыталась успокоить Дарья. - Зато это единственное живое место в пустынном мире. Ты понимаешь меня, Лобанов?

А оператор всё чесался, мешкал...

- Лобанов, - ранимо простонала Дарья.

И оператор, глубоко вздохнув, наконец, спустился на первый этаж для участия в эротической сцене.

Минут двадцать спустя Лобанов поднялся, открыл иллюминатор, посмотрел сперва вниз, на утративших человеческий облик плебеев, потом в сторону, где крутилась пленка в кинокамере, просунул голову в окно иллюминатора и закурил.

- Лобанов, ты бесподобен, - захохотал Арлекин.

- Арлекин! - сказала Олеся.

Режиссер оторвался от глазка камеры.

- Мне скучно, - призналось Олеся.

Арлекин развел руками, забросил бутафорское пальто на плечи, посадил шляпу на затылок Олеси, и они куда-то отправились по песчаному пляжу.

- Арлекин! - крикнула Асклепия. - Что нам делать?

Арлекин, не обернувшись, взмахнул руками.

- Арлекин! - в иллюминаторе появилась голова Дарьи. – Хочешь снять двух гениев под одной крышей?

Он проделал на песке пару тактов вальса.

- Арлекин! – позвал Лобанов. - Ты выключил камеру? Можно нам выходить из этого танка? - И тут же схлопотал пощечину от художника-постановщика.

Арлекин подпрыгнул.

- Арлекин! - раздался оклик ассистента Тряпушкина. – Можно одеваться?

Раскрутив пальто в воздухе, Арлекин кинул его в сторону съемочной группы, а потом...

Потом они уже были так далеко, что не могли уловить в отдельных выкриках особого смысла и болтали совершенно о других вещах.

- Мне больше нравятся мелодрамы, - сказала Олеся.

- Мексиканские?

- Бразильские. В Бразилии все так просто.

- Хотела бы в Бразилию?

- А можно?

- А почему нет?

- Я хочу найти свою маму.

- Отличная идея, давно пора.

- В Бразилии мамы либо рожают, либо ищут ребенка, - сказала Олеся. - Кто-нибудь меня обязательно найдет.

- Значит, в Бразилию?

- В Бразилию!

МЫЛЬНАЯ ОПЕРА

Прилетев в Бразилию, Олеся и Арлекин облюбовали шикарный дом на берегу моря с массой балконов и видной парадной лестницей. Им захотелось здесь остановиться.

- Как ты думаешь, нас впустят? - спросила Олеся.

- Куда они денутся! - уверенно усмехнулся Арлекин, поднимаясь по великолепной лестнице.

Его встретила Фернандина. Она только что вышла подышать морским воздухом.

- Фернандина, тебе не кажется, что нам пора о многом поговорить? - спросил Арлекин.

- Извини, но я вычеркнула тебя из личной жизни, - ледяным голосом парировала женщина, проходя мимо.

- Но я прилетел черт знает откуда, чтобы сделать тебе предложение! - взволнованно произнес Арлекин.

- Это меня не касается.

- А наш ребенок? Это тебя тоже не касается?

Фернандина застряла в замешательстве:

- У нас есть ребенок? - На ее лице, озлобленном горечью невосполнимых утрат, появились признаки жизни.

- Мамочка! - подала голос Олеся.

- Доченька! - всхлипнула Фернандина, заметив ребенка.

- Я уверен, вы поладите, - удовлетворенно сказал Арлекин, входя в дом.

На террасе он увидел Луизиану, младшую сестру Фернандины. Луизиана всегда отличалась необычайной плодовитостью и пристрастием к крепкому испанскому вину. Она как раз вынимала пробку на очередной бутылке красненького и (до того, вот, ей не терпелось осушить бокальчик, что…) едва не прозевала Арлекина.

- Тебе не кажется, что нам пора о многом поговорить? - хлебнув винца, спросила Луизиана.

Арлекину страшно не хотелось разбираться в отношениях с младшей сестрой, так как он решил все карты поставить на старшую, тем не менее, это пришлось сделать.

- Нет, - ответил Арлекин, пожав плечами.

- А мне кажется, что настало время разобраться в наших отношениях. - Луизиана предприняла очередную попытку хлебнуть из бокала, но стекло предательски зазвенело, подпрыгивая на нижних зубах. Было ясно, что она под градусом.

Арлекин безжалостно усмехнулся:

- Ты помнишь о наших отношениях?

- Я не в силах перечеркнуть всего, что между нами было!

- Тем не менее, тебе придется это сделать, Луизиана.

- Между нами все кончено? - с дрожью в голосе спросила отвергнутая женщина.

- Пятнадцать лет назад, - кивнул Арлекин.

- Как это понимать? - простонала Луизиана.

- Как тебе будет угодно.

- А наш ребенок?!

- Какой ребенок?

- Неужели ты вот так взял и выкинул из жизни все, что нас связывало: кровать, ребенка, совместные завтраки, прогулки на катерах, невинные...

- Я не понимаю, о каком ребенке идет речь, - решительно перебил Арлекин. - Если мы говорим о...

Вдруг появился Хулио, здоровый мужчина удивительной красоты и животной энергии. Арлекин замолчал. Женщины обожали Хулио. Мужественность, сексапильность и необузданная страсть во всем, за что только ни брался Хулио, сводила их с ума. Хулио держал за руку Олесю. Арлекин пытался понять, что он собирается с ней делать.

- Хулио, - я должна с тобой о многом поговорить, - сказала Луизиана.

- Нет, это я должен с тобой о многом поговорить, Луизиана! - обнажив окаймленный жемчугом безупречных зубов рот, возразил Хулио. - Чей это ребенок?!

- Если ты явился, чтобы искалечить мою жизнь, - с вызовом выкрикнула Луизиана, - что ж, давай поговорим! Но если ты не хочешь, Хулио, испортить всего, что между нами было, пожалуйста, отложим этот разговор!

- А! Вечно озабоченный Хулио! - наконец, засмеялся Арлекин, - И ты здесь!

- Где же мне еще быть, язва Арлекин? - ответил Хулио, взмахнув указательным пальцем у носа соперника. - Ни для кого не секрет, что я люблю Луизиану!

- Хулио!! - отчаянно закричала Луизиана.

- Да! Я люблю тебя, и не собираюсь скрывать свои намерения.

- Ты пришел погубить меня? - бессильно процедила Луизиана, раздавив в руке хрупкий бокал. – Я так и знала...

- Нет, - возразил Хулио. - И тебе прекрасно известно, что я люблю тебя! Почему мы должны таиться как десятилетние дети? - прибавил он, сально чмокнув губами.

- Помилуй! - взмолилась Луизиана. - Здесь ребенок!

- А!!! - неистово закричал Хулио, вспомнив об Олесе. - Ребенок! Разумеется! И откуда только они у тебя берутся?! Чей это ребенок, Луизиана? Я в последний раз спрашиваю! Если это твой ребенок, я буду любить его так же страстно, как люблю тебя! А как я люблю тебя, ты прекрасно знаешь! Но если это его ребенок, - палец Хулио уткнулся в нос Арлекина. – Я контужу этого ребенка!

- Хулио, - простонала Луизиана, пригубив из горла бутылки. - Тебе придется выбирать.

- Ничего, ничего! - запальчиво выкрикнул тот.

- Это не только его ребенок, но и мой, - предостерегла она.

- Ничего, ничего! - Хулио нервно путешествовал по комнате. - Ничего, ничего!

- Присмотрись, - сказала Луизиана. - У этой девочки мой нос и мои уши. А глаза и губы - Арлекина.

- Значит, я только выколю ей глаза и оторву уши! - Хулио злодейски схватил Олесю за уши.

Арлекин захохотал.

- Идиот! - прокричала в беспамятстве Луизиана. - Уши мои! Не смей отрывать уши, болван!

- Ах, так?! - Хулио отпустил Олесю. – Болван? – Теперь он сомневался: любит его Луизиана или все-таки в их отношениях существуют определенные неясности, понять которые ему не по силам... От этого взгляд Хулио выражал столько хитрости, сколько хватало. - Ты сказала болван? Ну-ка повтори!

- Я не смогу этого повторить, - вздохнула Луизиана после паузы.

- Интересно, почему? - Хулио сощурился.

- Я оговорилась. Если ты меня любишь, то простишь. Я была неискренна в тот момент, когда сказала...

- Интересно, почему? - уперся Хулио.

- Оставим эту тему, - предложила Луизиана.

- А зачем? Теперь я вижу, за кого меня держат в этом доме! За болвана! Га! Га! Га! За недоношенного тупого слугу, у которого нет ничего, кроме красного ху...

- Хулио, опомнись! - воскликнула Луизиана, теряя сознание.

- Акушерку!! - заорал Хулио. - Скорее акушерку! Вы что, не знаете, ей и минуты нельзя оставаться без акушерки!

Отключаясь, Луизиана успела нащупать диван, поэтому ее падение выглядело не слишком эффектно.

- Она беременна? - строго спросил Арлекин.