Необычные изобретения. От Вселенной до атома - Дмитрий Соколов

Очень вредные слова, которыми часто начинаются многие выступления не только в патентной сфере, – как все вы, конечно, знаете. После их произнесения аудитория, демонстрируя свою эрудицию, обычно начинает кивать головами и докладчик, воодушевленный пониманием, без объяснения, для чего все это нужно, сразу показывает пути решения, часто даже слишком подробные. Причем и проблема бывает важная, и решение интересное, но оно не доходит до слушателя из-за такого представления материала. Занимаясь какой-то одной тематикой всю жизнь, многие часто считают ее самой важной и всем известной. На конференциях, разумеется, нет никакого смысла рассказывать о всей своей предшествующей жизни в этих областях. Достаточно сделать понятное вступление, заинтересовать аудиторию вашим решением проблемы, а подробнее ее можно изложить в журнальных статьях и при выступлении ссылаться на них в качестве развития темы для возможной самостоятельной работы слушателей. А бывает и такое, что некоторые докладчики, рассказывая о том, что сами никогда не делали, скрывают за сложной терминологией свою некомпетентность.

Еще очень вредное заключение: это всем давно известно. Когда начинающий изобретатель докладывает в аудитории о своем творческом достижении, какой-нибудь умник обязательно это скажет. Причем у этого умника, скорее всего, нет ни одного патента, и изобретательством он никогда не занимался. Чтобы доказать известность или обратное в отношении всего лишь одного технического решения, иногда нужны годы и сотни тысяч долларов на оплату юристов. В докладе Дж. Бардмессера на практической конференции «Патенты 2010», который назывался «Как из-за одного слова в патенте потерять 1 000 000 000 долларов», приведен пример длительной патентной тяжбы по поводу трактовки буквально одного слова и реальной потери именно этой суммы. Конечно, практически каждый отличительный признак любого изобретения уже кем-то использовался, тем не менее патенты продолжают выдавать, и будут это делать, так как помимо отличительных признаков, еще важны их сочетания друг с другом и технические эффекты, которые от этого возникают.

Говоря о терминологии, нельзя не упомянуть еще несколько слов, которым некоторые инноваторы пытаются найти новые применения, подменяя ими устоявшиеся понятия, не только в изобретательстве, но и в других областях. Первенствует здесь менеджер. Manager в английском языке имеет вполне определенные значения, такие как: управляющий, заведующий, директор и хозяин. У нас менеджерами стали все: от Чубайса со Сталиным до выпускницы десятого класса в фирме из трех человек. Видимо, секретарше приятнее и престижнее называться офис-менеджером, а продавцу – менеджером по продажам.

Следующие распространенные понятия идут – дизайнер и дизайн. Эти слова у нас существуют не один десяток лет применительно, в первую очередь к ландшафту, одежде, интерьеру. Причем с однозначными определениями, такими как: ландшафтный дизайнер, дизайнер одежды и дизайнер по интерьерам. Но не так давно эти модные слова проникли и в технику, причем дизайнерами стали называть и изобретателей, и проектировщиков, и конструкторов, и чертежников; и не только в механике, где все-таки присутствует внешняя форма объекта, но и в микроэлектронике, где расположение элементов видно только под микроскопом. Одновременно под дизайном уже подразумевается и замысел, и изобретение, и конструкция, и чертеж, и реализация замысла, и эти самые расположения элементов в микросхеме. Даже в нанотехнологию проникло это слово. Последняя моя находка: «химический дизайн магнитных нанокомпозитов в твердофазных нанореакторах» [6]. Действительно, в английском языке у слов designer и design есть перечисленные значения, но из-за их множественности употреблять эти слова, по моему мнению, надо очень осторожно.

Я долгое время пытался понять смысл замены однозначных русских, более точных понятий такими размытыми терминами. Рискну выразить свое предположение. Все чаще в средствах массовой информации при катастрофах на электростанциях, при несостоявшихся пусках ракет, при сорвавшихся военных контрактах говорится о низком уровне менеджмента, то есть руководства. Говорится также о том, что толпы менеджеров заменили советы главных конструкторов и взяли на себя решение вопросов, в которых ничего не понимают. О том, что специалисты кооперируемых предприятий могут начать решать технические вопросы, только пробившись через их оборону. Причем это отмечают даже специально созданные по разбору катастроф государственные комиссии. Что эти менеджеры освоили, так это «распил» бюджета. Вот они-то в этом качестве, наиболее полно и соответствуют шестому значению слова manager в английском языке – интриган. Они как раз и объединили всех специалистов: изобретателей, разработчиков, конструкторов под таким весьма легкомысленным (для науки) определением, как дизайнер, в надежде поднять свою значимость в глазах окружающих, в том числе и высшего руководства, которое и само часто раньше, до занятия высокими технологиями, что-то перепродавало. То есть, было спекулянтами, используя старую советскую терминологию. «Ну, был совет конструкторов, ну, не создавать же совет дизайнеров!» – слышен мотив в хитрых речах отечественных менеджеров. Чего ж удивляться, что дизайны под руководством этих менеджеров с их ноу-хау и не летают, и тонут, и взрываются в неположенных местах? Приведу на эту тему также цитату известного российского философа и ученого Б.Б. Леонтьева: «К сожалению, у нас «эффективных менеджеров», ничего не создавших, кроме, в лучшем случае, своего малого предприятия, вдруг по непонятным соображениям ставят во главе крупных предприятий и корпораций, ранее незнакомых им отраслей, суть технологий которых эти менеджеры с трудом представляют. В результате мы получаем огромные бюджетные потери без позитивных итогов, а также имеем нескончаемую серию аварий и катастроф, подобных Саяно-Шушенской» [7]. В этой же статье при анализе американской практики он пишет: «Американцы во всех сферах деятельности имеют иную кадровую политику. В отличие от россиян, они продвигают только лиц с положительным опытом в конкретной области. …Американцы генетически не воспринимают лиц, не имеющих конкретного опыта в конкретной сфере деятельности». Вот так терминология смыкается с действительностью.

Но вернемся к чистой терминологии. Даже само понятие нано-технология не избежало участи подмены и путаницы значений благодаря горе-менеджерам, которые ломанулись в нее, расталкивая толпу страждущих локтями. Например, в определении нанотехнологии по официальным документам США присутствует слово control, которое эти менеджеры часто переводят дословно, в результате чего у них получается «контроль материи в диапазоне от 1 до 100 нм». Забывая, что в английском языке у слова control имеется много значений: и управление, и регулировка, и влияние, и воздействие, и проверка, и контроль, и оперирование.

Любопытный термин недавно я услышал от работника Роснано: он представился ассоциатом. Должность эта существует у нас в банках. Но чем же занимается сей ассоциат в Роснано? То ли он компаньон, то ли младший член корпорации, то ли член-корреспондент научного общества, то ли связывает кого с кем (все это английские значения этого слова), то ли «химией» какой занимается, согласно этому определению, используемому еще Менделеевым для связанных однородных элементов. Была такая популярная песня в 1990-е годы: «Скованные одной цепью, связанные одной целью». А если этот человек обладает еще с рождения ассоциативным мышлением в области, близкой к наноиндустрии, и по аналогии с банковским «коллегой» выстраивает самостоятельные финансовые модели, а в Роснано они о-го-го какие, то ему просто цены нет и срочно надо выделять дополнительный бюджет на повышение его зарплаты.

Спорно безудержное распространение слов платформа и кластер на все области науки и техники, слишком много у них значений. Стартап часто вводит в заблуждение слушателей и читателей, ведь под этим часто подразумевают и новое предприятие, и новый проект, и даже изобретение. Контентом с чувством глубокого удовлетворения многие сейчас стали называть и содержание, и суть, и объем, и вместимость. В богатом русском языке это разные понятия, попробуй догадаться, что они хотели сказать. Кстати, и само чувство глубокого удовлетворения можно перевести как content. Считаю необоснованным, во всяком случае в технике, использование слов: бонус, тренд, мейнстрим, дорожная карта при наличии уже имеющихся и привычных: премия, тенденция, основное направление и план действия. Считаю вредным использование и таких слов, как хедлайнер, бекграунд, драйв, месседж, кстати, имеющих множественные английские значения. Слово ресечер уже входит в кадровые службы и иногда заменяет кадровика, но самое неприятное, что оно начинает проникать и в науку, заменяя исследователя и исследования ресечем. Девелопмент из строительства, где он более-менее уместен, также переползает в науку, заменяя разработку и совсем уж неблаговидным звучанием разработчика. При том, что у него более 15 значений: от эволюции до фотоувеличения. Такие слова просто недопустимы в области изобретательства, так как при написании заявок на изобретения необходима особая определенность терминов. Вспомним того же Бардмессера.