Изгнанник - Елена Хаецкая

— Вот именно, — подтвердил Моран, допивая коньяк. — Поэтому я тебе и говорю: никуда этот Саша от нас с тобой не денется. Он твердо сидит на крючке.

Джурич Моран не ошибся: Саша явился наутро в бюро «экстремального туризма», готовый действовать, и действовать решительно. Ясный взор выдавал проведенную в раздумьях бессонную ночь. Морану стоило больших усилий не броситься навстречу клиенту с радостным криком. Радостный крик мог все испортить. Радостный крик мог зародить в душе клиента новые сомнения.

— Деньги принесли? — спросил Моран тусклым голосом.

Саша аккуратно выложил перед ним на стол шесть бумажек цвета морской волны.

— Прекрасно, — сказал Моран, сгребая деньги и засовывая их в карман. — Вам расписку давать?

— Желательно, — проговорил Саша.

Моран заорал:

— Авденаго!

Явился Авденаго, широко зевая на ходу. Увидел Сашу, застыл с разинутым ртом. Ого! Оказывается, Джурич Моран и впрямь готов далеко зайти. Вчера он вышел к клиенту в прихожую, а сегодня вообще сам открыл ему дверь.

— Здравствуйте, — сказал Саше Авденаго. А Морану: — Чего изволите?

— Тебе продиктуют расписку. Запишешь. И чтоб без грамматических ошибок! Я подпишу. Бери бумагу, авторучку.

— У вас, простите, разве нет бланка? — обратился Саша к Авденаго.

Авденаго сел за стол, разложил письменные принадлежности и кратко ответил:

— Нет.

— Странно. Мне показалось, у вас солидная фирма.

— Естественно, — вздохнул Авденаго. — Настолько солидная, что все дела здесь делаются под честное слово. Вы — первый, кто затребовал от нас какие-то бумаги.

Авденаго очень не хотелось ничего писать. Особенно спросонок. «Без грамматических ошибок»!

Но Саша был непреклонен.

— Значит, я буду первым…

«Я, Джурич Моран, получил… в сумме… означенную сумму… совокупность оказанных услуг… согласно сертификату…»

Моран соскучился, поставил подпись в первом попавшемся месте и всучил бумагу Саше.

— Идемте. Времени на ерунду нет.

Авденаго посмотрел на своего господина с благодарностью, которая, впрочем, сразу же сменилась тоской, когда Моран прибавил:

— Авденаго, одевайся. Поедешь с нами.

— Зачем? — спросил Авденаго уныло.

— Для гарантий, — ответил Моран.

Авденаго так и понял: на тот случай, если Саша в последний момент все-таки попытается удрать.

Стройку за проспектом Обуховской обороны искали долго. Строек там оказалось несколько. Оказалось, что Авденаго не знает фамилии подрядчика. И название строительной компании тоже не помнит. Хотя на какой-то из анохинских бумаг оно было, вроде бы, указано.

— Дмитриевич подрядчик-то, — твердил Авденаго, расспрашивая очередного сторожа.

Ответы он получал самые разнообразные, но ни один не отличался внятностью.

Саша терпеливо скучал. Моран уловил тот миг, когда клиент собрался возмутиться некомпетентностью и потребовать свои шесть тысяч обратно, и отвесил Авденаго затрещину. Это несколько отвлекло Сашу.

А Джурич Моран невозмутимо произнес:

— Мы пришли.

И хозяйской рукой отворил калитку. Забор был бетонный, глухой, а калитка забрана сеткой. Сразу же за ней обнаружилась сторожка, откуда выскочил темнолицый человек в синем ватнике.

Моран сказал:

— Мы к Анохину.

Человек в ватнике что-то невнятное проговорил и надвинулся на Морана угрожающе. Авденаго быстро вышел вперед и проговорил:

— Равихо.

Троллиное имя господина Анохина возымело поистине магическое действие. Человек в ватнике сразу напрягся, нахмурился и уставился на Авденаго очень мрачным взглядом.

— Идем, — Авденаго обернулся к своим спутникам.

— Что ты ему сказал? — приставал Моран, пока они шагали по ненадежным мосткам, проложенным через море грязи. — Каким словом ты его парализовал?

Они миновали строительный вагончик, поставленный на прикол, как казалось, навсегда. Сбоку от него застыл ярко-желтый, похожий на игрушку экскаватор. Два вывернутых с корнями куста были намертво зацементированы грязью.

— А где сам дом-то? — спросил Моран, останавливаясь. — Что-то я самого дома не вижу.

Авденаго показал ему на фундамент, из которого торчало несколько балок. Балки напоминали штифты для зубных протезов. У Авденаго был одноклассник с выбитым передним зубом, у него как раз имелся такой штифт. Иногда на этот штифт надевался протез, но чаще парень ходил со сломанным протезом. Как-то не везло ему с этим зубом. И ничего, улыбался себе без всяких душевных судорог. И девчонкам он, кстати, нравился.

Навстречу Морану уже шагал Анохин, а с ним — еще двое. Все они были в костюмах и строительных касках, хотя никаких работ, насколько можно было судить, сейчас не велось.

— Господин Моран! — обрадовался Анохин. Он протянул руку, и Моран с жаром ее пожал. — Мы чрезвычайно рады, что вы решили присоединиться к нашему сообществу. Поверьте, это в большей степени отвечает вашим интересам, нежели нашим.

— Да, я так и понял, — сказал Моран.

Анохин оглядел его спутников.

— А эти господа? Впрочем, с господином Авденаго я уже знаком, — он коротко кивнул Авденаго, — а это…

— Хэрибонд, — быстро произнес Моран, подталкивая Сашу.

Саша сказал вежливо и твердо:

— Дерягин. Александр Владимирович. Рад знакомству.

Он обменялся с Анохиным рукопожатием, и все шестеро двинулись к строящемуся дому.

— Почему вы назвали меня каким-то диким именем? — прошептал Саша на ухо Морану.

— Потому что здесь принято пользоваться псевдонимами, — ответил Моран. — Учтите на будущее. И там, где вы окажетесь, — тоже не говорите, как вас зовут.

— А что, у вас будут неприятности?

— У меня? — удивился Моран. — Почему у меня?

— Например, за нелегальный перевод через границу туристов, — объяснил Саша.

— Неприятности могут возникнуть исключительно у вас, — сказал Моран. — Я, собственно, пекусь о своих клиентах.

— Так ваш бизнес все-таки не вполне законный? — настаивал Саша.

— Мой бизнес абсолютно законный, но кое-какие элементы авантюры в нем наличествуют, — сказал Моран. — Что только естественно, учитывая специфику. Послушайте, вам что, приключения не нравятся? Ну так бы сразу и сказали: «Я не люблю приключения. По натуре я не авантюрист. Я предпочитаю сидеть на диване и смотреть многосерийный фильм „Рабыня Изаура“»… А? Зачем вы, в таком случае, обратились в агентство «экстремального туризма»?

Саша отмолчался. В словах и поступках Морана он ощущал какой-то подвох. Только никак не мог взять в толк, в чем конкретно этот подвох заключается.