Ковен озера Шамплейн - Анастасия Гор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но тщетно.
– А ну отдай! – воскликнула я, пытаясь вырвать из зубов Блуда окорок, чтобы вернуть женщине. Тот загудел и цапнул меня по ладони до крови, вырываясь. – Монтаг! Сейчас же возьми себя в руки! Ты же мой гений, ищущий, покровительствующий и все такое… Веди себя прилично!
– Мое! – повторил Блуд, осклабившись, и лишь вместе с Диего я смогла отбить окорок обратно.
– Еще раз извините, – выдавила я, возвращая ворчащей женщине то, что мне удалось спасти: половину связки облизанного мяса, цыплячьи перья и погрызанный окорочок. – Этого больше не повторится. Честно-честно!
Женщина фыркнула и, подбоченившись, заперлась в доме, громко хлопнув дверью напоследок. Придя в себя, гримы поджали хвосты и сгруппировались, прижавшись друг к другу. Их черный мех слипся: протрезвев от алчности и осознав, что его ждет, Монтаг сросся в единое существо, чтобы было не так страшно.
– Это уже седьмой раз, когда вы меня позорите! – процедила я, нависнув над гримами, слишком взбешенная, чтобы позволить себе растаять от жалостливого блеска шести красных глаз. – Ворожея разрешила вас выпустить, чтобы вы гуляли, а не чтобы жрали все, что неровно лежит! Мое терпение лопнуло. Теперь я точно запихну вас обратно в браслет!
Эго испуганно мяукнул и нырнул за спину Морган, а следом за ним и остальные. Зная, что она питает нежность ко всем животным без разбора (даже демоническим), они хором заурчали, ластясь к ее ногам.
– Да ладно тебе, Одри! Может, они просто были очень-очень голодны? – вступилась за них Морган, взъерошив Блуду холку.
Я закатила глаза и глубоко вздохнула, слыша многозначительный кашель Диего за спиной. Тот стучал пальцем по своим наручным часам-скелетонам, напоминая, что я наверняка уже опаздываю к Луне.
– Разберусь с вами потом. А сейчас марш домой! И чтобы ни носа за порог!
Все трое гримов юркнули в кусты, урча проклятия на латыни, которые я им еще обязательно припомню.
Остаток нашего путешествия до пещер О’Гри обошелся без происшествий. Уже через пять минут мы пересекли исток реки по деревянным плотам и встретились лицом к лицу с древними скалами. Свод пещеры, покрытый красной глиной, был изрезан петроглифами, как и монумент в центре деревни – настоящие наскальные рисунки коренных племен. Животные тотемы, охота на пум, история сражений, имена шаманов – пещеры О’Гри были настоящей галереей прошлого. А еще здесь было холодно и влажно: по рельефным стенам, блестящим и синим, как лазурит, стекала вода.
– Соленая, – обнаружил Диего удивленно, обмакнув пальцы и лизнув их.
– Да, пещеры О’Гри еще называют «плачущими». В деревне детям любят рассказывать сказку, будто это слезы дочери индейского вождя, убивающейся по возлюбленному, которого слепили для нее из глины. Увы, он растаял под солнцем, когда случайно задержался на празднике до рассвета, чтобы попросить у вождя ее руки… После этого бедняжка пришла в О’Гри и провела здесь остаток своих дней, пытаясь слепить возлюбленного заново, – поведала я, отодвигая поросли липкой растительности и освещая себе путь мерцающими чарами.
Диего фыркнул, а Морган зачарованно вздохнула.
– Как романтично! – прощебетала она.
– Романтично? – переспросил Диего пренебрежительным тоном. – В том, чтобы положить всю свою жизнь на алтарь любви, нет совершенно ничего романтичного. Однажды ты поймешь.
– Или ты, – пожала плечами Морган, отворачиваясь.
– На самом деле причина в солевых отложениях внутри скал, – решила добавить я, пока они не поссорились, как тогда в особняке, когда Морган доказывала Диего, что все люди произошли от Адама и Евы. – Они попадают в воду и делают ее соленой.
Морган буркнула что-то о том, что выбирает романтику, а не науку, и прильнула к следующему петроглифу в виде парящего орла. Ее любознательности и тому, как жадно она вбирала в себя каждую крупицу не изведанной для нее культуры, мог позавидовать любой ребенок. Она бегала от одной стены пещеры к другой, пытаясь поймать серебряных ящерок, спасающихся от нашего вторжения бегством. Диего едва успел подхватить ее под локоть, когда она поскользнулась на блестящем камне.
– А Луна не сказала, где именно будет ждать? – поинтересовался он, запихивая в карман флуоресцентный мох, который был на вес золота в некромантии. Им был покрыт весь потолок пещеры, отчего ее заливал прохладный голубой свет, будто от роя светлячков.
Я покачала головой, прислушиваясь к пустой звенящей тишине. Ни знака, ни голоса… Луна должна ждать внутри пещер, но где именно?
Мы двинулись исследовать скалу изнутри. Где-то капала вода, собираясь в ручей, бегущий между расщелинами в полу. Иногда мха на потолке было так много, что свет начинал слепить глаза, а иногда мы почти погружались в кромешную темноту. По мере приближения к сердцу горы потолок пещеры обрастал зеркальной солью: в ней можно было различить наши кривые силуэты и разглядеть что-то, приближающееся к нам. Но мы заметили это слишком поздно…
Уже спустя секунду «что-то» смачно впечаталось в меня, едва не сбив с ног. Сквозь собственный крик я расслышала глухую брань, а затем разглядела кофейные кудри и напуганные карие глаза, вбирающие в себя сияние мха и кажущиеся янтарными.
– Одри?!
Коул поймал меня в объятия, не дав упасть, но тут же отстранился, чтобы посмотреть мне за спину и увидеть Диего с Морган, плетущихся позади.
– Что вы здесь делаете?
– Провожаем Одри на занятие к Луне, – ответил Диего, сощурившись. – А ты?
Коул озадаченно огляделся, будто сам пытался ответить на этот вопрос. На его поясе висел навахон, перевязанный красными атласными нитями, но одежду он сменил: чистая льняная рубашка и свободные штаны, как у местных охотников.
– Мы с Гён встретились у можжевельника, а потом она побежала куда-то сюда. Велела мне не отставать, но… Я все-таки отстал, – пробормотал Коул, кладя ладонь на рукоять клинка. – Вы ее, случайно, не видели?
– А ты Луну не видел?
– Нет…
– Одри, – позвал меня Диего, и я кожей почувствовала, как заклубилось вокруг напряжение вместе с пылью, поднявшейся в воздух от дрожания стен. – Что-то не так. Надо уходить отсюда. Живо!
Он схватил Морган за шкирку и втолкнул обратно в туннель, но не успели мы сделать и шага, как посыпались камни. Мягкая вибрация глубинного течения стремительно нарастала, пока не обернулась землетрясением, от которого пещеры
