Весь Хайнлайн. Угроза с Земли (сборник) - Роберт Хайнлайн

— Верю тебе на слово. В жизни не занимался этими разделами математики.

— На слово так на слово. Ни размеры, ни форма не являются помехой для установления полного точечного взаимосоответствия двух пространств. Да и сами эти понятия тут, по существу, неприложимы. «Размеры» — это вопрос внутренней структуры пространства, его протяженности, выраженной через свойственные ему одному постоянные. А «форма» существует сама по себе — по крайней мере вне нашего пространства — это проблема кривизны пространства, его открытости или замкнутости, динамики расширения или смыкания.

Граймс пожал плечами.

— На мой слух это звучит как тарабарщина.

И отвернулся, глядя, как вертятся на своем колесе часы с кукушкой.

— Наверняка, — радостно согласился Уолдо. — Мы ограничены собственным опытом. Знаете, каким я представляю Иномир? (То был чисто риторический вопрос). Он представляется мне размерами и формой похожим на страусиное яйцо, но тем не менее целой вселенной, существующей бок о бок с нашей и здесь, и в окрестностях самой далекой звезды. Я знаю, что это ложное представление, но так мне легче все это себе представить.

— Дело твое, — сказал Граймс и кувыркнулся в воздухе: от непрерывного верчения часов с кукушкой у него слегка закружилась голова. — Слушай! По-моему, ведь ты выключил излучатель?

— Выключил, — согласился Уолдо и посмотрел туда же, куда и Граймс. И увидел шевелящиеся антенны декальбов. — Кажется, выключил, — произнес он с сомнением и бросил взгляд на панель управления излучателем. И у него глаза полезли на лоб. — Но я и вправду его выключил. Он вправду выключен.

— Но тогда какого же дьявола…

— Да помолчите вы!

Надо было сообразить; как следует сообразить. Действительно ли излучатель не работает? Уолдо подплыл к нему, осмотрел. Да, в нем ничто не теплится, как в динозаврах. Просто для того, чтобы лишний раз убедиться, он вернулся, надел свои уолдики, залез в нужные схемы и частично рассоединил их. Но декальбы продолжали шевелить антеннами.

Не теплился один-единственный комплект декальбов, тот, над которым не была проделана обработка по Шнайдеру; от него не доносилось никакого шума. А все остальные работали неистово, добывая энергию. Но откуда?

Уолдо попытался припомнить, упоминал или нет Маклеод, разговаривая со Шнайдером, об излучателях, от которых декальбам полагается получать энергию. Он сам, Уолдо, об излучателях даже не обмолвился. Просто к слову не пришлось в разговоре. Но Шнайдер что-то сказал. «Иномир-то рядом, и силы в нем полным-полно».

А он, Уолдо, хотя и собирался буквально толковать речи старика, на эту фразу не обратил внимания. «В Иномире-то силы полным-полно».

— Мне так неприятно, что я наорал на вас, дядя Гэс, — сказал он.

— Все о’кей.

— Но и вы бы, поди, не сдержались.

— Это выглядит так, сынок, что ты изобрел вечный двигатель.

— Некоторым образом. Или отменил закон сохранения энергии, что тоже звучит неплохо. Эти декальбы питаются энергией, которая до сей поры в этом мире не существовала!

— Н-да-а-а.

Чтобы проверить это предположение, Уолдо вернулся к кольцу управления, вставил руки в уолдики, включил переносный сканер и обследовал пространство вокруг декальбов самыми чувствительными датчиками в диапазоне радиоизлучения, какими располагал. Стрелки приборов даже не дрогнули; на длинах волн, к которым чувствительны декальбы, в помещении ничего не теплилось.

Энергия поступала в них из инопространства. Не от его излучателя, не от замечательных станций НАПЭ, а из инопространства. Но в этом случае он, Уолдо, даже не приблизился к решению проблемы неисправных декальбов; и, быть может, так никогда ее и не решит. Погодите, погодите, а что именно записано у него в контракте? Он попытался вспомнить точную формулировку.

Возможно, есть способ обойти это дело. Возможно. Да, это самоновейшее дураковаляние питомцев Грэмпса Шнайдера может иметь весьма замысловатые последствия. Кое-что замаячило в мыслях, но надо было подумать.

— Дядя Гэс…

— Что, Уолдо?

— Вы можете вернуться и передать Стивенсу, что у меня готов окончательный ответ. Его проблему мы решим, и вашу тоже. А тем временем мне вправду надо очень серьезно подумать, и я хочу побыть наедине с самим собой. Будьте так добры.

— Приветствую вас, мистер Глисон. Бальдур! Тихо! Входите. Устраивайтесь поудобнее. Как дела, доктор Стивенс?

— Как дела, мистер Джонс?

— А это мистер Харкнесс, — сказал Глисон, указывая на появившуюся следом фигуру. — Он руководит нашим юротделом.

— Ах да, действительно. Нам же предстоит обсудить вопрос о контракте. Добро пожаловать во «Фригольд», мистер Харкнесс.

— Благодарю, — холодно сказал Харкнесс. — Будут ли присутствовать ваши юрисконсульты?

— Они уже здесь, — указал Уолдо на стереоэкран, где видны были две фигуры. Фигуры поклонились и пробормотали что-то вежливое.

— Это в высшей степени против правил, — заныл Харкнесс. — Свидетели должны присутствовать лично. Услышанное и увиденное по телевизору в качестве свидетельских показаний к рассмотрению не принимается.

Уолдо поджал губы.

— Это ваше официальное возражение?

— Ни в коем случае, — поспешно сказал Глисон. — Чарлз, не настаивайте.

Харкнесс угомонился.

— Господа, не стану отнимать у вас время, — приступил к делу Уолдо. — Мы собрались, чтобы я мог исполнить свое обязательство согласно нашему контракту. Условия известны, не будем их повторять, — сунул он руки в свои уолдики-задатчики. — Вот здесь, у дальней стены, вы видите ряд приемников силового излучения, в просторечии именуемых декальбами. Доктор Стивенс может, если желает, сверить их серийные номера…

— Нет необходимости.

— Очень хорошо. Я включу свой местный излучатель, чтобы мы имели возможность убедиться: он работает удовлетворительно, — пока Уолдо говорил, уолдики хлопотливо трудились. — А затем я по одному приведу в действие приемники.

Его руки замелькали в воздухе; пара малых уолдиков включила нужные переключатели на пульте управления последнего в ряду аппарата.

— Это декальб обычного типа, ни разу не отказавший в работе. Его доставил мне доктор Стивенс. Доктор, если угодно, вы можете убедиться, что он работает нормальным образом.

— Мне это и так видно.

— Впредь мы будем называть такие приемники «декальбами», а их работу «обычной», — малые уолдики опять захлопотали. — А вот тут у нас приемники, которые я предпочел бы называть «шнайдер-декальбами», поскольку они подверглись определенной обработке, — антенны зашевелились, — а их работу — «работой по Шнайдеру». Доктор, вы не возражаете?