Порочные привычки мужа - Джейн Фэйзер

— Вот, — объявил он и вернулся на свое место. Гревилл, поблагодарив, сел верхом на скамью, словно чувствовал себя в этой кухне как дома, и поднес кружку к губам.

— Пойдемте со мной, моя дорогая, все уже готово, — произнесла Мэри, поворачиваясь к Аурелии.

Они поднялись вверх по узкой лестнице, начинавшейся в углу маленького, выложенного каменными плитами холла. Вся мебель блестела от пчелиного воска, воздух был напоен ароматом лаванды. Похоже, мистрис Машем вела хозяйство безупречно.

— Вот и пришли, моя дорогая. — Добравшись до верха, Мэри широко распахнула дверь, и Аурелия вошла в квадратную комнату, освещенную масляными лампами и пылавшим и камине огнем. Краски на ситцевых занавесках потускнели от частых стирок, однако сами занавески были накрахмалены до хруста и тщательно выглажены.

— Вот, смотрите — горячая вода в кувшине. — Мэри показала на умывальник с мраморной плитой. — А пока вы ужинаете, я положу вам в постель грелку, и будет вам хорошо и уютно.

— О да, — сердечно отозвалась Аурелия, с вожделением глядя на кровать с пологом. Груда подушек на ней была посыпана лавандой. Тяжелый день определенно заканчивался в раю.

Глава 8

Мэри поставила саквояж Аурелии на комод рядом с кроватью.

— Может, вам чего постирать нужно, дорогая? У меня завтра как раз стирка, так я все быстренько сделаю.

— О нет, спасибо, — ответила Аурелия. — Все лежит в саквояже… кроме того, что на мне. — Она пренебрежительно провела рукой по юбке. — Это, конечно, испачкано в дороге.

— Вот и не убирайте, а я завтра постираю и поглажу, — сказала Мэри, направляясь к двери. Она еще раз окинула комнату взглядом и одобрительно кивнула. — Чувствуйте себя как дома, моя дорогая. Ужин я накрою в гостиной.

Аурелия открыла саквояж и вытащила из него муслиновое платье, в котором ходила утром. Оно не очень помялось, так что Аурелия просто хорошенько встряхнула его и положила на кровать. Оставшись в сорочке и нижней юбке, она намочила горячей водой салфетку из махровой ткани и протерла шею и руки.

Стук в дверь испугал ее… Она посмотрела на дверь, держа салфетку в руках.

— Кто там?

— Гревилл. Можно войти?

— Минутку. Я не одета.

— Накиньте что-нибудь быстренько. Мне нужно обсудить с вами пару вопросов до того, как мы пойдем ужинать.

Аурелия схватила с кровати платье, натянула его через голову и быстро застегнула. Потом разгладила юбку и открыла дверь.

— Заходите.

И поспешно отошла обратно на середину комнаты.

Гревилл вошел, закрыл дверь и прислонился к ней, внимательно разглядывая Аурелию. Губы его изогнулись в полуулыбке. Серые глаза заблестели, и полковник пробормотал:

— Вы выглядите просто очаровательно, дорогая моя, и ничуть не измученной, несмотря на все тяготы этого дня.

— Внешность обманчива, — ответила Аурелия в слабой попытке отвергнуть комплимент. Она ощущала себя на удивление уязвимой, внезапно остро осознав, каковы будут последствия того, на что она согласилась. Если бы на месте Гревилла стояли Гарри или Алекс, она бы ни о чем таком не думала, но они бы и не смотрели на нее с таким блеском в глазах. Это был взгляд мужчины, который видит женщину в определенном свете. И мысли его совершенно точно были далеки от бытовых проблем.

Сердце Аурелии подскочило и заколотилось, а пальцы слегка задрожали. Она села на кровать и крепко зажала ладони между коленями.

— И о чем же вы хотели поговорить?

— Я хочу подготовить вас, рассказав правильную историю. — Гревилл отлепился от двери, прошел в комнату и принял свою, похоже, любимую позу — перед камином, упершись одной рукой в каминную полку. — Мэри ничего не известно о моей деятельности. Она знает меня исключительно как полковника Фолконера и уверена, что именно в этом качестве я сопровождаю вас в Шотландию. Вы — жена моего приятеля офицера, который служит за границей. Он узнал, что я возвращаюсь в Англию, и попросил сделать так, чтобы вы благополучно добрались до своих шотландских родственников.

— В таком случае не подумает ли Мэри, что наше появление в этой наемной двуколке, да еще и в крестьянской одежде, выглядит несколько странно?

Разговор успешно успокаивал разгоряченную кровь Аурелии. Она встала с кровати, подошла к комоду и начала поправлять шпильки в волосах.

— Мэри считает, что вы находитесь в довольно стесненных обстоятельствах, — произнес Гревилл, глядя на нее. Аурелия подняла руки над головой, и эта поза показалась ему восхитительно чувственной — настолько, что даже дыхание перехватило.

Он прокашлялся и продолжил деловым тоном:

— Она знает, что именно поэтому нам пришлось путешествовать почтовым дилижансом, а простая одежда нужна для того, чтобы не выделяться среди других пассажиров.

— Но ведь мы остановились здесь на все пять дней? — Аурелия накрутила локон на палец в надежде, что кудри удержатся, и закрепила его шпилькой.

— Да… оказалось, что путешествие подтачивает ваши силы… вы приходите в себя после болезни, и несколько дней на свежем воздухе пойдут вам на пользу, а потом можно ехать дальше… Я подумал, что в данной ситуации вы будете чувствовать себя лучше, имея про запас безукоризненное объяснение всему.

Аурелия медленно повернулась и с несколько печальным выражением посмотрела на полковника, немного склонив голову набок.

— Я благодарна вам за заботу, полковник.

Он коротко поклонился, продолжая пронзать ее взглядом.

— Я уже говорил вам, Аурелия, что ваши безопасность и благополучие для меня превыше всего, и я не намерен подвергать вас опасности.

Она твердо посмотрела ему в глаза и медленно произнесла:

— Я знаю, что нуждаюсь в вашей защите, и хочу кое-что прояснить. У меня нет вашего опыта манипуляций и обманов, но зато есть здоровое чувство самосохранения, поверьте. Если не ради себя самой, то ради моей дочери. Она не должна потерять обоих родителей в этой проклятой войне.

— Значит, мы поняли друг друга. — Гревилл направился к двери. — Пойдемте вниз ужинать.

Он придержал дверь. Аурелия вышла и начала спускаться с лестницы.

— А, вот и вы! — Едва Аурелия дошла до холла, как из кухни выскочила Мэри. — Идите в гостиную, мэм. Я сейчас подам ужин.

Аурелия открыла дверь справа от лестницы и оказалась в комнате с полукруглыми окнами — довольно бедной, но уютной. В камине пылал огонь, с балок свисали горящие масляные лампы. Круглый стол рядом с окном был накрыт на двоих.

Гревилл тоже вошел в гостиную, а Мэри вернулась на кухню.

— Я прислал сюда ящик весьма неплохого кларета… интересно, Мэри не забыла? О, конечно, не забыла! — Удовлетворенно кивнув, он подошел к буфету, где на оловянном подносе стояли бутылка вина и два бокала.