Тёмный день - Ирина Сербжинская

Дарин предпринял отчаянную попытку выдавить из себя хоть слово, потерпел поражение и молча кивнул.

Человек усмехнулся.

— Забавно, — проговорил он и вышел. Звякнул колокольчик над дверью, в лавке воцарилась мертвая тишина. Из окна было видно, как странный посетитель неторопливо пересекает улицу и исчезает за поворотом. Дарин перевел дух, вернулся в комнату и без сил плюхнулся в кресло.

— Ну, — проговорил он после долгой паузы и посмотрел сначала на съежившегося Фендуляра, потом в сторону каминной решетки, из-за которой доносился шорох. — Кто это был? Что за Ван Хельсинг в черном плаще?

Глава 3

Фендуляр осторожно спланировал из-под потолка и опустился на кресло.

— Ван… чего? — переспросил он, опасливо поглядывая на дверь.

— Неважно. Так кто это?

За решеткой послышался шорох. Из камина выбрался сконфуженный кобольд и, стряхнув с шерсти золу, потрусил к столу.

— Это Тесс, — понизив голос, сказал призрак. — Клянусь, никогда бы не подумал, что ламия вот так возьмет, да и заявится в нашу лавчонку! Меня чуть удар не хватил, когда я увидел его на пороге! Я, можно сказать, чуть не помер во второй раз!

— А я чуть не помер, когда увидел, что за фейерверк он тут устроил, — мрачно проговорил Дарин. Он прихватил совок и метелку и поплелся в лавку. Там он смел на совок кучку золы — все, что осталось от несчастного прорицателя — и, вернувшись в комнату, высыпал в очаг.

— Блинский фиг, он сжег этого бедного вига, видели? И для чего? Чтобы показать собственную крутость?!

— Наверное, чтобы убедить тебя держать язык на замке, — осторожно предположил Тохта, запрыгивая в кресло возле стола.

— Да уж, ага. Убедил, так убедил, нечего сказать. Похоже, этот мужик к долгим разговорам не привык.

Дарин снова плюхнулся в кресло и посмотрел на приятелей.

— Ну, чего? Рассказывайте, кто это. Знаете его?

— Кто ж его не знает, — пробурчал кобольд, покосившись на Фендуляра.

Тот согласно кивнул. Призрак уже принял свой обычный вид, и его прямо-таки распирало от желания поговорить.

— Сам знаешь, — начал Фендуляр вполголоса и на всякий случай опасливо взглянул на дверь. — Кто у нас живет в Тисовой роще.

— Феи, — кивнул Дарин.

— Они и их прислужники — ламии.

Дарин понял, что рассказ обещает быть долгим, но торопить призрака не стал.

— Ламии служат феям с незапамятных пор.

— Хотя, если верить легендам, — вмешался кобольд. — Раньше ламии были свободны!

— Что проку верить всяким легендишкам? — пренебрежительно прогудел Фендуляр. — Это все чародеишки насочиняли, из Квартала магов. А как на самом деле было — никто не знает.

— Может, и насочиняли. Да только зная непокорный нрав ламий, мне всегда хотелось узнать, каким образом феям удалось их обуздать?

— А как? — спросил Дарин, чувствуя, что у него голова кругом идет от всех этих событий. — Тохта, ты не знаешь?

— Понятия не имею, — буркнул меняла. — В чужие дела лучше не соваться, мигом хвост прищемят. Особенно, когда дело касается фей! Но, — он понизил голос. — Думаю, без магии тут не обошлось.

— Точно, — кивнул призрак. — Феи, небось, сварганили подходящее заклинаньишко — и готово! Ламии у них в подчинении и даже пикнуть не смеют!

— Опять феи, — задумчиво проговорил Дарин. — А кто-нибудь вообще их видел? Вот я, например, ни разу…

— А ламий ты до сегодняшнего дня видел? — резонно поинтересовался Фендуляр. — Не видел, вот то-то. И вдруг — бац! Повелитель ламий появляется у нас на пороге, — он поежился и снова покосился на дверь.

Тохта кивнул.

— Ты ведь в Лутаке-то живешь всего ничего, — сказал он. — Может, увидишь и фей… но они редко в городе появляются.

— Вот это и хорошо! — поспешно сказал Фендуляр. — Это к лучшему! В городишке без них как-то спокойней!

— Я всего пару раз видел, — признался Тохта, — Хотя всю жизнь прожил здесь, в Лутаке. Онт в заколдованной Тисовой роще, плетут свои чары.

— Чары?

— Ну, знаешь, эти слухи, что феи хотят покорить драконов… прости, Тохта, знаю, ты не любишь, когда о них говорят, но сам понимаешь, ни один драконишко в Лутаку не прилетит, так что зря боишься. Право, не стоит бояться того, кого ты никогда в жизни не увидишь.

Кобольд пробурчал что-то себе под нос.

— … покорить драконов и установить свое владычество во всем волшебном мире, — продолжал Фендуляр, не обращая внимания на въерошенного Тохту. — Но драконы, хранители равновесия в мире, феям не по зубам. Драконы сильны, могущественны и…

— Не желаю слушать про др… вот про этих самых! — сверкнул рубиновыми глазами кобольд. — Фендуляр, умолкни!

— Ладно, ладно, — остановил их Дарин. — Не хочешь — не будем. Давайте лучше про… как его? Про Тесса.

— Давайте, — кивнул призрак. — Так вот. Он ламия, а ламии…

— Блин, — вздохнул Дарин. — Слушайте, я не совсем… кто такие ламии? Что-то вроде вампиров?

Фендуляр отрицательно мотнул головой.

— Ни одного вампиришки у нас в округе давненько не объявлялось, — сказал он. — Хотя, раньше, правда, бывало, нет-нет, да объявятся.

— Вампирам нужна кровь, а ламии…

— Вспомнил! — спохватился Дарин. — Барклюня из Морского Управления рассказывал как-то. Говорил, что ламии высасывают жизнь из человека — питаются его жизненной энергией? Так?

— В обшем, так, — неохотно сообщил Тохта. — Когда идут войны или сражения, ламии всегда шныряют неподалеку, в такое время еды у них навалом. Завтра на ярмарке тоже будет кто-нибудь из них… хотя Тесс, говорят, запретил им охотиться возле Лутаки.

— Кстати, — Фендуляр внезапно оживился и даже чуть-чуть взлетел над креслом. — Слышал, ламии могут превращаться в змей, а когда оборачиваются обратно, у них остается змеиный раздвоенный язык? Из-за того-то ламии всегда говорят тихо, будто шипят. А? Так?

— Глупости, — пробурчал кобольд. — Ламии не могут оборачиваться в змей, так что насчет языка…

Дарин почесал в затылке.

— Гм… он действительно говорил негромко, — припомнил он. — Может, у него и, правда, раздвоенный язык?

Кобольд фыркнул.

— Повелителю ламий нет нужны кричать во все горло. Даже если он будет говорить шепотом, все во всех ног бросятся выполнять его приказания!

Дарин подумал и продолжил допрос:

— Ламии могу колдовать, как феи?

Фендуляр повозился в кресле.

— Ну, не колдовать, конечно, а…

Он задумался.

— Они могут очаровывать. Человечишко вроде как цепенеет, как кролик перед змеей, делай с ним что хочешь. Но это все, что они могут. Хотя, — он снова оживился. — Слышал я, что раз во много лет рождается ламия-маг, — он пожал плечами, потом махнул прозрачной рукой. — Опять, небось, чародеишки выдумали!