Тёмный день - Ирина Сербжинская

Кобольд беспокойно заерзал в кресле.

— Не выдумали. Тесс — ламия-маг, — выдавил он. — И слышал я, что он — очень сильный маг. Жестокий, хитрый и умный. Он даже способен вытянуть душу мага-человека, не всякого, конечно, но… — кобольд в волнении облизал мордочку. — В общем, когда где-то ни с того, ни с сего умирает маг, подозрение всегда падает на… вы знаете, на кого.

— Ничего себе, — пробормотал Дарин, грызя ноготь. — А ваши маги — что же?

— Доказательства, — пояснил кобольд. — Доказать никогда ничего не удавалось. Тесс всегда выходил сухим из воды и отклонял все претензии.

Тохта подумал немного.

— Особенно ламии-маги любит получать души детей чародеев. Это для них самая лакомая пища! Ну, слава небесам, ламии редко заходят в Лутаку. Разве что сам Тесс иной раз появится…

— Да уж, — кивнул Дарин. — Явился, хоть его вроде никто и не звал…

— Таких не зовут, они сами приходят, — глубокомысленно заметил Фендуляр.

— Во-во. Пришел поболтать о том, о сем, сжег на моих глазах вига и да пошел себе восвояси. Нанес визит вежливости, так сказать.

— Гляди, как бы он тебе еще один визит не нанес. Последний, — бестактно брякнул призрак и засопел.

Они помолчали.

— Я видел его в Лутаке год назад. Помнишь, тот случай? — спросил Фендуляр у кобольда. Тот молча кивнул. Призрак продолжил:

— Мне Дадалион рассказал, я сам-то не видел. Один чародеишко малость умом тронулся, — пояснил он Дарину. — Иногда это бывает. Взбредет магу в голову овладеть знаниями, которые ему явно не по силенкам, откусить кусок, который ему не проглотить. Ну, и того… помрачение рассудка. В общем, он сошел с ума и нет бы ему тихо-мирно отправиться в лечебницу для душевнобольных, что в Квартале лекарей и целителей…

— А, и такое здесь есть? — удивился Дарин. — Полезное заведение.

— Полезное, — согласился Фендуляр. — Ты запомни на всякий случай. Так вот, у чародеишки оказалось буйное помешательство!

— И что?

— Он взобрался на башню, — продолжил Тохта. — Видел, возле Торговой площади башня с часами? Вот на нее и залез… и давай выкрикивать, что сейчас нашлет на город черную чуму и лихорадку!

— А он мог? Мог это сделать?

— Конечно, — кивнул кобольд. — Он же маг! Видел бы ты, что творилось в городе! Я как раз сидел у ворот: только что прибыл караван, и работы у менял было невпроворот. И вдруг началось! По небу черные тучи несутся, ветер свистит, народ на площади в панике! Никто не знает, что делать!

— Да уж, народишко перепугался знатно, — глубокомысленно прогудел Фендуляр. — Помню, Дадалион говорил, что…

— Понятно, надо было что-то срочно предпринять, — продолжал Тохта, не слушая призрака. — Только что? Ну, нашлись смельчаки, кинулись к башне, да только едва ступили на первую ступень лестницы, как лопнули!

— Лопнули?!

— Ну да, разлетелись на мелкие кусочки, как пузыри. Больше никто пробовать не захотел. Скороходы ринулись к магам, а те, как назло отбыли в Лерем, на ежегодную встречу с королем, остались чародеи средней руки, какой от них толк? Все ждали, что вот-вот проклятие черной чумы обрушится на город! — он поежился.

— А дальше? — затаив дыхание, спросил Дарин.

— А дальше на площади появился Тесс. Уж не знаю, по какому поводу он оказался в Лутаке…

— И что?

— Ничего, — кобольд почесал лапой за ухом. — Постоял, посмотрел да и направился прямиком к башне.

— И… заклятья на него не подействовали? Что дальше-то было? Что он сделал?

Тохта пожал плечами.

— Никто не знает. Просто сказал чародею пару слов — и все. А когда повелитель ламий покинул башню, спятивший маг покончил с собой.

Дарин замер с открытым ртом.

— Да, вот так-то, — кивнул Фендуляр. — Чародеишко сиганул с башни — да был таков! Головенка вдребезги, а мозги…

— Ух, ты, — выдавил Дарин. Он поднялся, и в волнении прошелся по комнату.

— Дарин! — послышалось из лавки. — Дарин, переставь меня к другому окну! Ну, переставь же скорей! Из этого окна мне плохо видно, как молочница торгуется с соседом! А я хочу поглядеть!

— Что в этом интересного-то? — рассеянно поинтересовался он.

— Ну, если не видеть, что они при этом делают, то — ничего. А ты приходи вечерком, как обещал, я тебе покажу кое-что, так парочка отражений. Сосед-то у нас — малый не промах, времени даром не теряет! Хочешь взглянуть?

— Потом, — отмахнулся Дарин. Он подошел к столу и снова уселся в кресло.

— Знаете, собственно говоря, я ведь тут не при чем. Получу артефакт, отдам, да и дело с концом.

— Амулетишко тебе ни к чему, — согласно кивнул призрак.

Кобольд почесал один бок, потом — другой.

— Проклятые блохи… говорят, он когда-то был человеком, — пробурчал Тохта.

— Кто? — удивился Дарин.

— Тесс.

Дарин поднял брови.

— Как это?

— Приятель, — загудел Фендуляр, на мгновение воспарив над креслом. — Это уж ты загнул. Такого не бывает. Ни один человечишко не может стать ламией, это все знают. Ни ламией, ни феей, ни кем другим, как ни старайся. Если уж очень сильно повезет, он может стать призраком, вот, как я, к примеру. Но для этого надо, чтоб соседишки… ладно, не буду об этом, чтоб они все провалились, подлые душонки! Словом, ламией или чародеем надо родиться.

— Бывают обращенные посредством магии, — неохотно сообщил кобольд. — Я слышал, Тесс как раз из таких. Не знаю только, правда ли? Может, это просто слухи? О нем много болтают…

Фендуляр покинул кресло, метнулся по комнате из угла в угол и повис над столом белым облаком.

— Слухи, конечно, слухи! Посредством магии, ха! Кто на такое пойдет добровольно?

— Ну, — неуверенно сказал Дарин. — Может, он хотел стать…

— Дело не в том, хотел он или не хотел, — отрезал призрак. — А в том, что выжить после наложенных чар невозможно, — облако сделало по гостиной круг и снова опустилось в кресло. — Знаешь, что происходит? Человечишко или умирает или фью! Сходит с ума, как тот чародей, и проводит остаток дней в монастыре кесаниктинцев, бегая по келье нагишом!

— Что за монастырь? — осведомился Дарин.

— Для умалишенных, которых врачуют монахи, — пояснил Фендуляр. — Ну, само собой, только тех, у чьих родственников есть золотишко. Богатый монастыришко… вот там, я думаю, есть немало тех, кто решил побаловаться магией.

Кобольд подумал.

— Не знаю, — проговорил он. — Может, и так. А может, воля Тесса оказалась настолько сильной, что он пережил обращение? Возможно такое? — Тохта посмотрел на Дарина.

— Откуда я знаю? Вас послушать, так это невозможно.