Счастливого дня смерти 2. Убийственный карнавал - Кота Нодзоми

– Кажется, «и твою любимую девушку позовем».

А, ясно. Это и было странным.

– Спасибо. Наконец-то понял. Куруи, вы ошибаетесь.

– Да в чем же? Та девчонка, которой очень идут кошачьи ушки, твоя девушка, так?

– Верно. Хайна – моя девушка. Я живу только ради нее, я сделаю все, чтобы ее защитить. Мой долг – сделать ее счастливой.

– Значит, я ни в чем не ошибся.

– Нет, Куруи...

Куруи, стоявшему с рассеянным видом, я выпалил прямо:

– Я ненавижу Хайну.

Я никогда не говорил, даже не думал о том, что люблю Хайну.

Я не могу произнести эти слова, даже соврать, что люблю.

А-а, когда же я уже смогу убить Хайну?

Глава 7: Скончаться/Кризис

Анкетирование

Ваше имя?

– Ю Фудзи.

Вам доводилось убивать людей?

– Да.

Зачем Вы убиваете?

– Из мести.

Вы помните, скольких людей Вы убили?

– Двоих.

Вы помните свою первую жертву?

– Я убил супружескую пару. Сначала жену, потом мужа. Я все хорошо помню. Я не могу забыть.

Вы согласны с тем, что людей убивать нельзя?

– Да.

Почему?

– Здесь и говорить не о чем. Убивать нельзя. Это непростительно, даже если совершено ради пропитания.

Что Вы думаете о других убийцах?

– Ненавижу их.

Что Вы думаете о себе?

– Ненавижу себя.

Спасибо, что уделили время.

– Господин Ю, вам писать не нужно. Вы же не убийца.

– Да, верно. Простите.

Анкету, которую я заполнил честно, ничего не тая, я выбросил, не показав Ёмидзи.

– Хайна, если не поторопишься, уйду без тебя.

– А-а! Подожди! Да подожди же! Ю!

Я тяжело вздыхал, наблюдая за тем, как Хайна пытается упаковать вещи. Я положил на пол сумку, в кототой даже с учетом краденных вещей еще оставалось место, и присел на кровать.

Минула ночь, настал полдень. Близится время отъезда.

– ...

Вдруг я вспомнил вчерашнюю трагедию. Вчера вечером погибло трое: Канари Морихара, Ооо Момомомо, Мэмэмэ Момомомо. Если с натяжкой представить, что это детектив, то:

Преступление № 4: жертва – Ооо Момомомо, преступник – Канари Морихара;

Преступление № 5: жертва – Мэмэмэ Момомомо, преступник – она же (самоубийство);

Преступление № 6: жертва – Канари Морихара, преступник – Куруи Асакура.

Вот, что получится.

Сказать по правде, во всех происшествиях было много никудышного.

Для начала, моя помощница Хайна вычислила преступника раньше, чем детектив – никудышная помощница.

Преступник... Хм. Их было много, и все они в самых разных смыслах были никудышными. То забывали орудия убийства, то были пойманы с поличным. В общем, мне кажется, что самим преступлениям чего-то не хватало, было мало загадок, они были скучны и банальны, детектив оказался никудышным.

Хотя я, никудышный детектив, не имею права, конечно же, говорить что-либо по этому поводу.

Кстати, как и в случае с Ёмидзи, Хайна с аппетитом съела свои любимые части у всех трех трупов. Потому что нельзя, чтобы добро пропадало.

И тут послышался стук в дверь. «Входите!» – сказал я, и в комнату вошел Сайлент.

– Привет. Машины подъехали, вы готовы?

– Я-то готов... А вот Хайна... – я бросил взгляд в сторону.

– Так! Закончила!

Хайна радовалась, встав в победную позу. Возможно, из-за того, что она запихала вещи в рюкзак как попало, он казался гораздо больше, чем в день приезда. Вот-вот молния разойдется.

– Ну что ж. Ладно, пойдем, Хайна.

– Хай-на!

По пути к нам присоединилась Ан, и мы вчетвером зашагали по коридору.

Вот мы и покидаем особняк. Грустно... Да ни капельки. Хочу скорее домой.

Мы спустились в прихожую, там нас ждал Куруи. Видимо, пришел проводить.

– Здоров.

Он поднял руку в приветствии. Но когда они с Ан встретились взглядами, его лицо в миг приобрело суровое выражение. С Ан было то же самое. События позавчерашнего дня все еще были свежи.

– Хм! Я пошла! – выплюнула Ан и покинула прихожую. Сайлент поспешил за ней, но на полпути обернулся:

– Куруи, подумай над моим предложением, – сказал он и закрыл дверь.

– Что за предложение? – спросил я Куруи, и тот устало почесал голову.

– Этот Сайлент предложил мне стать наемным убийцей.

Он что, вербовщик? Хотя Куруи эта работа бы подошла.

– И что вы будете делать?

– Не знаю, – теребя свои сияющие черные волосы, Куруи дал неоднозначный ответ.

– Кстати, а кем вы сейчас работаете?

Мне трудно себе представить.

– Да никем.

– Э... А деньги?

– Родители дают.

– ...

Конченный человек. Не мне, конечно, судить, но он просто нечто. Не учится, не работает, отаку, убийца... У этого парня есть только внешность.

– Ну, нам пора. Спасибо за все.

– Спасибо за все!

Мы с Хайной  поклонились. Куруи улыбнулся доброй и прекрасной улыбкой и пожал мне руку.

– Я тебе напишу.

Удивительно – наверное, он не любит одиночество.

Мы вышли, метрах в ста впереди стояли два автомобиля. Один из них, в котором сидели Сайлент и Ан, медленно тронулся с места. А-а, я же с ними не попрощался как следует. Ну ладно.

Мы с Хайной шли той же дорогой, что и пришли сюда. И тут:

– А! Забыла! – закричала Хайна. Вот дает...

– Прости, Ю. Иди вперед! – сказала она и тут же повернулась и побежала обратно в особняк. Пришлось продолжать путь в одиночку. Перед лимузином стоял человек.

– И снова здравствуйте, – сказал он и улыбнулся. Это был тот же водитель, что привез нас сюда – парень с вежливыми манерами и узкими глазами.

– Здравствуйте. Спасибо вам и на этот раз.

Когда я сообщил водителю, что Хайна что-то забыла, поэтому задержится, то он лишь сказал «хорошо» и хихикнул.

– А почему... – решил задать я давно интересующий меня вопрос. При первой встрече я постеснялся.

– Почему вы носите черный врачебный халат?

Я снова взглянул на него. Сияющие черные волосы. Кожа белая, словно кость. Узкие глаза, которые превращаются в щелочки, когда он смеется. Это был жуткого вида парень с мрачной атмосферой, витающей вокруг него.

– Это мой стиль. Хи-хи, – сказал черный парень.

– Извините, что не представился. Меня зовут Ёмидзи. Очень рад знакомству.

– А-а, значит, тот Ёмидзи, который в особняке, – это был самозванец?

– Да. Проходимец, выдававший себя за меня.

В ногах правды нет, поэтому Ёмидзи (настоящий) сел в машину. Глядя в зеркало заднего вида, он заговорил.

– Я бы никогда не придумал такие безвкусные имена, как «Питающийся убийца» или «Неубивающий убийца». Например, госпоже Хайне больше бы подошло «Шок-Кинг»... Хотя нет, «Кук-Кинг»[20].

...А, нет.

– Ой. Вам не нравится? Господин Ю, а какие бы вы имена дали?

– Ну даже не знаю... Эмм, для Хайны что-то вроде «Дайнинг-Киччинг»[21]?

– !

Не надо восхищаться. Не надо смотреть на меня, словно готов снять передо мной шляпу. Не нужно щелкать пальцами.

Организатор самоубийств Ёмидзи.

В отличие от самозванца, настоящий – довольно интересная личность.

– И все же, господин Ю, вы не очень-то удивлены. Так неинтересно.

– Нет, я очень удивлен, – сказал я, но, на самом деле, я не очень удивлен. Конечно, меня поразил тот факт, что водитель – это организатор самоубийств Ёмидзи, но что касается того, что в особняке был самозванец, то тут скорее не столько изумление, сколько понимание.

– Я шестым чувством чувствовал, что он подставной.

– Вот как?

– Ну как подставной, мелкая сошка. Господин Ёмидзи, который нас позвал... Это же вы Ёмидзи. Тогда назовем его Лжеёмидзи.

– Можно и Шут-Ёмидзи.

– Нет, пусть будет Лжеёмидзи.

А у него есть чуство юмора. Волнение уходит.

– Под предлогом организации оффлайн-встречи Лжеёмидзи собрал убийц. По его словам, он хотел поближе с нами познакомиться, однако все время сидел в заперти в своей комнате.

Он словно боялся убийц.

Даже если ему доставляло огромное удовольствие наблюдать за происходящим через камеры, сами его действия выдавали его ничтожность.

– Так же было странно, что он нанял господина Сайлента. Если бы он действительно был сильнейшим человеком в криминальном мире, то мог бы и сам со всем справиться. Даже противостоять Ан не составило бы труда, верно?

– Хи-хи! Как знать? Госпожа Ан довольно сильная.

– А правда, что вы с ней друзья?

– Да. Она мой самый дорогой друг, – сказал он без капли стеснения. Понятно.

«...Организатор самоубийств Ёмидзи – мой друг. Но тип, который решил провести какую-то оффлайн-встречу в этом особняке, мне не друг и вообще никто!»

Значит, в словах Ан не было никакого скрытого смысла, все лежало на поверхности. Если вспомнить, то и слова Сайлента порой звучали многозначительно. Например, что «невозможно наблюдать всю мощь организатора самоубийств Ёмидзи в этом особняке».