Боеприпасы на зиму - Джордж Локхард

— Кажется, нам сигналят, — неуверенно пробормотал Чип.

Селевиния помедлила, но, все же, решила выяснить мотивы незнакомцев. Сбросив скорость, она заехала на открытый со всех сторон бугор и остановилась. Кираны, хлопая крыльями, приземлились поодаль.

— Из машины не выходить, — сухо приказала Гюрза. Повторила на английском. Чип с натугой кивнул, Айжамал нервно дергала хвостиком. Бросив взгляд на испуганного мышонка, отчаянно прижимавшего к груди блокнот, его мать скрипнула зубами и, рывком, распахнула дверцу.

Лидер дикарей уже шел к вездеходу. Гюрза сделала пару шагов навстречу и застыла, демонстративно уложив лапки на боевой хлыст. Бурундук ничем не показал, что заметил угрозу.

— Кто вы такие? — первой спросила селевиния.

Дикарь встал напротив, скрестив на груди лапки. Он был на голову выше Гюрзы и гораздо массивнее, ростом почти с белку.

— Вы движетесь днем, на машине, по человеческой территории, — глухо произнес бурундук. — Надо быть осторожнее.

Гюрза криво усмехнулась.

— Поздновато вспомнил, дорогой. Вчера был обнаружен Дегелен. Мы беженцы.

Дикарь даже не вздрогнул.

— Беженцы не спешат в объятия врага, — заметил он холодно. — Вы направляетесь к станции Конечная. Зачем?

— Кто спрашивает?

— Ерсайын!

— Я должна знать это имя?

Бурундук сузил зрачки:

— Назови себя, дерзкая самка.

Гюрза сжала коготки и невольно взъерошила шерсть.

— Что у меня под хвостом, тебя не касается, — отчеканила, свирепо прижав ушки. — Самка или самец, я живо сделаю тебя ни тем, ни другим, коли еще хоть раз меня оскорбишь.

Ерсайын нахмурил брови и расцепил лапы с груди. Пару секунд они с Гюрзой пожирали друг друга взглядами. Наконец, дикарь кивнул и отступил на один шаг.

— Смелый ответ. Но есть законы.

— Ваши законы, — сквозь зубы процедила Гюрза.

— Закон для всех един, — отрезал бурундук. — Люди не должны о нас знать.

Воительница хлестнула хвостом.

— Ты глухой? Вчера люди нашли Дегелен! О нас уже знают!

Ерсайын покачал головой.

— Нет. Обитателей Дегелена люди считают мутантами. Уничтожив город, они успокоятся. Если же узнают, что зверяне обитают не только на полигонах, начнется джихад. Погибнут все.

Гюрза нахмурилась.

— Чего же ты хочешь от меня?

Дикарь указал на внедорожник.

— Бросьте машину, снимите пояса и оружие. Продолжайте путь, как обычные звери.

Селевиния улыбнулась.

— У меня идея получше, — она развернула боевой хлыст и перебросила через плечо, краем зрения следя за двумя другими бурундуками, ожидавшими у киранов. Те пока не хватались за духовые трубки, так что время для мирного урегулирования еще оставалось. — Сейчас вы вернетесь к своим зверям, подниметесь в небо, и уберетесь за горизонт прежде, чем я досчитаю до десяти. Как тебе план?

Ерсайын свирепо прижал уши:

— Плохо слышишь, самка?

Глазки Гюрзы превратились в две тонкие щелочки.

— У тебя есть семья, Ерсайын? — спросила она размеренно. — Много детей?

Бурундук кивнул.

— Хочешь сделать их сиротами? — глухо поинтересовалась воительница. — Заставить расти без отца? Лишить любви? Окунуть в реку ненависти?

Ерсайын стиснул коготки:

— Не тебе отбирать у них родителя!

— Мне! — яростно бросила Гюрза. — Я отниму отца у твоих детенышей. Уничтожу твою семью. Растопчу их счастье. Одним взмахом хлыста! — неуловимо для взгляда, она нанесла жестокий удар с такой скоростью, что очертания оружия расплылись в воздухе. Тройное лезвие на кончике промчалось в миллиметре от лица Ерсайына, разрубив духовую трубку у него за спиной. К тому времени, как бурундук среагировал и дернулся, воительница вновь держала хлыст на плече.

— Вы умрете, — прорычала Гюрза, помахивая хвостом. — Тела я скормлю киранам. Ни один из вас не вернется домой. Много детенышей лишится родителей этим вечером! Много слез будет пролито! Этого ты хочешь, глупый Ерсайын? Этого?

Она мотнула головой на двух бурундуков, уже схвативших духовые трубки.

— Прикажи им бросить оружие, или, клянусь, случится все, как я сказала. Думай не о себе. Думай о женах и детенышах, ибо к ним не вернутся кормильцы. Думай, Ерсайын! Хорошо думай! — Гюрза шагнула вперед и процедила сквозь зубы: — Потому что я думаю о своем сыне. Он придает мне сил, не позволяет умереть раньше срока. Когда взойдет луна, пепельный свет озарит ваши тела. Так будет.

Повисла литая, железная тишина. Вечерний ветер гнал по траве волны — здесь, вдали от полигона, степь уже не казалась пустыней. Чип, Айжамал и Сай со страхом следили за беседой из пескохода, в темнеющем небе зажигались первые звезды. Вдали, могучие кираны помахивали крыльями, грозно царапали землю. Всадники держали оружие наизготовку.

Наконец, Ерсайын тяжело вздохнул и вскинул лапку. Его спутники, недоуменно переглядываясь, опустили трубки.

— Ты сильна духом, — произнес бурундук, кусая губы. — Я не хочу кровопролития.

— Я тоже.

— Но продолжать путь на машине мы не позволим, — сурово сказал дикарь. — Бросьте ее. Кираны доставят вас в Шаган Жоошох быстрее, чем эта груда металлолома.

Гюрза напряглась.

— Как я могу тебе доверять?

— Полетишь со мной, обернув хлыст вокруг моего горла, — Ерсайын усмехнулся. — Уверен, какую бы подлость я ни замыслил, ты успеешь прикончить меня раньше.

Селевиния помолчала, глядя то на крылатых зверей, то на бурундука.

— С какой стати вам помогать первым встречным нарушителям закона? — с подозрением спросила она после долгой паузы.

Ерсайын покачал головой.

— Мы не помогаем. Мы исполняем свой долг и избегаем кровопролития.

— Ох, какой ты правильный!

— Открывай пасть, коли есть, что сказать, — огрызнулся дикарь.

Гюрза нахмурилась.

— Я должна посоветоваться с друзьями.

Ерсайын скрестил на груди лапы:

— Торопись. Мы не намерены тратить на вас всю ночь.

Хмыкнув, селевиния отошла к пескоходу, встав так, чтобы корпус машины закрывал ее от предательского выстрела в спину. Айжамал и Чип пожирали подругу глазами, мышонок дрожал.

— Ну?!

— Кто они?!

Гюрза почесала за ухом.

— Вроде патруля. Утверждают, будто мы нарушаем закон, передвигаясь по человечьей территории на машине. Требуют машину бросить, и дальше идти голыми, на случай поимки… — она повторила рассказ на английском. У Чипа глаза полезли на лоб.

— Что за чушь?! В Нью-Йорке мы летаем над городом средь бела дня, даже пикники устраиваем посреди человеческих парков!

— Хочу в Америку, — вздохнула Гюрза. — Хорошо там у вас, видать.

— Очень хорошо!

— И что, люди не замечают самолет?

— Замечают, конечно. Только думают, будто это радиоуправляемая игрушка, — с легким смущением добавил бурундук. — Особенно с тех пор, как про нас сняли мультсериал.

— Мультсериал?! — Гюрза моргнула. — Это вы так от людей скрываетесь?!

— Конечно, — Чип улыбнулся. — Какая маскировка может быть лучше? Теперь, если люди нас даже и замечают, они думают, будто мы игрушки — ну, там, резиновые бурундуки, радиоуправляемые гиротанки и так далее. Франшиза. Один из моих друзей, кстати, тайно владеет долей в компании по производству «спасательских» товаров: маек, фанатских наклеек, даже экшн-фигурок Гаечки… — американец поник. Покачал головой. — Так что, как видишь, мы деньги зарабатываем, а не воруем.

Селевиния нервно усмехнулась.

— Должно быть, на то есть причины… — она обернулась к Айжамал. — Ну-с, миледи разведчица, какие будут указания?

Мышка покачала головой.

— Я думаю, нас просто хотят ограбить. Он требует бросить машину, а не уничтожить ее, верно?

Гюрза застыла от удивления.

— Оторвите мне хвост… — пробормотала она любимую присказку ящера Иосифа. — Где были мои мозги!

Айжамал кивнула:

— Элементарная разводка. Мы в управлении и не с такими аферистами сталкивались.

От гнева у Гюрзы раздулись ноздри, лапки сами легли на рукоять хлыста. Белая мышка с тревогой подалась вперед:

— Погоди! Ты же не собираешься их убить?!

Селевиния бросила на нее такой взгляд, что ответа не потребовалось. Пискнув, Айжамал в панике замотала головой:

— Не надо! Вот, держи… — она на мгновение нырнула в машину и выскочила обратно, сжимая автомат с необычно толстым магазином в прикладе. — Транквилизатор для защиты от неразумных. Вырубает на пять-шесть часов даже собаку.

Гюрза бросила на белую мышку уважительный взгляд.

— А ты не такая бесполезная, как кажешься… — схватив оружие, она взвесила его в руке, переключила на одиночные выстрелы и ухмыльнулась. Сильным прыжком выскочила из-за машины.

Ерсайын, при виде автомата, попытался броситься в сторону, но он просто не знал, с кем имеет дело. Гюрза вскинула оружие к плечу и, тремя выстрелами, ювелирно сняла всех грабителей, даже не поцарапав летучих мышей. Транквилизатор подействовал мгновенно.