Чудовища рая - Хермансон Мари

Он сделал палу резких вздохов. Дым. Не сигаретный. Пожар!

Даниэль слетел с постели и распахнул дверь в коридор. Здесь дымом пахло сильнее, однако непосредственной опасности было не видать. Пол коридора подсвечивался зелеными эвакуационными указателями. В пустующем вестибюле отделения было темно, дверь в сестринскую все так же заперта. Никаких признаков ночной смены.

Наверное, Марко закурил у себя в палате и не затушил окурок. А может, просто заснул, пока курил.

Какая же дверь ведет в палату толстяка? Да неважно, нужно будить всех пациентов на отделении. И почему не сработала пожарная сигнализация? Даниэль принялся одну за другой распахивать двери. Некоторые оказались заперты, однако все комнаты для пациентов были открыты. Он насчитал восемь одноместных палат вроде своей собственной. Все пустовали, постели были аккуратно заправлены. Когда же Даниэль включил свет в девятой палате, глазам его предстал храпящий на спине Марко, завалившийся спать прямо в одежде. Его матрац, словно миниатюрный вулкан, курился черным дымом.

Даниэль бросился к кровати. Вокруг столбика пепла, некогда бывшего сигаретой, тлела дыра размером с ладонь. Он схватил сложенное одеяло и принялся лупить им по очагу тления, чтобы затушить.

Толстяк перевернулся на бок и захрапел еще громче, однако, удивительное дело, так и не проснулся. Похоже, снотворное он употреблял весьма действенное.

— Просыпайся, идиот! — завопил Даниэль, не прекращая лупить по матрацу.

Марко выругался сквозь сон. И в этот момент из другой части кровати вырвалось пламя. Похоже, своими стараниями Даниэль не только не погасил тление, но, наоборот, раздул его еще больше.

— Вставай! — взревел он. — Кровать горит!

Толстяк со стоном повернулся к краю, чтобы слезть с койки, однако по причине сонливости и природной неуклюжести соскользнул на пол вместе с матрацем.

Тут уж пламя и вовсе взметнулось столбом, и Даниэль отпрянул. Дым повалил, прямо как от заводской трубы.

На разворачивающуюся трагедию своим полусферическим глазом взирала настенная камера видеонаблюдения. Даниэль встал перед ней и принялся размахивать руками. Судя по всему, за ними никто и не думал следить.

С воплями о помощи он выскочил в коридор. Несмотря на все его крики, отделение по-прежнему пустовало. Стеклянные двери были заперты, и за ними во тьме, словно красный глаз, горела кнопка вызова лифта.

Неужто их с Марко попросту оставили одних в запертом отделении?

Даниэль бросился по коридору, выискивая огнетушитель или кнопку пожарной тревоги. По крайней мере, должен быть эвакуационный выход! В углу вестибюля на глаза ему попался зеленый значок с изображением бегущей фигурки. С некоторыми усилиями ему удалось отворить тяжелую металлическую дверь, за которой оказалась узкая лестница с флуоресцентным освещением и прохладным чистым воздухом. Даниэль сделал несколько глубоких вдохов, подавив порыв дать деру одному, и затем отпустил дверь и помчался обратно в палату Марко.

За две-три минуты его отсутствия ситуация из угрожающей переросла в катастрофическую. Дым валил из палаты так, словно его выгоняли оттуда насильно, а само помещение он и вовсе заполнял подобно какой-то черной туче, оставляя лишь около полуметра чистого пространства над полом.

— Марко, ты все еще здесь? — крикнул Даниэль.

В ответ раздался судорожный кашель.

Даниэль стянул с себя футболку, бросился в туалет и намочил ее под краном. Обмотал вокруг головы, чтобы закрыть лицо, и пополз на четвереньках под клубами дыма. Толстяк завывал на языке, распознать который Даниэль не мог.

— Сюда! Нужно ползти! Под дымом! — прокричал он. — Марко, ты слышишь? Ползи сюда! Я нашел выход!

Он понятия не имел, где находился толстяк. Из-за дыма и футболки ничего было не разобрать, приходилось ориентироваться на вопли и кашель несчастного. Даниэль уже вовсю обливался потом. Судя по жару, он оказался вблизи источника огня.

Внезапно на его руке сомкнулись пальцы, больно впившись ногтями в кожу, а лицо обдало тяжелым прерывистым дыханием. Даниэль подавил импульс вырваться и решил хоть немного успокоить Марко, однако в рот ему забилась мокрая футболка, и он начал задыхаться. По-прежнему на четвереньках, он развернулся и попытался направить толстяка к выходу. Черт, да что ж он так медленно-то? Марко, однако, даже и не думал ползти, а просто лежал себе на полу, вцепившись в руку Даниэля и уже хрипя от удушья. Сердечный приступ у него, что ли?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он схватил толстяка под мышки и попытался тащить его по полу, однако такую тушу даже сдвинуть с места было не под силу. Да сколько он весит-то? Полтора центнера, что ли? Даниэль отпустил его на мгновение, перевел дыхание, затем предпринял новую попытку. Руки его выскальзывали из мокрых подмышек толстяка, однако он продолжал изо всех сил тянуть. Тело сдвинулось, и Даниэль рывками по несколько сантиметров поволок обмякшего колосса сквозь дым. Нужно было успеть добраться до двери, прежде чем пламя распространится и отрежет выход.

Тут его начали одолевать сомнения — в верном ли направлении он движется? Даниэль попытался припомнить вид палаты до того, как ее наполнило дымом, а также насколько далеко он заполз, пока не обнаружил Марко. Впрочем, комнатка была такой маленькой, что вряд ли он умудрился заблудиться. Эх, если б только толстяк был малость полегче и не таким скользким от пота!

Вот так вот — ослепленным, выбиваясь из сил и задыхаясь от дыма — Даниэль отчаянно пробивался к выходу на протяжении, как ему казалось, часов или даже дней, на деле же от силы несколько минут. Но к тому времени он уже и позабыл, где находится, как его туда вообще занесло и кого он тащит. Он словно превратился в бездумное животное.

Вдруг откуда-то донеслись мужские голоса и топот тяжелых ботинок. Даниэлю кое-как удалось исторгнуть хриплый вопль о помощи. В дело тут же вступили огнетушители и брандспойты, и прямо над ухом чей-то голос призвал его соблюдать спокойствие.

Впоследствии он так и не смог вспомнить, как оказался в парке. Просто вдруг пришел в себя на скамейке, жадно вдыхая чистый и прохладный альпийский воздух.

— М-да, на волосок вы были, — проговорил один из охранников.

— Что с Марко? — выдохнул Даниэль.

— Ему досталось побольше, чем вам. Сейчас он в отделении интенсивной терапии. Но с ним все будет в порядке.

Даниэль оглядел ночной парк. Кругом царило неестественное спокойствие.

— Разве никого эвакуировать не будут? Там же пожар! — воскликнул он в изумлении.

— Его уже потушили. Огонь не успел распространиться. К тому же в здании пожаростойкие стены и перекрытия.

Даниэль поднял взгляд на медицинский центр. Большинство окон были погружены в темноту — с виду и не подумать, что совсем недавно внутри бушевало пламя.

— Марко курил в постели, — принялся объяснять он. — Матрац и загорелся. А что случилось с пожарной сигнализацией? Она должна была сработать, едва лишь он закурил первую сигарету.

— Наверно, он отключил ее.

— Неужели это возможно?

Охранник пожал плечами.

— Все возможно, если у тебя руки из нужного места растут, как говорит мой отец. Так куда хотите сейчас пойти? На другое отделение или в свой коттедж? Врач сказал, что кровь на анализ завтра брать не будут. Ваше состояние не позволяет.

— Я хочу вернуться в свой коттедж. Впрочем, еще больше я хочу вернуться домой в Швецию.

Охранник присвистнул.

— Не всё сразу! Мы проводим вас.

У коттеджа Даниэль обернулся поблагодарить охранников.

Ночь выдалась ясной. Долина внизу была погружена во тьму.

Но, к его величайшему удивлению, самый высокий пик вдали сверкал так же ярко, как и днем. Его блистающие серебристо-белые склоны парили над ночным альпийским пейзажем подобно волшебной обители богов. Как же такое возможно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Потом он сообразил, что гора освещается лунным светом. И все равно это выглядело каким-то чудом. На глаза Даниэля сами собой навернулись слезы.

Один из охранников участливо похлопал его по плечу.