В Речи Посполитой - Илья Исаевич Левит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Между тем русские войска в конце концов взяли Смоленск и начали решительное наступление в Белоруссии (тогда это считалась Литва). Города, включая Вильно (Вильнюс), древнюю столицу Литвы, сдавались без боя. Евреи обычно успевали бежать, спасая жизни, но не имущество.
Но бывали и отступления от этого правила. В Могилеве евреи рискнули остаться под русской властью. Русское командование побуждало их уехать, но они не спешили. Надеялись, что или русские помягчают, или поляки вернутся. И дождались гибели. Когда летом 1655 года польско-литовские войска действительно приблизились, русское начальство в лице воеводы Поклонского категорически потребовало, чтобы евреи срочно покинули город, обещая даже дать охрану, которая проводит их до района расположения войск Речи Посполитой. Евреи вышли, не чуя беды — до сих пор русские войска, в отличие от казаков Хмельницкого, особой жестокостью не отличались. Тут их всех и перебили. А то ведь могли бы попрятаться в городе и дожили бы до прихода польско-литовских войск. Отряды украинских казаков Хмельницкого тоже действовали в Литве (то есть в основном на территории нынешней Белоруссии). Иногда совместно со своими русскими союзниками, чаще — отдельно. И много лили еврейской крови, когда евреи не успевали бежать. Наибольшее число жертв оказалось в Гомеле. Там казаки вырезали почти все еврейское население, почти две тысячи человек. Спаслись немногие, принявшие для вида православие.
Неожиданно благополучно сложилась судьба евреев Витебска. Они очень активно участвовали в обороне города от русских и казачьих войск — храбро сражались в боях, работали на строительстве укреплений и т. д. Когда после четырнадцатинедельной осады город пал, воевода Шереметьев, правда, собрал с евреев особую контрибуцию «для угощения казаков», но все-таки не истребил их. С ними обошлись как с военнопленными — угнали в Россию вместе с поляками. И после окончания войны (в 1667 году) те, кто выжил (а таких было немало), вернулись.
Лирическое отступление
Известно, что какие-то евреи, уведенные в плен в Россию, крестились и остались там. И пошли от них некоторые русские дворянские роды (например, Евреиновы). Солженицын в своей книге «Двести лет вместе» пишет, что некоторые из этих евреев поселились на Дону и от них пошло около десятка казачьих фамилий. Если и так, то этих людей все-таки немного. Но бытуют смутные предания о более ранних и более массовых иудейских корнях донского казачества.
Хазары? — Теория о хазарских корнях казачества возникла, по-видимому, на Украине, во времена гетмана Мазепы, т. е. на рубеже XVII-XVIII веков (кто о нём не помнит, см. пушкинскую «Полтаву»). Дело в том, что тогда существовал польский миф о сарматском происхождении шляхты. Сарматы — кочевники, сменившие в южнорусских степях скифов ещё в античную эпоху. К концу той эпохи они сошли с исторической сцены и никакого отношения к полякам не имели. Но почему-то понравились шляхтичам.
И вот, в противовес этому мифу (и по его образцу) возникла концепция хазарского происхождения украинской казачьей старшины (войска Запорожского!).
После краха Мазепы, эта теория вышла из моды на Украине. Но возродилась в конце XIX века на Дону среди тамошней казачьей интеллигенции. Ведь когда-то донские степи были под властью хазарского каганата! (Эти поиски нерусских истоков были проявлением казачьего национализма). Поддерживал эту теорию и Л. Н. Гумилев. Были у неё сторонники и на Западе.
Жидовствующие? — Существовала в XV веке (то есть более чем за 150 лет до хмельнитчины) на Руси такая секта, чья вера была «сильно заражена иудаизмом». Возможно, толчком к возникновению ереси стали контакты приезжавших из Литвы в Новгород евреев с тогдашними русскими интеллектуалами. Но вопрос этот спорный. Во всяком случае дальнейшее распространение этого учения происходило без евреев — они тогда на Руси не жили. Сектанты не признавали Иисуса Христа Сыном Божиим, учили, что мессия (машиах) еще не пришел, соблюдали субботу, презирали кресты и иконы. Все это не помешало широкому распространению ереси в крупнейших тогдашних русских городах Москве и Новгороде. В том числе и в тогдашних русских верхах. В начале XVI века их все-таки разгромили. Одних сожгли, другие бежали. Те, кто бежал в Литву, где было много евреев, приняли там иудаизм. Но вполне возможно, что часть их бежала в малозаселенные тогда донские земли или скрылась в других местах.
Как бы там ни было, но, несмотря на то, что в новейшее время донские казаки и евреи в огромном большинстве братских чувств друг к другу не питали, «жидовствующие» казаки встречались (и далеко не только казаки). Но доказать их прямую связь со средневековыми сектантами пока не удалось. Следует, однако, учесть, что мы практически ничего не знаем ни о каких сектантах на Руси (кроме староверов) до наступления относительно либерального царствования Екатерины II. Они скрывались, ибо очень легко было лишиться головы. Забегая далеко вперед, отмечу, что в дальнейшем вера этих людей часто эволюционировала в направлении официального принятия иудаизма, несмотря на ярость Николая I и его репрессии против них.
А вообще, о происхождении донских казаков есть много разных версий, легенд и преданий.
Вернемся в XVII век. Большой еврейский квартал в Вильно опустел и полностью сгорел. Может, его подожгли, а скорее всего, он сгорел от «копеечной свечи» (согласно русской поговорке: «От копеечной свечи Москва сгорела» — город опустел в 1812 году перед вступлением французских войск и сгорел — тушить было некому). Православное население встречало русских с радостью. Положение Речи Посполитой ухудшалось с каждым днем. И тут летом 1655 года на поляков обрушилась новая беда.
Глава XXI
«Потоп» во всем блеске
На Речь Посполитую напали шведы, находившиеся на вершине могущества. Отношения между этими странами давно были плохими — во-первых, существовал давний династический спор, послуживший предлогом для войны, а во-вторых и главных — шведы мечтали создать панбалтийское государство, то есть сделать Балтийское море своим внутренним. Польша была им в этом препятствием. Теперь воинственный король Карл X Густав, о котором говорили, что он не уступает в военных дарованиях своему дяде Густаву II Адольфу, решил воспользоваться ситуацией.
Лирическое отступление
