Любовница жениха - Сьюзен Нэпьер

— Ну, видишь ли… — Он покаянно поднял руки. — Возможно, она когда-то действительно могла слышать от меня кое-какие нелестные высказывания в твой адрес.

— Как она узнала, где я живу? Кому еще известно, что вы здесь? — с дрожью в голосе спросила она. У нее было такое ощущение, будто тот мир, от которого она бежала, вот-вот опять настигнет ее.

— Только Карлу, Айрин — это моя секретарша, — Грэму Фрею… и маме, конечно. Для всех других я отдыхаю в загородном доме нашей семьи…

Джейн оцепенела.

— Ваша мать знает?

Он серьезно посмотрел на нее.

— У нас в семье нет тайн, Джейн. Мы всегда откровенны друг с другом. Матери обычно беспокоятся, когда не знают, где их дети, даже если они уже взрослые.

— Что вы им рассказали? Что знает обо мне Мелисса?

— Все.

— Все? — Джейн пришла в ужас; ее руки взлетели к пылающим щекам.

Райан мягко обхватил ее запястья и потянул руки вниз, не давая ей закрыть потрясенное лицо.

— Я не имею в виду интимные подробности — то, что я пытался обращаться с тобой как с проституткой, а ты хотела поступить со мной как с однодневным гастролером. Я не посвящаю сестру в детали своей сексуальной жизни, — сказал он. — Но все остальное она определенно знает — то, что твой отец сделал с нашим, всегда открыто обсуждалось у нас в доме, и она знает, что я был одержим желанием отомстить ему, а потом тебе…

Она не могла смотреть ему в лицо.

— Значит, она знает, что это была я… на церемонии в церкви…

— Конечно. Мои родные верили в меня, хотя иные-прочие и поспешили осудить. Так что они заслуживали того, чтобы знать всю правду. Они не были согласны с моим решением защитить Эву, отказавшись устроить скандал с разоблачением твоего вранья, но из любви ко мне приняли его и поддержали меня.

— Неужели… — Она содрогнулась. Недаром Мелисса смотрела на нее с ненавистью и презрением.

Райан гладил ее покрывшиеся гусиной кожей руки, потом притянул ее к себе.

— Тогда ты тоже была холодна… У тебя в голосе было то холодное безразличие, которое ты напускаешь на себя, когда тебе очень страшно, — прошептал он, почти касаясь губами ее лба. — Ты была так убедительна в своем оскорбленном достоинстве, что на какой-то кошмарный миг я сам чуть этому не поверил. Почему ты не хочешь поговорить об этом со мной? Это имеет какое-то отношение к Эве — почему она так быстро тебя простила? Не могу понять.

Джейн оцепенела в круге его рук при этом ошеломляющем признании, а теперь в панике попробовала оттолкнуть его локтями.

Эва! Его голос всегда теплеет, когда он произносит ее имя. Может быть, телефонный разговор с ней вновь пробудил в нем какие-то прежние чувства и он все еще влюблен в нее? Разве приятно будет ему узнать, что он несколько лет хранил светлое воспоминание о том, что на самом деле было жалкой ложью? Чего доброго, он снова примется мстить.

В любом случае Джейн опять окажется между двумя жерновами. Она и так позволила ему узнать слишком многое о себе за последние несколько дней — не хватало еще, чтобы он ее неправильно понял!

— Я думала, вы уже давно решили, что это была злобная ревность старой девы.

Отпустив ее, он приподнял ее голову за подбородок и сказал с ноткой мрачного юмора в голосе:

— Сейчас ты, может быть, и старая, но тогда тебе было всего двадцать три года. Пожалуй, с ревностью я бы еще согласился, но никак не со злобой. Ты боец, но в отличие от отца — и меня тоже — ты не очень хорошо зарекомендовала себя по части злопамятности. По всем статьям ты должна страстно ненавидеть меня, а вместо этого… ну… — Он не закончил фразы; его глаза поползли вниз, туда, где полные груди натягивали мягкую ткань тенниски… и еще ниже, туда, где кончались полотняные шорты и начинались покрытые нежным загаром ноги.

— Вот я и ненавижу вас, — быстро сказала Джейн. Слишком быстро. Его глаза заблестели, и он чмокнул ее в губы — этот способ небрежного дружеского приветствия он довел до совершенства исключительно ради того, чтобы сводить ее с ума.

— Когда-нибудь ты будешь доверять мне настолько, что расскажешь то, что я хочу узнать…

А потом он повернется и уйдет.

— Так, может, здесь и кроется разгадка всей этой притворной заботливости? Заставить меня разговориться о добрых старых временах? — с вымученной насмешливостью спросила она.

Он даже не потрудился возразить против слова «притворная». Просто улыбнулся ей смелой, уверенной улыбкой опытного охотника.

— Да… И снова заманить тебя ко мне в постель!

Так что, может быть, это и к лучшему, что здесь все время будет крутиться враждебно настроенная девятнадцатилетняя фурия! — лихорадочно подумала Джейн.

Но она ошибалась.

Мелисса вернулась, как и обещала; небольшой багажник ее машины был забит чемоданами, так что Райану пришлось перетаскивать в гараж коробки и ящики из третьей спальни, чтобы освободить место. Она расточала брату улыбки и знаки внимания, а когда его не было поблизости, шепотом осыпала Джейн оскорблениями. Она досадовала на все и вся, и особенно на то, что за Джейн заботливо ухаживают во всем, до последней мелочи, тогда как она, Мелисса, должна выполнять свою долю домашних дел. К ленчу она переоделась, чтобы заставить Джейн почувствовать себя неряхой, когда та явилась к столу все в тех же шортах и тенниске.

Позже, когда Райан работал за компьютером, а Джейн лежала на старом коврике в саду и пыталась рисовать огрызком карандаша, который чуть придерживала большим и указательным пальцами левой руки, к ней присоединилась Мелисса в крошечном бикини из веревочек, способном возбудить разгул страстей на пляже. Джейн, ожидавшая новой вспышки военных действий, вместо этого выслушала точную и подробную информацию о множестве красивых, остроумных и чудесных женщин, украшавших жизнь Райана, о том, какой он изумительный сын и брат и что он никогда не сделает ничего, что огорчило бы его мать, особенно после всех бедствий и разочарований, которые ей пришлось пережить в прошлом…

Кузнечный молот работал бы тоньше.

Джейн со скрежетом зубовным высидела ужин, в приготовлении которого Мелисса весело помогала брату, и едва смогла улыбнуться, когда Райан твердо заявил сестре, что она действует ему на нервы, стоя у него над душой, пока он меняет повязку на обожженной ладони Джейн. Он предложил Мелиссе заняться мытьем посуды, и она тут же принялась жаловаться на ненужные строгости в пользовании электричеством.

— Не сестричка, а исчадие ада, — удрученно пробормотал Райан, осторожно отлепляя старую повязку; у них за спиной возмущенная Мелисса с грохотом свалила тарелки в раковину.

— Вам лучше знать — вы оба одного поля ягода, — саркастически прошептала Джейн. — Только что она была злой ведьмой здешних мест, а в следующую секунду — сама жизнерадостность, словно «колес» наглоталась. У нее завод когда-нибудь кончится?

Он тихо засмеялся.

— Она меня ревнует.

Его едва слышный ответ легким перышком прошелся по ее обнаженным нервам.

— Не понимаю, на каком основании — ведь я на вас не заявляю никаких прав…

— Заявлять права не обязательно словами. Если она еще не догадалась, что мы любовники, то скоро догадается…

Его шепот показался Джейн громким, словно крик, и она бросила смущенный взгляд на стоявшую к ним спиной Мелиссу — эта спина красноречиво выражала возмущение.

— Бывшие любовники, — проговорила она сквозь зубы. Посмотрела на руки, попробовала согнуть пальцы и сморщилась.

— Все еще больно?

Джейн кивнула, радуясь прозаическому повороту разговора.

— Грэм говорит, надо еще на несколько дней оставить легкую повязку, а потом можно будет снять ее и больше не бинтовать руку… — К большому смущению Джейн, он каждый день по телефону докладывал своему другу о ее состоянии, словно этот пустячный ожог мог угрожать жизни.

После того как он наложил на рану свежую повязку, Джейн оставила брата с сестрой домывать посуду, а сама уселась в старое продавленное кресло у окна гостиной с альбомом и карандашом. Когда остальные присоединились к ней, она с головой ушла в работу и поэтому легко отказалась от предложения Райана сыграть в карты. Они сели играть вдвоем и играли, покуда Мелиссе не наскучило все время проигрывать, и тогда она решила развлечься, посмеявшись над самоуглубленностью Джейн, и схватила один из рисунков, слетевший с подлокотника кресла.

Гримаса пренебрежения сползла с ее подвижного лица, в глазах загорелся интерес, она подхватила еще один рисунок.

— Это ведь эскизы моделей одежды! Да какие необычные! Я думала, вы рисуете скучные пейзажи или нечто подобное. Мне нравится эта многослойность…

Тут до Мелиссы дошло, кому она расточает похвалы, и она постаралась сделать безразличный вид, когда Джейн стала объяснять, что часто сама делала эскиз модели, которую хотела заказать своей портнихе, а не выбирала готовую из журнала мод.