Украденная Россия. Использует ли Путин опыт Сталина и Берии? - Сергей Кремлев

Вот как! «Дорогим россиянам» рассказывают, какой прекрасной страной была царская Россия в отличие от «рабской» «Совдепии», а европейский буржуй, попав даже в оккупированную часть новой России, сетует на то, что в ней и холуя-то приличного найти невозможно.

Н-да…

Но дальше — больше!

Лейтенант писал и так:

«Здесь все абсурдно. Чтобы разобраться в происходящем, надо ходить на руках. Во Франции, в Бельгии, в Польше через два дня после того, как проходила армия, можно было найти деловых людей — умных, расторопных коммерсантов, понимающих, что время не терпит и капитал не должен лежать без движения. Француз, бельгиец, норвежец, поляк может быть в душе патриотом и ненавидеть меня как немца. Но если он торговец, или фабрикант, или банкир, или даже просто чиновник, — с ним всегда можно найти общий язык.

Я нужен ему так же, как и он мне. Я предлагаю партию крестьянской галантереи. Я забочусь о продвижении по железной дороге… Он предлагает шерсть или масло, или, наконец, как это было с нашим коллегой в Афинах, участие в организации публичных домов для солдат.

В России мне ничего не предлагают. Я не нахожу коммерсантов, я не нахожу фабрикантов и даже чиновников, имеющих коммерческие связи. Я не могу продать нашу крестьянскую галантерею… Это неслыханно! За три месяца я не встретился ни с одним порядочным русским — таким, которому фирма могла бы открыть кредит. Русская, или, как ее здесь считают нужным называть, украинская администрация, то есть люди, которых наши военные привлекли к участию в управлении, — о, это поголовно свиньи!

Это уголовники, это бандиты, вернувшиеся из ссылки, освобожденные из тюрем. Все или почти все они говорят, что в прошлом были богатыми людьми… Только самые старые из них умеют откусить кончик сигары. Остальные сразу суют ее в рот, и я всегда потешаюсь, когда они не могут прикурить…»

Читая это, я не верил своим глазам. Текст был настолько лестным для России большевиков и настолько разоблачительным для мира капитала, что письмо можно было бы счесть фальшивкой тогдашнего партийного аппарата, если бы не обилие таких конкретных деталей, которые исключают подделку.

Ограничусь еще одним извлечением:

«Во Франции, в Бельгии, в Нидерландах и Скандинавии во главе правительства и бургомистратов мы держим политиков, известных обывателю. Депутаты и бывшие министры уговаривают свой народ подчиняться нам. Но вообразите, что во Франции у власти были бы коммунисты, эти политики без собственности, разве можно было бы тогда привлечь их к управлению оккупированной территорией? Разве они пошли бы на сговор с нами?

Наши оккупационные власти не нашли ни одного популярного русского, ни одного широко известного политика, который пошел бы с нами. Депутаты и руководители партии — в подполье, в армии или во главе партизанских отрядов (как и сам Федоров — депутат Верховных Советов СССР и УССР. — С. К.). Мы зовем их, мы обещаем им землю и поместья, мы обещаем им власть и богатство. Но эти люди воспитаны в презрении к собственности: их можно только уничтожать!»

Если бы расстрелянный партизанами лейтенант-коммерсант приехал в «Россиянию» или на «Украину» для налаживания коммерческих связей сегодня, то он остался бы довольным и свои гешефты устроил бы в лучшем виде. Ведь теперь во главе народов стоят люди, во всем противоположные и Алексею Федорову, и командиру одной из рот его отряда Сидору Романовичу Громенко, бывшему колхозному агроному, а потом заведующему контрольно-семенной станцией в Чернигове.

Громенко вел дневник. После гибели автора в марте 1942 года записи передали Федорову, который частично привел их в своей книге. Вот две из них:

«Февраль 2. Нет, это время и любовь к Родине делают нас командирами. Хотя бы и Федорова. Откуда он командир? Он рабочий человек, и когда вчера с бойцами вместе подтесывал бревна для землянки, стал такой веселый. Рабочий и крестьянин всегда строители. А мы еще приучены видеть будущее. Война, конечно, не главное в жизни.

Февраль 8. Перечитываю «Войну и мир». Не понимаю этих людей. Совсем не думают о будущем, как будут строить жизнь после войны. О работе совсем не говорят».

Если вдуматься, то в такой оценке рафинированных персонажей толстовского романа новым советским человеком полностью, в предельно концентрированном виде, выражена всю глубина различия между старой царской и новой социалистической Россией.

Федоров вспоминает в книге разговор с Громенко поздней осенью 1941 года. Громенко вернулся из разведки в родное село и взволнованно говорил:

«Меня что потрясло. Ведь здесь у нас в лесу продолжается советская жизнь, и люди и отношения между ними — все советское… А реставрацию капиталистических отношений мы ясно себе никогда не представляли, до войны в школах наших, в комсомольских и партийных организациях, в литературе нашей ненависть к капитализму прививали недостаточно… Читал я много, люблю читать. Но писатели наши воображения моего не подтолкнули, ни в одной книге не показали, какой ужас эта реставрация капитализма…»

Это было сказано осенью первого военного года, а опубликовано впервые почти сразу после войны.

Как видим, то, что стало реальностью в России через полвека, в 1991 году, беспокоило умных, искренних, болеющих душой за Державу людей давно — уже в 1941 году.

В годы войны новая социалистическая Россия лишилась нескольких миллионов таких нужных для ее будущего граждан, как Сидор Громенко. Не в последнюю очередь и поэтому реставрация капитализма в России стала возможной, и ее результаты уже сейчас оказались для России более катастрофичными, чем гитлеровская оккупация.

Так как же нам жить дальше?

Ответ дает сама наша история: «Жить надо вновь по-человечески, то есть — по-советски».

Вновь жить так, чтобы вновь можно было не бахвалясь, а с законным чувством собственного достоинства сказать: «У советских — собственная гордость…»

За счет чего были обеспечены грандиозные, небывалые успехи не только в экономике, но и в деле культуры и воспитания нового человека?

Конечно же, за счет того, что только социализм рождает энтузиазм масс и раскрывает все творческие силы народа, ощутившего себя хозяином страны.

И если народ не предает элита, народ в условиях социализма совершал чудеса и способен совершить чудеса.

Жить так — гордо и при этом богато — можно. Новая социалистическая Россия — не утопия. Даже сегодня у нас есть для этого все! Если вдуматься, в России давно идет процесс накопления таких внешне незаметных факторов, которые позволяют почти мгновенно, скачком, перейти от отрицательной, капиталистической, ситуации к положительной, социалистической.

Сейчас в стране простаивают или работают не в полную силу немалые производственные мощности — их надо использовать. Сельское хозяйство в таком загоне, что поднять его можно тоже быстро — надо только приложить к этому делу ум, сердце и умелые руки.

Крупный ученый-математик Георгий Малинецкий в одной из своих публицистических статей пишет о новых отечественных технологиях строительства 2–3-этажных домов европейского качества по цене 200–250 долларов за 1 квадратный метр!

Но по таким ценам может строить жилье лишь новая советская Россия, потому что в антисоветской России выгодно строить жилье по ценам, вздутым в пять, а то и в десять раз…

За рубежом работают сегодня сотни тысяч наших специалистов — ученых, инженеров, летчиков, моряков… Думаю, многие из них захотят вернуться в новую Россию, чтобы работать в ней на нее и на себя, потому что в новой социалистической России все будут работать на себя — даже тогда, когда будут работать на всех.

Сегодня за бесценок уходят из России богатства ее недр, вод и лесов, и уходят даже тогда, когда они нужны нам самим. Что ж, на что-то можно поднять цены — пусть Запад платит, а что-то можно и придержать в стране — самим надо.

Львиная по объему (хотя и шакалья по сути) доля национального дохода сегодня достается кучке, и если вернуть весь доход его законному владельцу — народу, то Россия сразу станет жить много богаче.

По оценкам экспертов Генеральной прокуратуры РФ, за двадцать антисоветских лет из России было вывезено до 7 триллионов долларов. То есть каждый «дорогой россиянин», включая младенцев в роддомах, был ограблен за двадцать лет на пятьдесят тысяч долларов! Средняя семья из четырех человек — на двести тысяч…

И это — не считая того, что «дорогие россияне» практически на всем — на продовольствии, одежде и обуви, услугах, товарах длительного пользования, жилье — ежедневно переплачивают шустрым дельцам в два, в три, а то и в пять раз по сравнению с коммерчески обоснованной ценой.

Что ж, все можно исправить быстро и эффективно — если новая законность будет обновленной социалистической. Даже в условиях неизбежной неразберихи переходного периода от капитализма к новому социализму розничные цены можно будет снизить для начала хотя бы на треть…