Небо Одессы, 1941-й - Алексей Череватенко

Глава XIII.

Коммунисты

Все свободные от полетов расположились на открытой поляне. Комиссар полка Николай Андреевич Верховец представил собравшимся худощавого мужчину средних лет:

- Знакомьтесь, товарищи! Секретарь Одесского обкома партии Иван Алексеевич Сосновский!

Летчики оживились. Новому человеку всегда рады. А секретарь обкома разносторонне осведомлен, расскажет подробнее об Одессе, о трудных буднях города и порта...

Едва только Сосновский начал говорить, как в отдалении послышалось характерное гудение вражеского разведчика. Шестаков предложил перейти в лесопосадку. Земля здесь была влажной после недавнего обильного дождя, ветви еще сбрасывали с себя тяжелые капли.

От имени партийной организации Одессы и всех трудящихся Иван Алексеевич поблагодарил личный состав полка за храбрость и мужество, проявленные в боях с гитлеровскими оккупантами.

С волнением слушали мы суровую правду о положении в городе. Тяжело было с продовольствием, не хватало воды, но население мужественно переносило лишения. Место ушедших на фронт братьев, отцов, мужей заняли женщины. Создан женский истребительный батальон в составе 900 человек. Женщины гасят пожары, возникающие в результате бомбежек, строят баррикады, роют противотанковые рвы. Город защищает поголовно все население. Но в первых шеренгах - и на передовой, и в цехах предприятий, в отрядах, строящих оборонительные сооружения, находятся коммунисты. Молодые стараются быть достойными старших, проявляя в бою образцы смелости и отваги. Батальон под командованием 22-летнего коммуниста Якова Бреуса уничтожил в одном только бою тысячу вражеских солдат. Впоследствии Бреусу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Пулеметчик комсомолец Иргаш Тимиров уничтожил триста вражеских солдат, краснофлотец Бегельфор, защищая своего командира, заколол в штыковом бою двадцать два гитлеровца, снайпер Сучков истребил 85 захватчиков. Мы узнали о новых подвигах Людмилы Павличенко, о пулеметчицах Зое Медведевой и Нине Ониловой.

Оборонять город уходили целыми семьями. В полку майора Богданова служила семья Демерза: отец Василий Карпович, его шестнадцатилетняя дочь Галя - рядовыми бойцами. Сын Петр был командиром взвода. В одном из боев пали смертью храбрых отец и дочь. Коммунист Петр Васильевич Демерза защищал Одессу до последнего дня обороны города.

Начальник автопарка Одесского порта Петр Яковлевич Кушнир на партийном собрании зачитал свое заявление, в котором просил направить его на передовую водителем танка. Братьев своих просил назначить к нему в экипаж - башенным и стрелком-радистом.

В первые дни войны из порта ушли защищать Родину 238 коммунистов и 141 комсомолец. Всего партийная организация города, сказал Сосновский, направила в ряды Красной Армии 20 тысяч коммунистов. Комсомол послал 73 тысячи комсомольцев.

После этой беседы летчики еще глубже осознали, какую большую заботу проявляют о нас, воинах, партийные органы, местные Советы, все население. Мы ни в чем не испытывали нужды, были обуты, одеты. Мирное население, само терпящее недостатки, обеспечивало нас всем необходимым. В ответ на эту заботу народа мы клянемся еще яростнее бороться с врагами нашей Родины, отстаивая ее честь и независимость.

Много потерь понес наш полк, и никто не мог сказать, когда прекратится горький перечень погибших летчиков. Совсем недавно мы потеряли лейтенанта Алексея Сидорова. Война помешала ему закончить полный курс летной подготовки в училище, и поэтому командир полка не допускал Алексея к полетам в сложных метеорологических условиях. Парень очень переживал свое положение: недоучка... Когда случалось быть на замене, Сидоров старался показать высокое мастерство, в бою вел себя храбро. Так постепенно он привел всех нас, а главное Шестакова, к мысли, что ему можно доверить машину, послать на выполнение ответственного задания.

Хороший летчик, отличный парень, мой друг лейтенант Сидоров погиб совершенно нелепо: при взлете, из-за дефекта бомбодержателя.

Наши латаные-перелатанные "ишаки" требовали осторожного обращения. У меня, например, был случай срыва бомбы, и только чудо спасло от катастрофы, хотя чудес, конечно, не бывает... Просто, летая долго на одном самолете, мы привыкали считаться с его капризами, знали недостатки своей машины.

Сидоров пренебрег советами, душа его ликовала перед вылетом: как же, ведь его признали достойным, равным среди равных! Летчик со старта дал большую скорость, боясь отстать от группы, колесо попало в выбоину, машину сильно тряхнуло, от этого сорвалась бомба. Раздался взрыв.

...Сентябрьские дожди продолжались почти непрерывно в течение двух недель. Все чаще дули холодные ветры. Осень вступала в свои права.

Сырость и вечерняя прохлада загоняют нас в помещение. С наступлением ночи летный и технический состав собирается в общежитии. Бренчит гитара, выводит печальную трель мандолина,

В тот день низкие тучи еще давили землю, однако дождь прекратился, и партийное собрание решили провести на открытом воздухе. Техники Поветкин и Ткачев притащили длинный стол, Хицун и Внуков расставляли скамейки под деревьями.

Прибывал личный состав эскадрилий. На старом "газике" подкатил со своими ребятами капитан Демченко. Парни загорели, обветрились, у многих воспаленные от бессонницы глаза, но по-прежнему выглядели браво, щеголевато. Особенно выделялись Иван Беришвили и комиссар эскадрильи Валентин Маралин: начищенные до блеска ботинки, белые подворотнички... Наши хлопцы кинулись обнимать моряков: хоть вроде бы и близко, а сколько дней не виделись!

Мы снова вместе. Смеемся, вспоминаем забавные случаи из нашей многотрудной боевой жизни. Многих, которые присутствовали на последнем собрании, среди нас нет. Но я не вижу унылых лиц: люди веселые, жизнерадостные. Разговор ведется вокруг главного - как бить врага, как выигрывать победу при меньших силах. Мы закалились, окрепла наша воля к победе. Мы успели убедиться в том, что не так страшен черт, как его малюют...

Наконец слышим голос:

- Рассаживайтесь, товарищи, будем начинать! Константин Семенович Пирогов, наш парторг, объявляет собрание открытым. Избирается президиум.

Первый вопрос повестки дня: прием в партию летчиков Василия Серогодского и Алексея Алелюхина. Они сидели рядышком, молчаливые, сосредоточенные.

- Партийное бюро рассматривало на своем заседании заявление кандидата в члены партии товарища Алелюхина, - сказал парторг. - Я зачитаю его. "Прошу принять меня в члены ВКП(б). Даю слово, что, пока бьется в груди сердце, буду беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков, а если потребуется, не пожалею своей жизни для полной победы над врагом". - Парторг сделал паузу. - Бюро приняло решение: рекомендовать партийному собранию принять Алексея Алелюхина в члены ВКП(б). Теперь за вами слово, товарищи!