Дочь обмана - Виктория Холт

Сейчас я уже поправилась и собираюсь погрузиться в работу. Мне очень повезло. Мистер Доллингтон дал мне роль в своем новом спектакле «Тряпье и Лохмотья». Он пойдет через несколько недель. Я еще не знаю, в каком помещении. Сейчас мы репетируем, как сумасшедшие — ну, ты можешь себе представить. Всем заправляет Лотти Лэнгтон. Мистер Доллингтон пребывает в подавленном состоянии духа. Кажется, что-то в нем сломалось. Но ведь мы все должны жить дальше, не правда ли?

Я очень надеюсь, что ты посмотришь спектакль. Может быть, ты сможешь уговорить и мистера Клэверхема приехать в Лондон. Мне будет очень приятно повидать вас обоих.

С наилучшими пожеланиями.

Лайза Финнелл».

Все вернулось опять… Тяжелые воспоминания… Лайза под копытами лошади… Ее появление в доме… Забота о ней Дезире… Ее требование, чтобы Долли взял Лайзу хористкой…

Наверное, мне от этого не отделаться.

Прошло несколько дней, а я так и не смогла ничего решить относительно своего будущего. То мне хотелось остаться в Леверсон-Мейноре, то я испытывала жгучее желание уехать. Основной причиной этого была, несомненно, леди Констанс. За ужином я часто ловила на себе ее взгляд. Ощущение было не из приятных. Однажды в саду я разговаривала с Родериком и, посмотрев наверх, увидела в окне какую-то тень. Я знала, что это леди Констанс. Я чувствовала, что она хочет, чтобы я уехала. Но стоило мне заговорить об этом, как Чарли и Родерик начинали бурно протестовать.

Мне предстояло встретиться с адвокатом, занимающимся делами моей матери, и, узнав свое финансовое положение, следовало принять решение.

Родерик и Чарли много времени уделяли хозяйству. Поместье было очень большим, и они часто отсутствовали целыми днями.

Родерик сказал:

— Когда ты научишься ездить верхом, ты сможешь ездить со мной и посмотришь наши владения, познакомишься с арендаторами. Думаю, тебе будет интересно.

Мои отношения с Фионой стали еще более близкими. Она очень интересовалась миром театра, и мы часто болтали за кофе. Мне было легче разговаривать о Дезире с теми, кто не знал ее. Я рассказывала о спектаклях и о том, как она работала. Я уже могла улыбаться, вспоминая премьеры, напряжение, предшествующее им, и чувство радости, когда все оказывалось позади, людей, приходивших в дом, переживания и успехи.

В свою очередь она рассказывала мне о своей жизни, о том, как много сделала для нее бабушка.

— Иногда, — говорила она, — я боюсь, что не смогу отплатить ей за все. Она потратила на мое образование больше, чем могла себе позволить. Иногда мне кажется, что я для нее — центр мира, и я боюсь разочаровать ее. Она ничего мне не говорила, но мне кажется, что ей не очень нравится моя работа. Помню, она однажды сказала: «Ты становишься взрослой, Фиона. Я хочу, чтобы у тебя в жизни было все самое лучшее. Моя дочь, твоя мама, была всем для меня, и когда она умерла, у меня осталась только ты». Вскоре после этого я нашла монеты в саду, и все изменилось. Она намекнула, что это она указала мне на монеты. У нее было предчувствие, что они находятся в саду, и когда я найду их, они изменят мою жизнь, определят мою судьбу. И действительно, эти монеты заинтересовали сэра Гарри Харкорта, и он дал мне шанс. Понимаешь ли, бабушка считает, что у нее есть особый дар и естественно она хочет употребить его мне во благо.

Я рассказала ей, что ее бабушка пригласила меня к себе.

— Да, я слышала, как она разговаривала с тобой. Ее интересуют все, кто приходит сюда, а ты ее особенно заинтересовала.

— Это из-за мамы, — сказала я.

Казалось, все ведет к ней, и в любую минуту мое горе могло опять обрушиться на меня.

Фиона поняла и перевела разговор на другую тему.

На следующий день я отправилась в гости к миссис Карлинг. Я без труда нашла ее дом. Это был большой дом, вокруг которого росли кусты. Короткая дорожка вела от калитки к двери. Было очень тихо. Я постояла немного у входа, сомневаясь, стоит ли мне заходить. В этой женщине было что-то странное, и мне становилось немного не по себе от ее чрезмерного интереса, от ее манеры резко наклоняться к тебе, сверля испытующим взглядом.

Интересно, а Родерик когда-нибудь приходил сюда? Я чувствовала, что ему нравится Фиона. Однако довольно часто он давал мне понять, что неравнодушен ко мне. Родерик по природе был очень добрым человеком. Он ко всем хорошо относился. Для него это было естественно. Наверное, не стоит воображать, будто между нами сложились какие-то особые отношения, только потому, что он добр ко мне.

Я подняла дверной молоток и услышала, как звук разносится по всему дому. Я стояла и ждала. Хорошо, если бы Фиона оказалась там, а может быть, и Родерик заглянет сюда.

Дверь отворилась. Миссис Карлинг радостно улыбалась мне. На ней было свободное длинное платье в черно-желтую тигровую полоску; ее испанские серьги зазвенели, когда она протянула мне руку.

— Заходите, заходите, — воскликнула она. — Я так рада, что вы решили зайти. У меня такое чувство, что вы сомневались, стоит ли идти.

— Нет, нет. Я действительно хотела прийти.

— Тогда проходите. Уверена, мы прекрасно проведем время. Здесь намного уютнее, чем у Фионы, со всеми этими черепками и осколками, и кисточками, и прочими вещами, которыми пользовались так давно. Я все время говорю Фионе, что это то же самое, что тревожить мертвых.

— Может быть, им было бы приятно, что нас так интересует их жизнь, если бы они узнали об этом, — сказала я.

— Может быть, может быть. Надеюсь, вы не откажетесь от чашечки чая? Чайник скоро закипит.

— Спасибо.

— Сейчас Китти принесет. Это моя маленькая служанка.

Мы сидели в комнате с двумя небольшими окнами в мелких переплетах. Плотные гардины сильно затемняли комнату. Мебель была громоздкой, а на стене висело несколько картин. На одной был изображен святой мученик, которого забрасывали камнями, другая изображала женщину, привязанную к деревянной колоде с молитвенно сложенными руками; она стояла в воде, и было ясно, что, когда начнется прилив, ее затопит. Я прочла надпись: «Святая мученица». Была и еще одна картина, изображавшая большого черного кота с зелеными глазами. Глаза были нарисованы светящейся краской, и картина производила сильное, даже жутковатое впечатление. Животное казалось живым.

Мне стало не по себе, и я надеялась, что появится Фиона, хотя я знала, что она в это время работает.

Миссис Карлинг села напротив меня и заговорила.

— Хочу рассказать вам о Китти. Она немного отстает в развитии. Однажды она пришла сюда и попросила кое-что сделать для нее. Она слышала, что я могу вылечить некоторые болезни. Я проявила к ней участие. У нее не так уж много возможностей. Я подумала, что о ней стоит немного позаботиться, это ей может помочь. Когда она появилась здесь, она могла лишь произносить нечто нечленораздельное, а теперь уже делает успехи. У них большая семья. Отец работал на шахте. Братья Китти пошли той же дорогой, а сестры поступили в прислуги. Никто не хотел иметь ее в доме. Ну а когда она пришла сюда, я взяла ее и постаралась кое-чему научить. Она славная девочка и очень мне благодарна.