Стилет - Гарольд Роббинс

И тогда это снова случалось. Первые поцелуи... Люк пыталась убедить себя, что на них она и остановится, ничего за ними не последует. Затем неожиданно жар внутри нее перерастал в безумие. Бешено срывались одежды, мешавшие ей, и приходило дикое желание причинить и самой почувствовать боль. Преклонение перед высокомерным мужским началом и стремление подчинить его, с тем чтобы самой управлять его взрывной силой.

Почувствовав головокружение, она бессознательно тряхнула головой и посмотрела на солнце. Оно было еще жарким. Слишком жарким. Надо зайти в дом и посидеть. В тени ей будет лучше.

Оглядевшись, Люк поняла, что почти вернулась к гаражу. Это хорошо - она зайдет и еще раз проверит машину. В гоночных машинах есть что-то прохладное и мускулистое, возле них ей всегда становилось легче.

После жары на улице в гараже ощущалась прохлада. Большинство механиков уже ушли. Время было обеденное. Люк направилась вниз, на стоянку.

Из своей маленькой конторки вышел Эстебан и окликнул ее.

- Привет, сеньорита Никольс! Она повернулась к нему с улыбкой.

- Привет, сеньор Эстебан.

- Вы видели графа? - спросил он, подходя к ней поближе. - Он доволен? Люк кивнула.

- Я так вам благодарна, сеньор Эстебан!

- Не за что! Я рад услужить вам обоим. - Он испытующе посмотрел на нее. Интересный мужчина этот граф Кардинале, не правда ли?

- Да, - ответила она. - Очень интересный. Но скажите мне, он хороший гонщик?

- Он мог бы быть самым лучшим, но ему кое-чего не хватает, - сказал он, многозначительно посмотрев на нее.

- Не хватает? - Девушка остановилась. - Не понимаю. Чего же ему не хватает?

- Страха, - ответил он. - Гонщик похож на матадора. Никто из них не становится мастером, пока не испытает страха. Как только они проходят через это, их искусство возрастает. Они не предпринимают глупых, ненужных действий, а просто стремятся победить.

Они остановились перед длинным белым "феррари".

- Красивый автомобиль, - сказал он.

- Лучший в гараже, - заметила Люк, бессознательно поглаживая крыло машины.

- На этот раз я собираюсь поставить свои десять песо на графа, - хитро улыбнулся Эстебан, направляясь со стоянки. - Желаю удачи, сеньорита.

Девушка смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. Тогда она открыла дверцу и почувствовала резкий замах смеси масла, бензина и потертой кожи. Плавно проскользнув за руль, она положила на него руки. В нем угадывалась сила. Чисто мужская сила.

Люк вспомнила, как сидела на коленях у отца, когда он ездил в город по торговым делам. Какой большой она ощущала себя тогда и как махала рукой всем, кто видел, что она сидит за рулем. Даже мистер Сондерс, толстый полицейский, регулировщик движения на Мейн-стрит, подошел, чтобы спросить, есть ли у нее права. Тогда ей было шесть лет от роду.

К десяти годам она уже умела водить машину. Отец разрешил ей ездить по дороге за домом, а мать только качала головой.

- Половину своего времени она проводит совсем не так, как положено девочке. Вечно пропадает в гараже, любуется машинами да еще слушает разговоры этих грубых парней, которые тоже там шатаются.

- А, пусть ходит, ма; - обычно миролюбиво говорил отец. - У девочки впереди много времени, чтобы научиться готовить и шить. Да сейчас это не так уж и важно - все продается в банках и замороженных упаковках, а одежда в готовом виде.

В душе он радовался. Ему всегда хотелось иметь сына.

Ездить стало проще, когда ей исполнилось шестнадцать и она получила права. В то время ребята еще не волновали ее так сильно и она не чувствовала необходимости сторониться их. Может быть, потому, что часто принимала участие в гонках за лидером, обычно проводившихся на Оушен-драйв, где она побеждала.

Люк знала, о чем они думали, когда впервые она присоединилась к ним на собственном скоростном лимузине: вот и пожаловала сговорчивая куколка, выискивая под кого бы лечь. Она знала о сплетнях, ходивших о ней в школе. Когда в раздевалке появлялся парень с расцарапанной спиной, другие ребята начинали смеяться и подшучивать над ним. Но это не мешало им гурьбой виться около ее машины, когда она появлялась среди них.

Однажды Джонни Джордан, признанный вожак парней, подошел к ее машине своей чванливой и развязной походкой. Склонившись над дверцей с сигаретой, прилипшей к губам, спросил:

- Где тебе удалось хапнуть этот драндулет?

- У Стэна, - ответила она, назвав гараж, где все парни подбирали себе бывшие в употреблении автомобили.

- Я не видел там такой, - сказал он, критически осмотрев машину.

- Я на ней кое-что сама переделала, - соврала она. Это было совсем не "кое-что". Она разобрала машину по частям и собрала ее потом своими руками. Это был разбитый "понтиак" с откидным верхом, побывавший в аварии. Она сняла старый мотор, поставила двигатель от "кадиллака", заменила дифференциал и смазку в подшипниках, усилила тормоза, уменьшила кузов и приладила к нему старую раму "корда". Потом залила в дверцы свинец, чтобы придать машине вес, и выкрасила ее в блестящий серебристо-черный цвет. Все это заняло у нее шесть месяцев.

- Она на ходу? - спросил Джонни.

- На ходу.

- Подвинься, - сказал он, открывая дверцу.

Люк не двигалась, продолжая сидеть за рулем.

- Эй, полегче, - сказала она, - никто другой не будет водить ее, пока я не пройду на ней несколько гонок.

Он удивленно уставился на нее.

- Кто, по-твоему, согласится ехать за таким лидером, как ты? Здесь никто не собирается участвовать в гонках с девчонкой!

- Трусите, желторотые цыплята? - улыбаясь спросила она. Лицо парня вспыхнуло.

- Да нет. Кто слышал, чтобы девчонка была лидером в гонках? Этого просто никогда не было.

- О'кей, - сказала она и завела двигатель. - Я скажу в городе, что вы все перепугались.

Она выбиралась задним ходом на дорогу, когда Джонни вновь окликнул ее.

- Эй, подожди минутку. Ты не имеешь права так говорить.

- Разве? Тогда докажи, что это не так!

- О'кей! - сказал он нехотя. - Но потом не ругай меня, если тебе будет больно.

Он подогнал свою машину и поставил ее рядом.

- Поедешь со мной одну милю, - прокричал он, стараясь перекрыть шум мотора. - Затем развернемся, и я пойду сзади, и тогда мы посмотрим, кто из нас желторотый цыпленок.

Она кивнула. Парень махнул рукой. Люк отпустила сцепление, и машина рванулась вперед. Она прибавила газу и посмотрела на Джонни. Он шел вровень с ней. Она возбужденно рассмеялась и повернула руль в его сторону. Сейчас обе машины разделяло всего несколько дюймов.

Он жал на акселератор, пытаясь вырваться вперед. Люк открыла воздушную заслонку и, смеясь, тоже увеличила скорость. Он не смог обойти ее ни на дюйм. Она придвинула свою машину еще ближе к нему. Послышался скрежет металла, и он отвернул чуть в сторону, уступая ей дорогу. Его машина неслась наполовину по обочине дороги. Люк надавила на акселератор и ушла вперед так быстро, как будто он стоял на месте.

Она уже развернула машину, когда он подъехал и, раздраженно взглянув на нее, резко развернулся.

Люк вновь ждала стартовый сигнал. Когда он прозвучал, она была готова, и ее машина стремительно понеслась по дороге.

Опять они мчались рядом друг с другом по самой середине проезжей части. Улыбка не сходила с ее лица. Крепко держа руль, она выжала педаль газа почти до пола.

Когда она оглянулась, машина Джонни почти упиралась ей в бампер. Улыбка застыла на ее лице. Она не повернет руль. Ни за что!

В самый последний момент она увидела, что он отвернул машину. Промелькнуло его перекошенное от злости бледное лицо. Люк притормозила, наблюдая в зеркале, как парню с трудом удалось справиться с управлением и остановиться. Тогда и она развернулась и подъехала к нему.

Когда он вышел из машины, парни окружили его. Они с любопытством смотрели на почти сорванное левое заднее крыло его машины. А Люк даже не помнила, когда зацепила его сзади.

- Ты сумасшедшая! - сказал он, глядя на нее.

Улыбаясь, она пересела на пассажирское место.

- Хочешь попробовать? - спросила она. - По прямой она может давать сто двадцать миль в час.

Он обошел вокруг машины и сел за руль. Включил зажигание и плавно тронулся с места. Прошли мгновения, а спидометр уже показывал девяносто миль в час.

Джонни стал ее первым постоянным любовником.

С ним было совсем иначе, чем с другими. Она чувствовала себя спокойнее, более уверенной в себе. Они не сходились для этого, как кошки или собаки. Он относился к ней с уважением, считал равной себе. Тем не менее это не помешало ему сделать ее беременной.

В это время она училась в последнем классе школы. Выждав неделю, пошла к нему.

- Мы должны пожениться.

- Почему? - спросил он.

- А ты не догадываешься, глупый?

Он недоуменно посмотрел на нее и начал ругаться.

- Будь прокляты все эти вшивые резинки, которые я купил в киношке!

- Дело не в резинках, - сказала она, начиная злиться. - В этом виновата твоя чертова штука, которую ты не переставал пихать в меня.