Бродяги. Отмеченные Зоной (сборник) - Дмитрий Субботин

– Видишь, какие штуки-то умники выдумывают, и долго ж работает, и экологически чисто. Вот, – над последним Старый позволил себе хохотнуть. – Ну, к столу, стало быть, прошу.

Столом служила прочная широкая доска, перекинутая через два поставленных на бок ящика. Кроме импровизированного стола в доме были пара кроватей и грубо сколоченные полки с самым необходимым добром.

Подавая пример, хозяин первым уселся за стол и выудил из-под койки непочатую бутыль водки, а следом два граненых стакана. Сталкеры молча выпили.

– По-прежнему тут? Никуда не собираешься? – нарушил молчание Хмырь.

– А куда ж мне идти теперь-то? С ногами-то такими, да и остальное тоже подводить начинает. Кому такой сталкер нужен? И не гляди, что я и группой командовал. Кому-то и жаль меня, но своя-то шкура ближе. Вот и сижу тут. Считай, мой лагерь, содержу его в порядке. А сталкеры, что останавливаются тут, голодным не бросают. А кто порой за опытом приходит. Я ж тут подольше тебя да и пришел не пацаном. Хотя последнее время мало кто сюда жалует…

Из соседнего дома сквозь приоткрытую дверь послышался приглушенный смех.

– «Фалангисты»-постояльцы?

– Ага. Как смекнул? Они-то, поди, не самые весельчаки.

– Видел их. Впереди меня с самого СХ-Института шли. Вот и заночевали по соседству.

– Чего это тебя вообще в Лихолесье наше потянуло-то? В такое-то время. Или ты не в чащу? Если нет, то либо к Меже западным рукавом идешь, либо на Гиблых холмах что-то понадобилось.

– Ошибаешься, – изобразил подобие нерадостной улыбки Хмырь, – мне как раз в лес.

Старый моментально стал серьезным и вновь наполнил стаканы.

– Ты, значит, тож из-за всего этого.

– А как же. И сразу к тебе – расскажешь же что полезное.

– Полезное? Полезное рассказывают те, кто по лесу ходит, а не на окраине сидит. Эти из «Фаланги» тоже пришли разобраться, что тут к чему.

– Знаю, – снова показал осведомленность Хмырь. – Поэтому я здесь. Иду за ними.

– Хочешь забрать добычу из-под носа?

– Когда начнется моя охота, их уже не будет в живых.

– Ты это к чему клонишь-то? – переспросил Старый, пододвигаясь поближе.

– Я предупреждал, что понадобится моя помощь. Говорил, что это не очередной мутант, каких отстреливают стаями после каждого выброса. Но я им явно не по вкусу. Пусть делают все сами. А я пойду за ними по следу – они выведут меня к этой твари. Другого выхода нет. Охотиться придется одному.

– Уверенности у тебя, Хмырь, – покачал головой Старый. – Смотри, как бы это оно само охотником не стало-то, а ты – добычей.

– Думаю, если советом поможешь – не стану. Что тут на самом деле происходит, Старый? До меня только слухи долетали, страшные сказки. А ты сам знаешь, как их любят выдумывать, словно в Зоне заняться больше нечем.

– А что тут рассказывать-то, – задумался хозяин лагеря и вновь опрокинул стакан. – Началось вот недавно. Неожиданно, как оно всегда бывает. Завелось в лесу что-то. Откуда оно пришло, зачем и что это вообще такое – никто не знает. Но с тех пор редко кто в этот лес ходит, а еще реже кто возвращается. Да и ладно сталкеры, даже зверье, что здесь живет, неладное почуяло. Я сам видел, как целые собачьи стаи бежали из леса.

– Вот как… А те сталкеры, что возвращались, что рассказывали?

– Тихо в лесу. И страшно, – задумчиво проговорил Старый. – Стало быть, и выжил только тот, кто ничего не видел. Но что бы то ни было, оно недавно уничтожило целый отряд «Левого пути». «Фалангисты» конечно, скажут, что от анархистов и ждать нечего, но я-то, Хмырь, знал этих ребят. Они не здесь стрелять учились, у них опыта навалом было…

На некоторое время воцарилась тишина, и были лишь слышны голоса из соседнего дома да гудение генератора. Но Хмырь вслушивался в происходящее за пределами лагеря. С наступлением темноты лес не скрывал своей жизни: шелестели деревья и кусты, словно шепчась между собой, стрекотали ночные насекомые. Совсем рядом раздалось ворчание пробудившегося и готового к охоте мутанта.

В неискушенном человеке звуки близкого и таинственного мира пробудили бы первобытный страх. Но Хмырь уж слишком часто бывал здесь, чтобы поддаваться слабой части натуры. Он пристально прислушивался к жизни Лихолесья, пытаясь ощутить изменения в его музыке. На помощь должны были прийти те самые инстинкты, которым он доверял жизнь. Словно чувствуя это, молчал и Старый.

– А были какие-то радиосообщения? Точки опасности на ПДА? Отмечал кто-то опасные места в лесу? Вообще что-нибудь? – оторвался от наблюдений Хмырь.

– Нет, никто ни о чем не сообщал. А анархистов нашли вот тут, – сказал хозяин лагеря, показывая на предоставленной Хмырем карте.

– Почему ты тогда решил, что это дело этой вот твари? Там же вроде на опушке огр живет – а это совсем рядом. Огру вполне по силам дюжину сталкеров угробить.

– Тела никто не трогал, – ухмыльнулся в ответ Старый нехорошей улыбкой. – Огр сожрал бы всех в один присест вместе со снаряжением. А тут просто убили… Аккуратные пробоины в телах, не удары лапами или укусы. Дьявол его ведает, что это такое. А почему оно сюда пришло – тут ж самые охотничьи угодья для любого хищника.

– Посмотрим, что это за хищник такой.

– Смотри, как бы эта охота для тебя последней не стала…

– Я уж постараюсь, чтобы не стала, – заверил старого знакомого Хмырь.

– Что в Зоне-то нового слышно? И чем ты все это время промышлял-то?

– Я? Тем же, чем и всегда – отстреливаю дичь и решаю чужие проблемы… Как будто мне своих не хватает. Последнее время был на Рубеже, восстанавливался после ранения.

– Там, поговаривали, непонятно что на тамошней болотине было.

– Ничего особенного – обычный упырь, просто матерый и умный. Нет его больше.

– Когда собираешься уходить?

Слова вызвали горькую усмешку охотника.

– Не знаю. Вроде и думаю, что пора бы уже: и денег достаточно, и меняется все стремительно, но – нет. Словно приворожила Зона – не могу уйти, словно это моя земля, и все тут. Порой вот говорю себе: еще одна-две успешные ходки, и все – в края далекие, теплые и гостеприимные, где не спросят, откуда такие денежки… Потом сделаю пару дел, вроде даже специально уйду поближе к Рубежу, со следующим эшелоном на Большую землю отбыть, но тут подвернется что-то любопытное. Или вот выйду из Зоны, сяду в Лубне, а потом снова в Зону. Видать, и буду тут, пока земля носит. А кроме того, Старый, любопытно мне, чем все это закончится. Словно должно произойти с Зоной что-то важное, и страх как любопытно мне, что же все-таки это будет.

– А твой этот… У тебя ж напарник-то был, парень такой молодой, который всему у тебя научиться хотел. Что с ним сталось? Не дожил, что ли?

– Ты про Терема? Откуда мне знать? В Зоне где-то… Зона большая. Разбежались пути-дорожки. Но он тоже не повернет отсюда – посеял я в нем интерес к Зоне… А так, в целом, происходит что и обычно: украдкой грызутся группировки, ученые что-то мутят, военные думают новую экспедицию в глубь Зоны устроить, кто-то мечтает найти безопасный путь на Север или хотя бы найти способ обмануть Излучатель. Мутанты вот новые появляются. Собственно, меня сейчас только они и интересуют.

Едва рассвело, как Хмырь распрощался со Старым и тронулся в путь.

– Удачной охоты, сталкер, – закончил прощание хозяин лагеря традиционной формулой.

– Это уж как Зона решит, – отозвался Хмырь и шагнул навстречу лесной тишине.

Назад, он как всегда, не оглядывался.

Солнце алым диском неспешно поднималось над багряным полотном чащи. В промозглом плотном тумане под ногами хрустела палая листва. Несмотря на появление дневного светила, здесь еще властвовала темнота. Хмырь разбирал дорогу с трудом. В еще не сгинувшей дымке все выглядело пугающим и таинственным, но там и впрямь могло таиться неизведанное – он был в охотничьих угодьях незваного гостя из глубин Зоны.

Он знал, каким должен быть лес ночью и ранним утром, когда едва забрезжил рассвет. Именно во тьме и начинается настоящая, враждебная человеку жизнь чащи: большинство созданий выходит на охоту, темнота становится поистине непроглядной, и обретают власть над душами странные силы, которым и имена еще не сумели подобрать.

А этой ночью лес молчал. И дело было не только в сбежавшей живности. Понадобилось что-то большее, чтобы непостижимое для человека Лихолесье изменило своим привычкам.

Быстро светлело, и косые лучи, пробиваясь сквозь алую пелену, окрашивали местность в призрачные тона. Сыплющие скупыми молниями и чуть потрескивающие аномалии статической природы в овраге по правую сторону дороги выглядели здесь более чем уместно.

Впереди послышались негромкий грохот и тяжелое проклятие. Хмырь немедленно замер, готовый отступить в заросли. Но шедшие впереди бойцы из охотничьего отряда «Фаланги» так и не проверили тыл. Впрочем, на таком расстоянии от края леса он и сам бы не стал этого делать. Мерные шаги по утоптанной земле возобновились, и Хмырь тронулся вслед. В отличие от них ведомый вообще не производил шума – способность, вызывавшая у многих суеверную зависть. Он как-то иронизировал, что просто не умеет шуметь в лесу. Впрочем, умел это он еще до того, как переправился сюда из Большого мира, так что это нельзя было списать на благосклонность Зоны.