Волшебство (сборник) - Наталия Солодкая

Вернувшись своими мыслями в вагон поезда, я с удивлением обнаруживаю, что всю дорогу тащу с собой пакет, доверху набитый мусором. И вслед за чувством неловкости, вызванным этим «открытием», меня окатывает обжигающая волна. Она накрывает меня с головой, заставив душу вспыхнуть жарким пламенем стыда, в зареве которого я кажусь самой себе полным ничтожеством. Не из-за своего нелепого багажа, а из-за того, что пошлая мелодрама про любовный треугольник, в которой я отвела себе роль трагической героини, стала для меня достаточным поводом для малодушных, дезертирских помыслов о посягательстве на свою жизнь – самый бесценный из даров Творца. Дар, во имя сохранения которого мать больного ребёнка бьётся из последних сил в непримиримой схватке со Смертью, превозмогая нечеловеческую усталость, борясь с отчаянием, отметая предательские сомнения и терпя унижения. И, несмотря ни на что, будет верить и бороться до конца. Но, даже исчерпав весь свой арсенал, она, не колеблясь, будет готова отдать свою жизнь в обмен на жизнь своей девочки, чтобы на последнем своём вздохе вырвать её из холодных когтей Смерти.

Ухожу!

Покопавшись в кейсе и не найдя ключей, Кирилл, глубоко вдохнув и немного помедлив, решительно нажал кнопку дверного звонка, которой отозвался дребезжащей трелью.

– Здравствуй, Марина. Нет, в комнату проходить не буду. Разговор у меня к тебе короткий. Я пришел тебе сказать, что мне всё надоело. Я устал от наших отношений, от твоих сверхтребований ко мне, от постоянного ощущения, что я что-то всё время должен-должен-должен… Нет, конечно, ты мне этого не говоришь, но ты даёшь мне это почувствовать. И вообще, рядом с тобой я чувствую себя вещью, да вещью, неодушевлённым предметом. И это твоё дурацкое обращение «Кирик». Словно собачья кличка. Будто щенка к себе подзываешь.

Да, собственно, что много говорить… В общем, я пришел тебе сказать, что я от тебя ухожу, потому что встретил другую женщину, с которой хочу быть, которая любит меня. Мне с ней хорошо и комфортно, только с ней я понял, как много я от тебя недополучал. А как меня кормили… Только не надо сцен, я всё решил бесповоротно. Мне надо было это сделать много раньше. А то ходим по кругу… Малодушничал. Да, возможно проблемы у меня будут. Но это будут МОИ проблемы. Что значит семья? Слушай, давай не будем создавать культов. У нас давно нет никакой семьи. Да и что вообще такое семья? Сегодня одна семья, завтра – другая. Где человеку хорошо – там у него и семья. А мне хорошо там, и туда я ухожу. О чём и пришел тебе сообщить. Ночевать дома я больше не буду, а завтра приду за вещами. Меня там сегодня ждут. Насовсем. Да, именно так: я больше тебя не люблю. Это – мой выбор.

– Кирик, ты чего стоишь как сирота казанская и трезвонишь на всю площадку? Опять ключи забыл? Котик ты мой рассеянный. Давно стоишь?

Поставив на пол неподъемные сумки, румяная с мороза Марина убрала с кнопки палец мужа, который в задумчивости всё ещё продолжал жать на звонок. – Подержи сумки, пол грязный. Я сейчас открою. Тяжесть-то какая, все руки оборвала. Зато сейчас быстренько пожарим на ужин твои любимые отбивные.

Непослушными пухлыми пальчиками с глубокими, пунцовыми следами сумочных лямок Марина с третьей попытки попала ключом в скважину замка, который уютно щелкнул. Из приоткрытой двери пахнуло знакомым и привычным домашним духом, в котором были растворены и перемешаны множество запахов, создающих нечто неповторимое, умиротворяющее, без чего не существует понятия «дом».

– Давай тащи сумки на кухню, сейчас руки помою, и будем ужинать. Представляю, какой ты голодный! Я, если честно, тоже.

Марина, со свойственной ей стремительностью скинувшая пальто и сапожки, через минуту уже хлопотала на кухне, щебеча без умолку под аккомпанемент струи воды из крана, глуховатые хлопки дверцы холодильника и многоголосное колокольчиковое позвякивание кухонной утвари. Дремотная пустота дома наполнилась множеством звуков, движением и ещё чем-то необъяснимым, искрящимся и пульсирующим, словно настраивающийся перед концертом оркестр, готовый зазвучать стройно и гармонично с первым взмахом дирижерской палочки.

– Кирик, потерпи, ладно? Сейчас всё будет готово, как ты любишь, с шафраном. Чувствуешь? Слушай, а на улице так холодно, да? А ты всё форсишь в полуботинках, пора уж в зимних ходить. Давай сегодня достанем. Я тебе новые стельки купила, возьми в сумке. И ещё такую куртку тебе присмотрела – прелесть! Давай завтра в обед пересечемся, померяем? Кстати, я созвонилась с Эльзой Карловной, послезавтра в семь она тебя ждёт. Никакой катастрофы, сейчас коронку поменять – не проблема. Это тебе не раньше. Так что, в отпуск поедешь с зубами. Киренька, всё решаемо. А с анестезией вообще ничего не почувствуешь. Будешь у меня с голливудской улыбкой.

Кирилл не раз ловил себя на ощущении, что способность искромётной и подвижной, как шарик ртути, Марины генерировать неповторимую атмосферу движения, пульса, эмоциональной наполненности жизни, играючи разбираться с проблемами, казавшимися Кириллу неразрешимыми, создавать вокруг себя свою собственную маленькую вселенную, становясь её центром, вызывала в нём безотчётное чувство зависти. Но он был бессилен перед этим волшебством, растворяясь в магнетизме этой атмосферы, становясь частью этой маленькой вселенной. Из кухни аппетитно потянуло жареным мясом с примесью аромата пряностей и свеженарезанной зелени.

– Кирик, всё готово! Я тебе ещё что-то интересненькое хочу рассказать! – звонко и весело прокричала Марина.

И, снова, как и бесчисленное множество раз до этого, Кирилл почувствовал, что не принадлежит себе, что снова околдован этими звуками и запахами, что он полностью окутан колдовскими чарами и погружён в атмосферу, которая самопроизвольно возникает только от одного присутствия Марины.

– Иду, родная! – так же весело, с оттенком нетерпения и предвкушения чего-то хорошего откликнулся за Кирилла его голос.

Сам же Кирилл был занят: он доставал из кейса мобильник, чтобы отключить его.

Стихотворения

Вера, Надежда, Любовь

Я иду своей тропинкой в человеческом лесу,Драгоценную корзинку я, прижав к груди, несу.Только б мне не оступиться, не споткнуться, не упасть!Чтоб не выпала корзинка, чтоб поклаже не пропасть.

Тёплой, ласковой волною набегая вновь и вновьТам, на донышке корзинки, робко прячется Любовь.И тепло Любви спасая, сберегая от обид,Не на миг не покидая, Вера верность ей хранит.

Неразлучные сестрицы пуще жизни берегутИх бесценное богатство – хрупкий, маленький сосуд.В нём пульсирует и бьётся тёплый, трепетный, живой,Ослепительный, как солнце, луч Надежды золотой.

Сберегу свою корзинку, даже если заблужусь,Если в зыбкую трясину, оступившись, погружусь,Разобью о камни ноги, упаду и встану вновь,Ведь в моей корзинке                      Вера,                               и Надежда,                                          и Любовь.

Февраль-март 2000 г.

Душа

Отволновала ситцами весна,Отвосхищало ярким шёлком лето.Предвосхищеньем осени полна,В какой наряд душа моя одета?

Наверно, ей не стоит шиковать,И укрываться роскошью убранства,И совершенством тонким удивлять,И безупречным вкуса постоянством.

Когда ветра, не ведая стыда,Сорвут листву с растерянных деревьев,Отбросив стыд, рискнёт Душа тогдаЯвиться в мир без мишуры и перьев.

Чтоб показать себя такой, как есть:В несовершенстве, слабости, сомненьи.Ей не нужна восторженная лесть,И ни к чему слепое поклоненье.

Ей нужен тот, кто сможет отыскатьВ её глубинах спрятанное чудо:Сосуд с любовью, что не расплескать,И свет Творца, мерцающий оттуда.

2006 г.

Возраст женщины

Не спрашивайте женщину о возрасте её.Вопрос весьма бессмысленный – вот мнение моё.Когда бы мать-природа задумала игратьИ мудрость вековую лицу её придать,То древняя старуха предстала б перед вамиС душой испепелённою, с потухшими глазами.

Когда усталость ляжет на плечи как сума,Когда от дел бесчисленных почти сошла с ума,Вдруг что-то шевельнётся на донышке в тебе,И плачешь ты, как девочка, от жалости к себе.

Пусть постареет зеркало! Душа полна огня,Когда в своих объятьях сжимаешь ты меня,И жарки поцелуи, и глаз не отвести:Перед тобой красавица не старше двадцати.

Давай вопрос бессмысленный не будем задавать,У женщины нет возраста – я смею утверждать!Есть средство уникальное, и это – не враньё:Любовь нам дарит молодость – вот мнение моё!

1993 г.

Птица-любовь