Как соблазнить призрака - Хоуп Макинтайр

Не успела я перевести дух, как позвонил Томми, чрезвычайно воодушевленный. Когда мы едем? Как можно позже. Если повезет, билетов на самолет не останется. Что подарить твоей маме на Рождество? Упаковку снотворного – не ошибешься.

Как обычно, я вела себя глупо. Вечно одна и та же история. Я с нетерпением ждала встречи с родителями и в то же время страшилась ее. Только я сойду с поезда, как мама накинется на меня. Как дела с ремонтом? Мне же хотелось одного: спать, читать, есть, гулять подолгу и отдыхать, но мама всегда использовала мой приезд в качестве оправдания своей безумной общительности. Правда, я почему-то очень дорожила проведенным с родителями временем. У меня было некое идеалистическое представление, будто мы – счастливая семья, и с ними я в безопасности.

Но с Томми в качестве свиты родители не будут принадлежать мне вообще.

Надо сказать Сельме, что я скоро уезжаю. Когда я набирала ее номер, рука дрожала – вдруг трубку снимет Базз.

– О, здравствуйте, Ли. Я сама уже хотела вам звонить. Я была так рада познакомиться с вами, – Сельма говорила так искренне. Мне стало стыдно. – Вы чувствуете приближение Рождества или я одна витаю в облаках? Оно совсем рядом, прямо как вы. Вы сейчас заняты? Приходите, выпьем за Рождество и придумаем, что делать. Я не рассказала вам о новых планах. И это потрясающе! Я говорю о предложении насчет продажи книги. Ваш агент Женевьева только что звонила.

– Было предложение?

– Шестизначная сумма. Я так волнуюсь. Не могу дождаться, чтобы рассказать Баззу. Он не хотел, чтобы я писала книгу, знаете?

– Неужели?

– Да, он никогда не думал, что кто-то заинтересуется моей историей. Как он ошибался! Приходите, и мы отметим.

Дверь открыла Бьянка, домработница. Я улыбнулась. А она – опять нет.

– Мисс Сельма в кухне. Печет пирожки с изюмом. – Такое усердие Бьянку явно не радовало. Она не взяла мое пальто. Даже не придержала мне дверь. Почему у меня сложилось четкое впечатление, что я Бьянке не нравлюсь? У меня паранойя. Она едва со мной знакома.

– Базз дома? – Очень смело с моей стороны.

– Мистер Базз нет. – Ах, простите. Мистер Базз. – Он наверху.

Что бы это значило?

Она не потрудилась проводить меня на кухню. Войдя, я была потрясена. Сельма сидела на табурете, рьяно помешивая в миске деревянной ложкой. Рядом на столе стояла полупустая бутылка шампанского. От запаха пекущихся в духовке пирожков сразу захотелось есть.

– Значит, вы любите готовить? – Смесь выглядела интересной отчасти потому, что от нее сильно пахло бренди.

– Рождественский пирог для Базза. Я оставляю его одного на Рождество. Самое меньшее, что я могу сделать, – это испечь ему пирог. Выпейте бокал шампанского.

Мне вспомнилось его замечание о том, что ее забыли в духовке, словно пирог.

– Вы оставляете его одного на Рождество, – повторила я тупо. – А куда вы едете?

– Я еду в Нью-Йорк, к семье. Мы так давно не отмечали Рождество вместе.

– А разве Базз не может поехать с вами?

– Я открою вам тайну. Наверное, это глупо, но мне хочется помягче сообщить родным, что я вышла замуж за мужчину на двадцать лет моложе. Знаю, знаю, – заметив мое недоверие, она протестующе замахала руками. – Я должна была сказать им сразу, но струсила. В таких вещах я старомодна. Мне небезразлично, что скажут люди. Итак, я еду одна. Ненадолго. К тому же это не первое наше Рождество. Поэтому я хочу предложить вам вот что, Ли. Давайте возьмем отпуск на рождественские праздники и приступим к работе в январе? Мне это нравится – начать автобиографию с начала нового года. Что скажете?

Простите, я спала с вашим мужем, но никогда больше этого не сделаю. Вместо этого я сказала:

– Ну, теперь, когда договор у нас в кармане, следует подумать о самой книге. Чем быстрее начнем, тем лучше.

– Какой договор?

Базз вошел так тихо, что я не слышала его. Я не посмела повернуться к нему.

– Я получила предложение на свою книгу, – сказала Сельма. Почти вызывающе, подумала я. – Выгодное. И, судя по всему, множество других издателей тоже заинтересованы.

– И как ты об этом узнала? – Базз подошел к ней, и его лицо помрачнело. Я изо всех сил старалась сохранить спокойствие, но все же удивилась, почему он не обрадовался новостям. Может, ему просто неприятно, когда он оказывается не прав. Базз стоял очень близко к Сельме, и я вдруг заметила, что она дрожит.

– Мне сказала агент Ли.

– Агент Ли должна была сказать мне, – рявкнул Базз.

– Наверное, она так и сделает. Так что вы делаете на праздники? – спросила меня Сельма, открыто пытаясь сменить тему.

– Я еду во Францию, к родителям.

– Очень мило, – небрежно сказал Базз. – Куда именно?

– Ло и Гаронна. Юго-запад. Родители переехали туда несколько лет назад. Прекрасный старый коровник, лес, церковь на холме, идиллическая сельская обстановка.

– Красота. Повезло вам, – вздохнула Сельма. – И вы возьмете с собой – простите, я не помню его имени – мужчину, о котором рассказывали? Ну, с которым вы вместе восемь лет. – Она подмигнула мне, и я была готова ее убить.

– Томми, – пробормотала я.

– Томми. Так Томми тоже едет?

Я кивнула.

– Очень хорошо, что вы будете вместе. Когда я вернусь, мы пригласим вас с Томми на ужин, да, Базз?

– Непременно, – отозвался Базз. Он обхватил Сельму за плечи, и я увидела, как она вздрогнула. Он сжал ее еще крепче. Как будто хотел, чтобы она не двигалась вообще.

– Не могу дождаться знакомства с Томми, – сказал Базз. – Томми и Ли. По-моему, звучит неплохо.

ГЛАВА 8

Я уехала во Францию, так и не узнав, обвинили мужчину с рынка в убийстве Астрид или нет. На рынке его больше не видели, а жена, присматривавшая за прилавком, исчезла. Либо они куда-то уехали на Рождество, либо он вывесил свой чулок для подарков в тюремной камере. Никто толком ничего не знал. Я не совсем понимала, почему пожар у Астрид по-прежнему так меня беспокоил. В конце концов, меня это не касается. Но я знала одно – я не успокоюсь, пока подозреваемый не окажется под стражей.

Нам с Томми пришлось лететь в Париж на самолете: я слишком затянула с покупкой билетов на поезд «Евростар». В аэропорту Шарль де Голль мы прыгнули в такси, доехали до вокзала «Аустерлиц» и сели на скорый, который шел через центр Франции в Каор. В самолете Томми так разошелся, что едва сдерживался. Во время долгих путешествий я люблю читать или смотреть из окна на проносящиеся мимо красоты, предаваясь приятным фантазиям о жизни в каком-нибудь идиллическом местечке в глуши. Такой уж я человек. Я никогда не смотрю в глаза тем, кто подходит к свободному месту рядом со мной, и никогда сама не завожу разговор. Хотя, разумеется, в самолете Лондон – Париж перед самым Рождеством о свободном месте не могло быть и речи.