Чистый лист (СИ) - Берд Таня

— Ты слышал? — задохнулась я от возмущения. Он кивнул.

— Неожиданно было приятно это слышать, — потупив взгляд, ответил муж.

— Ну а мне было приятно, когда ты гладил меня по ноге, щеке, — пристально глядя ему глаза хитро сказала я.

— Притворялась? — хмыкнул Стас.

Он молча подошёл к столу и достал из верхнего ящика ещё какие-то документы и положил их передо мной.

— Алин, я готов тебя отпустить, — стоя у меня за спиной прошептал он. А меня трясло, я не готова, не хочу.

— Это документы на развод? — еле сдерживая слезы, прошептала я.

— Да.

— Почему ты их сам не подписал?

— Я думаю лучше будет, если ты первая подпишешь, — тихо и с грустью ответил муж.

— Если ты действительно хочешь развода, Стас, подписывайся первый, — я протянула ему ручку, и он её взял. Всё, конец, я этого не переживу.

Стас нагнулся над документом, намереваясь его подписать. Мне казалось, что моё сердце остановилось, я видела только ручку, собирающуюся перечеркнуть мою жизнь. Но Стас медлил, я слышала, как он тяжело дышит. Радовало только, что и ему это так же тяжело, как и мне.

— Нет, я не хочу развода, — откинув ручку, твёрдо сказал муж.

— Почему? — я не ошиблась, он действительно меня любит. Так хотелось услышать эти три слова сейчас, в этой обстановке. Он молчал — Демидов, ответь, почему?

Стас уткнулся носом в мою макушку и тихо сказал то, что я так ждала:

— Я люблю тебя, малыш!

Слезы закапали на этот проклятый документ, я молча взяла его в руки и стала рвать:

— Фик тебе, Демидов, а не развод, — улыбаясь проговорила ему. — Какой же ты чурбан. — Он издал возмущенный возглас. — Да чурбан, — я встала с кресла, — неужели ты не понял, что я тебя люблю. Зачем же ты так? — и я расплакалась.

Муж подошёл и обнял меня:

— Алин, ты чего ревешь-то? — как-то по-детски спросил он.

— От счастья, Демидов. Я думала, ты подпишешь этот чёртов развод. Я чуть не упала тут.

— Алин, прости. Я не знал, что ты чувствуешь ко мне.

— Демидов, ты совсем дурак или притворяется?

— Малыш, ну кто тебя знает. Может ты так просто.

Я постучал ему кулаком по лбу:

— Ты во мне сомневаешься? Стас, я чуть себя до полного истощения не довела, переживая нашу ссору. Да я не представляла, как мне жить без тебя. А ты сомневаешься.

— Прости, меня, малыш! Так страшно было, что ты скажешь нет, и это все просто благодарность твоя или… — он запнулся.

— Или что, Стас?

— Не знаю, — он крепче прижал меня к себе. — Выходи за меня замуж.

Я отстранилась от мужа и удивлённо уставилась на него.

— Демидов, мы женаты. У нас свадьба была.

— По-настоящему, Алин.

— Я не знаю, как у тебя, а я замуж выходила по-настоящему. Я даже платье выбирала то, о котором мечтала. Я думала, пусть на два года, но по-настоящему. И в первую брачную ночь я пришла к тебе, но ты спал.

— Я не спал, — тихо проговорил он. Увидев моё возмущение, объяснил: — Алин, ты была такая счастливая, такая восторженная. Я боялся, что это просто порыв, что потом возможно будешь жалеть.

— Демидов, как ты управляешь компанией, заключаешь сделки, если ты так многого боишься?

— Ну это разные вещи. Тут чувства. Для меня это и так в новинку, и все те обстоятельства, сведшие нас не добавляли уверенности. Хотя и Виктор, и Костя, да и Семён Андреевич вчера, когда я попросил его подготовить документы…

— Ты вчера это все подготовил? — перебила я его. — Зачем?

— Это постановление давно лежит у меня, я все никак не мог собраться с силами тебе его показать. Виктор мне все уши в Москве прожужжал. Они мне втроём в один голос говорили, чтобы я не валял дурака и показал это просто так, что ты не захочешь разводится. А я все боялся, — он усмехнулся.

— Станислав Егорович, да вы оказывается тот ещё трусишка, — засмеялась я. — Никогда бы не подумала, что ловелас Демидов, такой трус.

— Ну ты сравнила, Алин. Это же вообще разные вещи. Одно дело ты хочешь и берёшь, другое, когда ты любишь по-настоящему, всем сердцем. И ещё, Алин, — серьёзно добавил он. — Ты всё-таки должна это знать. Как только вердикт был вынесен, я был у твоих родителей, — он тяжело вздохнул, — они сказали, что это ничего не меняет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Значит, мама приходила, уже зная, что меня оправдали? — вздохнула я. — Ну и ладно, у меня отболело уже. Ты знаешь, Стас, вся эта история показала кто есть кто в моей жизни, раскидала всех по местам. Да в конце концов, я сомневаюсь, что ты позвал бы меня замуж. — рассмеялась я.

— Я думаю позвал бы. Ты моя судьба, Алин, — помолчав, он хитро глядя на меня добавил. — Значит ты не хочешь разводится и уезжать в Москву? — Я просто показала ему фигу. — Тогда у меня условие.

— Какое? — удивилась я.

— Ты меняешь фамилию и становишься Демидовой Алиной Михайловной и перестаёшь пить таблетки.

— Это уже два условия, — поддразнила я мужа.

— Значит два условия, — спокойно ответил Стас.

— Ну хорошо, согласная я, — театрально- снисходительно дала свое согласие.

Эпилог

Четыре года назад я стала женой самого лучшего мужчины на свете Демидова Станислава Егоровича. Год назад у меня появился еще один самый любимый мужчина Демидов Никита Станиславович, он пока мало что может сказать и ходит с трудом, но уже во всю проявляется характер отца, да и похож он больше на папу, нежели на меня.

Наша история, начавшись так необычно получило свое продолжение в нашем сыне, сидящем сейчас на руках у Стаса и пытающегося вытянуть у него печеньку. Я выполнила условия Стаса, сменила фамилию и вот перестала пить таблетки.

Мои родители…Ну они вычеркнули меня из своей жизни, не видели внука ни разу и даже не интересовались им. У них по слухам все по-прежнему, пока оба преподают. Не знаю, остались ли у отца такие же методы обучения студенток, мне все равно.

А вот с родителями Стаса мы подружились. Стас поговорил с отчимом, они нашли общий язык. Просто надо было поговорить. Все, что хотелось Валентину Константиновичу это любви сына и жены. Он всю жизнь боролся с тенью умершего очень давно мужчины. Они со Стасом выяснили этот момент. И как оказалось, мой муж очень любит отчима и был ему благодарен за его отношение и к маме, и к нему. Вся эта напыщенность и надменность были защитной реакцией Валентина Константиновича. Отчим Стаса извинился передо мной и наши с ним отношения значительно потеплели, особенно после рождения внука. С Верой Семеновой, после нашего с ней откровенного разговора, отношения наладились. И сейчас она души не чаяла в Никитке.

Моя бывшая подружка Олеся вроде вышла замуж за своего старичка, и по заверениям общих знакомых была очень счастлива. Ну дай Бог. Как сказала Мила, главное, чтобы она сама в это верила. Отношения с ней так и не наладили. Я не захотела, она пыталась еще пару раз позвать меня поужинать, даже повлиять через Стаса, но я отмела все попытки.

У Кости и Ани все отлично, ждут еще малыша. Мила и Ефим рожали почти с нами вместе, с разницей в неделю. У них родилась дочка. И пока с Милой отходили от родов, наши мужья сватали своих только что рожденных детей. Как рассказали мама Стаса и Мария, они их еле уговорили уползти спать, а на следующий день им было не особо весело и комфортно.

Виктор пока не женился, но к нам в гости прилетал с девушкой, с которой уже встречается почти год. Мы со Стасом надеемся, что у него все сложится, но Витя пока по его словам не созрел для брака. Главное, чтобы не перезрел.

Наша домработница Мария по-прежнему с нами. Стас подарил ей слуховой аппарат, с ним она слышит гораздо лучше. Ее сын учится в институте, на той же специальности, что и Стас когда-то и подрабатывает у нас в компании.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так здорово произносить «у нас», «наш дом», «наш сын», «любимый муж». Думала ли я, четыре года назад, когда за моей спиной лязгнул металлический засов, что это закрывшиеся двери, открыли мне целый мир любви, семьи и дружбы. Плача в машине у Семена Андреевича, я выплакала прошлое полностью. И что в конце концов Золушка все-таки превратится в принцессу!