Советская одноактная драматургия, 1982 - Ксения Николаевна Мануйлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все молчат.
Не каркать! (Кричит.) А ну, по местам приборки! Живо! Радисты, музыку.
Ребята берут инструменты, звучит и смолкает песенка.
На соседних улицах жили мы с Андрюхой. А познакомились в бухте Веселой. Бывает. Рыжий… Задира. Кто бы подумал, что он… стихи… Дурацкое письмо! «Вчера мы праздновали день великих прекрасных существ…».
Т а т ь я н а (входя). «Это мальчишки все придумали! Сдала электротехнику, четыре балла. Была несказанно рада, так как рассчитывала на гораздо худшие результаты. Потом, вечером, жарили шашлыки по всем правилам и танцевали сумасшедшие танцы, так что я ударилась ногой обо что-то острое, и содом прекратился из-за увечья главного плясуна. Зажгли свечки и без света вели глупые разговоры. Болтали про армию, и мальчишки ругали тебя…».
К у р к о в. За что ругали? Бросил университет?
Т а т ь я н а. «Мальчишки ругали тебя, но мы тебя с честью отстояли. Не сердись»…
К у р к о в. За что ругали?
Т а т ь я н а. «Не сердись»…
К у р к о в (припоминая). «Кто может в том винить меня, что на военную обузу, на дудку флотскую сменял чумные коридоры вуза? Ни перед кем тут нет вины, и как философ я спокоен: мы, говорят, и рождены…». (Вздохнув.) Балбес ты, Андрюха. Что у тебя там вышло со старпомом?
А в т о р. Новый старпом «Алтая» усомнился в том, что старшина Воронков сам оставил университет.
К у р к о в. Но это же правда! Нужно было знать Андрюху!..
А в т о р. Старпом не знал. Старпом сказал, что просто так институты не бросают…
К у р к о в (с удовольствием). Андрюха вспылил…
А в т о р (с сожалением). Андрей Андреич не сдержался.
К у р к о в. Наговорил лишнего…
А в т о р. И сел — вполне заслуженно — на десять суток.
К у р к о в. И отсидел — восемнадцать.
А в т о р. На гауптвахтах не любят строптивых.
Т а т ь я н а уходит.
К у р к о в. На «губу» возили к летчикам, километров за сорок. Кормили неважно и заставляли долбить гранит — строили ангары. Когда Андрюха вернулся, «Алтай» был в море.
Грустный звук трубы.
А в т о р. Каждому моряку знакомо чувство пустоты и одиночества, когда, возвращаясь к родному кораблю, ты не видишь над пирсом знакомых мачт. Нету корабля. Только край пропитанной мазутом стенки, а дальше — тревожная, хмурая вода. Куда идти матросу?
К у р к о в (недовольно). «Куда», «куда»… К друзьям ему идти.
Появляются в с е м а т р о с ы, сгрудились, загораживая кого-то.
Т р е т и й и з о р к е с т р а. А лейтенант тебе что?
С е м е н о в. Ешь, Андрюха, ешь.
Д ы м о в. Андрей, за что ж тебя все-таки с факультета поперли?
С е м е н о в. Ешь, не слушай ты этих обормотов.
К у р к о в. Отощал у летчиков?
Д ы м о в. А борода-то!.. Рыжая.
К у р к о в. Еще? Кок, подсыпь еще человеку!
П е р в ы й и з о р к е с т р а. Дать еще, Андрюха?
С е м е н о в. Сейчас мы тебе душ соорудим…
К у р к о в. Возьмешь мою робу. Тельник чистый…
С е м е н о в. Спать уложим…
Д ы м о в. Точно. Вон на мою койку ложись.
С е м е н о в. Чего это на твою? На моей лучше!
Д ы м о в. Чем это лучше?
С е м е н о в. Так в закутке.
В т о р о й и з о р к е с т р а (взобравшись наверх). Ребята! «Алтай» входит!
Распался круг. Андрея нет.
К у р к о в. А назавтра утопили торпеду.
Звучит песенка. Появляется Т а т ь я н а.
Т а т ь я н а. «Мальчишки ругали тебя, но мы тебя с честью отстояли. Не сердись. Накурено было так, что стоял сплошной туман, и только огоньки свечек, как маяки в туманной дали моря, светились…».
К у р к о в. «Как маяки в туманной дали моря…». (С неожиданной злостью.) Поймешь ли ты?
Т а т ь я н а. «Я уезжаю…».
К у р к о в. Кто ты? Откуда?
Т а т ь я н а. «Надоело все до смерти…».
К у р к о в. Каким боком ты к Андрюхе?
Т а т ь я н а. «Гидравлику сдала на «четыре», очень расстроилась, что не «пять»…
К у р к о в (бессильно). Ерунда какая…
Т а т ь я н а. «…Я его куда-то засунула вместе с твоим адресом и никак не могла найти. А почему ты не писал? Ты очень меня обидел».
К у р к о в. Июнь? В июне он долбал гранит.
Т а т ь я н а. «Мог бы написать…».
К у р к о в. Письмо… По восемь строчек в день. Последняя запись — от двадцать девятого.
Т а т ь я н а. «Неужели ты думаешь, что я лишила бы себя удовольствия получать твои письма?»…
К у р к о в. Двадцать девятого его уже не было!
Т а т ь я н а уходит.
А в т о р. В воскресенье после подъема флага на юте собрались на перекур. Настроение было не праздничным. На рассвете пришел «Алтай». Его поставили в самом конце стенки за плавказармой, и теперь со всех кораблей подолгу глядели на его мачты.
Входят м а т р о с ы.
Д ы м о в. Ну, что ты, Витька, смотришь?
К у р к о в. Так.
Д ы м о в. Сходил бы на «Алтай»…
К у р к о в. Не могу.
С е м е н о в. Был я там сегодня.
К у р к о в (после паузы). Ну?
С е м е н о в. Ну, утопили торпеду, послали «Алтай». Вышли они в полигон, место буями обозначено, катера охраняют… Встали. Первым пошел Мухтаров, старшина второй статьи. Нашел торпеду, застропил. А сам…
П е р в ы й и з о р к е с т р а. Трос?
С е м е н о в. Трал. Старый трал. Ну… кто его знает, откуда он там взялся. Может, с войны лежал. Авдеенко пошел, Славик Морозов… На «Алтае» еще никто не может говорить про это. Уходили один за другим… Шторм накатил. Поползли якоря.
К у р к о в. Андрей уже там был?
С е м е н о в. Врач его не пускал. А он говорит: пойду. Говорит: «Лучше меня не сделает никто».
Т р е т и й и з о р к е с т р а. Лучший водолаз бригады!
В т о р о й и з о р к е с т р а. Помолчи ты! Молодой…
С е м е н о в. Сели они крепко. Свои же концы заплелись. Видно, невесело там было — водолазы они опытные. Сорок минут норма на такой глубине. Семьдесят пять метров. Сорок минут. А они были там — часами… Сознание теряли. Холод, давление. Галлюцинации. Им казалось, что сверху не дают воздуха. Они просили воздух. Хрипели, ругались из последних сил: «Молодой, что ж ты делаешь? Воздуху дай! Воздуху!..»
Пауза.
На борту у трансляции все плакали.
Д ы м о в. Старпом… Внимание!
Все встают. Входит с т а р п о м.
С т а р п о м. Вольно. Сидите.
Д ы м о в. Вот так вот, товарищ старший лейтенант.
С т а р п о м. Что делать, Дымов. Служба.
С е м е н о в. Андрюха спустился ускоренно, двоих распутал. Ему дали «добро» обрезать у Мухтарова шланг, в этих костюмах запас гелия есть… Он обрезал. У Мухтарова и у себя. Больше связи не было. В колоколе подняли одного Мухтарова…
Тишина. Чистый звук трубы.
Д ы м о в. Ты что, Витька?
П е р в ы й и з о р к е с т р а. Витька!
С е м е н о в. Ви-итька…
Д ы м о в. Не трожь. Пусть… плачет.
Пауза.
П е р в ы й и з о р к е с т р а. Товарищ старший лейтенант! А те?..
С т а р п о м. В барокамере пока. Будут жить. Спасибо Воронкову… Будут жить.
Д ы м о в. А торпеда?
С т а р п о м. Торпеду подняли.
П е р в ы й и з о р к е с т р а. А… Андрей?
С т а р п о м. Ищут.
Т р е т и й и з о р к е с т р а. Воронков нам винты очищал. Помните — когда буй от мины в винты попал, нас все на камни несло, а он — под винтами…
С е м е н о в. Веселый парень. Был.
К у р к о в. Какие ребята. Какие ребята…
Все встают, расходятся. Курков один, с письмом в руке. Появляется Т а т ь я н а.
Какие ребята…
Т а т ь я н а. «Ура! Кончилась сессия, кончилось все неприятное, и началась свобода! Можно слушать
