Волшебный уговор - Таня Фоозен

– Вообще-то грильяж ещё должен действовать.

– Я пошутила. Это уродливое платье виновато. Я же такое по доброй воле никогда не надену! Всё из-за тёти. Ткань жутко кусачая.

Чарли в своём репертуаре! Посреди всего этого хаоса переживать из-за какого-то платья! Повисло молчание, а потом все дружно покатились со смеху. И это помогло. Смех развеял тревоги Элины и прогнал остатки страха от встречи с господином Шноттером.

Она с надеждой взглянула на друзей:

– Вставим брошь на место?

Робин и Чарли, по очереди оглядев брошку, вернули её Элине, и она, открыв чемодан, вложила её в первое углубление. По руке пробежало лёгкое покалывание, как в гидромассажной ванне с приятно-тёплой водой. Камешек в центре конфеты-украшения ненадолго засветился.

– Ничего примечательного, – прокомментировала Чарли.

– Так ведь нам же не хватает ещё двух ключей, – сказала Элина.

Робин вдруг подскочил, держа в руке мобильник:

– Мне нужно домой!

– Что случилось? – Сердце у Элины тут же пустилось вскачь. Неужели Цукерхуты обнаружили пропажу чемодана?!

– Меня ждёт брат. Он написал, что стоит внизу, на улице.

– Артур здесь?! – вырвалось у Элины. – Он что, знает, где я живу?!

Чарли отбросила волосы с лица:

– С твоей стороны было бы очень вежливо представить нам своего суперсимпатичного брата. Раз уж мы твои лучшие друзья.

– Что-что?! – возмутился Робин. – Он меня бесит! Можешь забрать его себе! Я совершенно забыл про наш сегодняшний сладкомаговский тренинг, и мне действительно нужно идти.

– Ты так запросто можешь про такое забыть?! – поразилась Элина.

Робин замялся:

– Ну... я... а, неважно. Спишемся! – С этими словами он исчез в люке.

Чарли с Элиной в окошко смотрели ему вслед.

– Робин такой закрытый, – посетовала Чарли.

– Но я всё равно рада, что он с нами, – сказала Элина.

– Да, я тоже. Хотя он мог бы объяснять и побольше.

– Представь, что твоя семья – это магическая тайна, и ты не имеешь права кому-нибудь эту тайну доверить, – сказала Элина. – Этот консилиум явно не скажет: «Класс, Робин! Ты привёл к нам двух непосвящённых. Вот тебе за это орден». Магистры не желают, чтобы люди вроде нас что-то узнали про магию. Робин хочет нас защитить.

Чарли обняла Элину:

– Конечно, ты права, и когда-нибудь он обязательно расскажет нам, зачем ему нужно попасть в Музей конфетных искусств. Мы ведь и без него можем начать разгадывать вторую загадку.

Элина вздохнула:

– Сначала я должна ещё кое-что рассказать тебе про монету Алфеи.

После того как Чарли узнала последние новости, девочки стали думать, куда перепрятать чемодан. Из-за монеты Алфеи тайник у Элины перестал быть надёжным.

– Знаю! – воскликнула Чарли. – Наш чердак. Там свалена куча всяких чемоданов. Некоторые даже очень похожи на этот. Моя комната рядом с приставной лестницей, никто и не заметит, когда я туда поднимусь. Идеально!

– Согласна, – кивнула Элина и тут же услышала снаружи мамин голос:

– Элина, дедушка пришёл!

– Ну надо же! – пробормотала она. – Совсем забыла про дедушку!

– Я просто перенесу чемодан в тайник, а когда твой дедушка уйдёт, мы продолжим, – предложила Чарли. – Сегодня вообще какой-то день гостей некстати!

Прошла целая вечность, пока Элине наконец удалось оторваться от кофе и пирожных и снова вскарабкаться в домик на дереве. Там, где прежде висели её рисунки, теперь образовалась настоящая стена расследования, какие часто использует полиция в кино. Чарли прикрепила к ней наброски чемодана и броши, множество записок со строчками из загадки и пока остающимися без ответов вопросами. Какое- то время Элина озадаченно изучала эти записки.

– Я подумала, что стоит начать, – сказала Чарли.

– В любом случае выглядит очень профессионально, – одобрила Элина.

Чарли улыбнулась:

– Я кое-что вытянула из второй строфы. Там говорится: «Ключ номер два труднее обрести. Его из тьмы для этого спасти...» Это может означать, что брошь нужно искать вечером или ночью. Или что она скрыта в темноте, то есть в каком-то запертом тайнике. – Чарли продолжила цитировать: – «В сердце Белони надобно тебе. Он в древних снах за серебром ворот, вздымаясь ввысь, освобожденья ждёт». Сначала мне это показалось каким-то противоречием, потому что если что-то стремится к небесам, то скорее находится где-то снаружи.

Элина ткнула в одну из записок:

– Это список возможных мест, да?

– Да! Например, старый железнодорожный туннель на городской окраине или церковная башня с флюгером на крыше. Но нигде нет серебряных ворот.

Элина стала размышлять о первой брошке:

– Если «голова Белони» – это бургомистр, то «сердцем Белони» тоже должно быть что-то важное для города. Но вот «в древних снах» совершенно сбивает с толку. Что бы это значило?

Чарли вздохнула:

– Не думаю, что указанием должно служить каждое слово в отдельности – скорее всё четверостишие. Но сложность в том, что его надо расшифровать.

Элина задумчиво кивнула, а Чарли притянула к себе толстую книгу, лежащую под кучей бумаг:

– Насчёт «сердца Белони» я заглянула в Интернет, но там всплывают сотни результатов, вряд ли имеющих отношение к Белони. Поэтому я по старинке залезла в раздел по истории города в учебнике истории.

– Дай угадаю: и там ничего на это тему не нашла? – спросила Элина.

– Ничегошеньки! А про серебряные ворота я ещё даже и не искала.

– Тогда ты сейчас сделаешь перерыв, а я поищу, – с воодушевлением сказала Элина.

Чарли ушла, чтобы принести себе какое-нибудь питьё, а когда вернулась, девочки проработали все возможные варианты. К тому времени, когда Элине нужно было вернуться домой ужинать, они прошерстили десятки разных форумов в Интернете, множество книг, карты города и его достопримечательностей и даже посмотрели видеоролики про всякие теории заговора вокруг легенды о мадам Пико, которые оказались совершенной ерундой.

Чуть позже расстроенная Элина сидела за столом с родителями и Питом, уставившись в тарелку с супом. Когда папа поинтересовался, о чём она так задумалась, она рассказала о своих поисках, сказав, что это одно из школьных заданий.

– «Сердце Белони», хм? Ну, моим-то сердцем владеет твоя мама! – только и сказал папа. В магических же загадках ничего романтичного не было.

После еды Элине хотелось лишь одного – уйти к себе. Пит потащился следом за ней и, раскинув руки, преградил дорогу на лестницу:

– Ты теперь всё время с Чарли! Вам весело,