Золотой ключ, или Похождения Буратины. Несколько историй, имеющих касательство до похождений Буратины и других героев - Михаил Юрьевич Харитонов

Заключение

Разумеется, я охватил далеко не все аспекты эквестрийской орденской системы. Многие важные моменты – например, связанные с именными дарами – я был вынужден оставить в тени. Но, так или иначе, мы можем констатировать, что орденская система Эквестрии – живой, развивающийся организм, играющий важную роль в жизни социума высокопородных.

Шестой ключик,

ночной

Очень жаль

Можно вообще не читать, ибо история эта апокрифическая и недостоверная. Но если всё-таки решились – то после Главы 52

Первого тома или после Действия 37 Второй книги.

Ночью в лесу очень страшно.

…Ущербная Луна.

…Ночь шита серебром.

Юная Капкейк Сакрифайс не видела ущербной луны – её закрывали деревья. Деревьев она тоже не видела. Она вообще ничего не видела, даже свои копытца. Только темнота, темнота чуть разных оттенков – где-то она была темнее, и Капкейк понимала, что это препятствие. Пару раз она всё-таки ударилась обо что-то твёрдое, и каждый раз сильно пугалась.

По тропе её вёл бэтмен. Он сидел на холке и тихо попискивал, когда она поворачивала куда-то не туда. Один раз он сильно потянул её за уши, она отпрянула и тут же услышала шорох осыпающейся земли. Видимо, впереди была яма. Но такое было один раз. Атак – она просто шла, переставляла ноги в тяжёлых гиппосандалиях, изо всех сил надеясь, что это когда-нибудь кончится. И стараясь не думать, как она пойдёт назад.

Впереди показался просвет. Капкейк вышла на маленькую полянку-западинку. Тут было посветлее: угадывались кроны деревьев и небо. Но ущербной луны она не увидела – её заслоняла туча.

…Ты смотришь на меня.

…Ты помнишь обо мне.

Поняша решила ненадолго прилечь и перевести дух. Осторожно склонилась, попробовала губами траву, понюхала. Тихо фыркнула. Вроде бы ничего особенного – но трава была холодной и влажной. И, наверное, очень грязной. Капкейк подумала, в каком состоянии сейчас её ножки, и вздохнула. В прошлый раз, когда она была здесь со школьной экскурсией, она оступилась и попала в болото. Аделаида Аксиньевна, ответственная за детей, её, конечно, тут же вытащила – а потом её бэтмен долго возился, снимая с ноги отвратительную чёрную пиявку. Прошло десять лет, а она до сих пор помнила, как ей было стыдно и страшно. Брбрбрбр.

…Как крохотен ущерб отточенным серпом…

Луна, наконец, выглянула – жёлтая, круглая, чуть неровная справа.

…Но как бездонна щель, как пристально узка…

Капкейк Сакрифайс неловко повернулась, ложась, и шлейку снова перекосило. В коробе сухо зашуршало.

Девушка в сотый раз сказала себе, что она сама себе злобная скобейда. Надо было подготовиться как следует. Ей была нужна не гламурная шлейка для танцпола, а настоящая рабочая шлея. Как у курьерок. У Туси Лоллипоп была курьерская шлея. Надо было попросить у неё. Хотя нет, Туся любопытная, пристала бы с расспросами. И не отстала бы, пока Капкейк не рассказала бы всё.

В лесу раздался какой-то звук. Девушка пригнулась, пытаясь слиться с травой.

Звук повторился. Затрещал сук. Она не успела как следует испугаться, как снова стало тихо.

Бэтмен тихо-тихо пискнул. Глупое существо чуяло кого-то поблизости.

Оставалось лежать, вжимаясь брюхом в холодную мокрядь, и ругать себя за дефство и поиск приключений на собственную жё. А если на неё нападёт какая-нибудь дикая джигурда? Которую она не успеет заняшить? Хотя в ней же целых сто пятьдесят, должна успеть… А если стая? Аделаида Аксиньевна вроде бы говорила, что в таких случаях нужно сначала някнуть вожака. Хорошо, допустим, это получится. А вдруг они бросятся со всех сторон?

Капкейк вздрогнула – всем телом, от кончика носа до репицы хвоста. Подумала, что та вещь, что лежит в неё в коробе, страшнее, чем ночь в лесу.

Опять звук. На этот раз вроде бы удаляющийся.

Поняша осторожно поднялась, встряхнулась. Вроде бы никого. Теперь нужно найти тропу и дойти до большого камня. Его нужно приподнять. Это непросто, но она сильная, она сможет. Под ним будет ямка. Туда нужно положить короб, это сделает бэтмен. Опустить камень и после этого быстро, тихо и осторожно вернуться той же дорогой.

Бэтмен запищал. Он так делал, когда чуял чужой запах.

В животе у Капкейк стало холодно от страха. Очень захотелось, чтобы это был сон. И проснуться дома. Не в общаге, а именно дома. У мамы,

на улице Шлатких Пузиков. Когда-то, маленькой, она стеснялась говорить подружкам, что живёт на улице с таким смешным названием. Потом она стала спрашивать маму, откуда оно такое, но мама не знала. В конце концов соседка Аделаида Аксиньевна – тогда маленькая Капочка ещё не знала, что будет у неё учиться – сказала, что улица названа в честь дочки подруги первой губернаторки Кавая. Девочка умерла совсем маленькая, ей не успели даже дать имени. Мама называла её просто «мой шлаткий пузик». И губернаторка своей властью назвала улицу, на которой жила её подруга, «улицей Шлатких Пузиков».

Капкейк из этой истории поняла, что губернаторка с этой подружкой к тому времени сильно поссорились. И что пони иногда бывают очень злыми.

Потом она выросла, увлеклась историей и узнала, насколько злыми бывали пони. Особенно раньше.

Она невольно вздохнула. Шевельнулись бока. Содержимое короба шевельнулось тоже.

Ущербная луна выглянула снова. На полянку плеснуло прозрачным сухим светом.

Поняше показалось, что у неё под животиком что-то шевелится – небольшое, скользкое. Капкейк тут же примстилась змея, жалящая в вымя. Она в ужасе вскочила на ноги и отпрянула. Потом осторожно приблизила мордочку, но ничего страшного не увидела, кроме кротовой ямки.

Девушка постаралась успокоиться и собраться с мыслями. Надо было что-то решать. И при всём богатстве выбора альтернативы не было. Надо было следовать плану и дойти до камня. Любые другие варианты были бессмысленными. Даже если за ней кто-то следит – он не оставит её в покое. Она слишком далеко зашла. Во всех смыслах.

Дрожа, на подкашивающихся ногах, Капкейк пересекла полянку и принялась искать тропу. Бэтмен на холке вёл себя тихо, даже слишком.

Тропа нашлась среди огромных лопухов. Голодная поняша осторожно откусила край и тут же выплюнула: лопух оказался горьким. Она вспомнила, как Аделаида Аксиньевна говорила, что в лесу ничего нельзя есть, даже обычную траву. Мало ли что растёт среди этой травушки-муравушки. Или, не дай Дочь, ползает. Брбрбрбр.

Чтобы отвлечься, она попыталась подумать о перспективах своей авантюры. Скорее всего, публикация займёт не меньше полугода. Сначала эмпаты Директории проверят время рукописи. Потом установят подлинность подписи. Передадут историкам, они сверят факты и проделают экспертизу. А потом ещё будут работать над текстом.

Написанное было ужасно. Слишком ужасно, чтобы быть неправдой.

Наверное, думала она, это не совсем хорошо, если такая рукопись будет напечатана. Но зато не будет больше этих глупых разговоров про легенды