Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"! - Лев Сокольников

Твоё прошлое — оно твоё, а моё — оно может быть иным. Спорить не станешь? Своё прошлое помню, оно у меня на сегодня "затвердевшее", неизменное. Если из моих воспоминаний взять одну "картинку", у сверстника — другу, то получится живой и длинный фильм, в коем мы подпишемся под каждым кадром:

— Правда! — и да здравствуют недоумки, что пытаются свои "кадры" выдать за мои! Их мечта — заставить думать о прошлом не так, как ты его видел и осмыслил, а так, как нужно ему. Наилучший вариант: чтобы мы вообще жили без памяти. Так надёжнее будет. Поэтому и не рвусь писать книгу.

— Сделаем так: ты начнёшь повествование, а я, иногда, между делом, буду входить в текст там, где сочту нужным. Хочется изложить некоторые мысли, кои не дают покоя последние шесть десятков лет. Но сделать этого не могу по причине отсутствия пишущих органов. Нет их у меня. И не только их. У меня нет и тела, этого "выразителя эмоций". Как без него? У меня вообще ничего нет осязаемого. А так хочется написать книгу! Это будет удивительная книга.

— Оно, конечно, книга — это хорошо. Но не кажется, что с книгой опоздал? Задержался? Кто сейчас книги читает? Не лучше ли будет, если из меня сделаешь сценариста, или медиума? Медиум — нужнее на сегодня, медиум — это приличные заработки. Больше, чем у сценаристов нынешних "фильмов о войне". А медиум — прелесть: открою салон, и буду прорицать за плату. Такая деньга поплывёт — не сосчитать! Тебе — почёт и уважение, мне — всё остальное. Тебе, бестелесному, ничего иного не нужно. Сколько бы деньжищ заработал с твоей помощью!? А книги на сегодня — неходовой товар, "реликт". Сегодня у книг много сходства вымершими мамонтами.

— Чтобы тебе стать толковым медиумом, "с именем", то для этого нужен много знающий дух. Не получится из тебя сделать медиума, категория у меня другая, не гожусь для медиумизма.

— Верить?

— Можешь не верить, от этого ничего не изменится.

— Зайду с другой стороны: сколько сегодня читающего народа? Мода на книги прошла! И что удивительного замыслил втиснуть в книгу моими пальцами?

— И я вопрос задам. Можно?

— Давай!

— Вопросов у меня больше твоего. Первый: для чего на могилах умерших вы ставите неполный стакан с водкой и кладёте на него кусок ржаного хлеба? В надежде, что покойник встанет опохмелиться? Понимаю, стакан с напитком может обрадовать сердце мужчины, знавшего вкус "Столичной" при жизни, а женщине к чему водка? И почему не "наливаете" ушедшим раньше срока детям? Хлеба и водки жаль? Да и сами тут же упиваетесь "не отходя от кассы"?

— Не знаю…

— Для чего зажигаете "контрафактные", не из "ярого воска" свечечки в местах самообмана? То есть, в "храмах" хотел сказать? Что для вас означает горящая свеча? Разве электрической лампочки мало? Она дешевле свечи и лучше. А ваши молитвы доходят до "адресата"?

— Не знаю… Все зажигают! И все молятся…

— Почему покойника из дома ногами вперёд выносите? Покойнику без разницы, как его транспортируют на "место вечного упокоения". — Ну, это что-то вроде игры… вроде бы сам "ногами вперёд" выходит… Вроде бы всё осточертело в этой жизни и он "уходит" в другую… "По собственному желанию"… А мы, вроде живые, как бы ему помогаем… Отстань, не знаю!

— Как!? Делаете, и не знаете — зачем? Кроме этих двух примеров вы совершаете массу других непонятных, необъяснимых, вредных деяний и без объяснения! Не надоело? Не устали? И об этом мы с тобой скажем. И не только об этом.

— В чём будет заключаться удивление задуманной книги?

— Каждую страницу разделим вертикальной полосой на две равные половины с названиями вверху: "причины" — половина страницы, другая — "следствия". В указанные места будем вписывать всё, что соответствует названиям половин. Что-то вроде "амбарной книги" будет.

— Не пролетим?

— Возможно. Вижу единственную трудность: или "причины" пускать справа, а "следствия" — слева, или наоборот? Некоторое сходство с вашими "поминальниками" наблюдается. Конечно, раздельные записи лучше, путаницы меньше: в одной записке через "божьего" служителя просите "силы небесные" прислать на головы родичей "здравие", а в другой бумажке просьба не волновать умерших и пребывать "в вечном покое".

И никому в голову не приходит в целях экономии бумаги писать живых и умерших на одной странице. Но когда враждуете до самозабвения, то для "извода" недруга из жизни наводите порчу "святым" способом: ненавистное имя вносите в "поминальные за упокой" в надежде, что "в верхах" не разберутся и живого сделают мёртвым. Злодеяние творите сознательно и с удовольствием!

— Мы и "бессознательное" вредительство творим сплошь и рядом! При этом думаем, что делаем "доброе дело"…

— Что и худо! Представь, уходит из жизни дорогой и любимый человек, и вы, абсолютно ничего не ведая о его будущем, немедленно начинаете скорбеть. Скорбеть — куда ни шло, скорбите на здоровье, "скорбь очищает душу и просветляет разум".

Но вам скорби мало, и вы идёте дальше: просите "божьих" служителей устроить ушедшему "вечный покой". Слышишь? "Вечный покой"! А кто-то связался с ушедшей душой и спросил:

— Слышь, душенька, а "вечный покой тебе нужен"? Заказывал "вечный покой" при жизни? — не кажется, что просьбой предоставить "вечный покой" таким манером за умершего "расписываетесь" и лишаете возможности вернуться в видимый мир?

— Не думал.

— Напрасно! Всегда нужно думать. Вы потому в хвосте и плетётесь, что не думаете. Когда соображать начнёшь?

— Особо-то не выпячивайся! Скажи "спасибо", что меня хватает набивать твои "закидоны"! Трудно думать, да и некогда!

— Продолжу:

в глубокой скорби пребываешь,

но водку жрать не забываешь…

— Краденое?

— Обижаешь! Стихи мои, не краденые… Отлетевшая душа живёт иной жизнью, особой. И жить она так может год, два, сто, и тысячу лет, пока вновь не войдёт в чьё-либо тело.

Решение о "выдаче ордера на новую квартиру", тела, то есть, выносится Высшими Духами и "въезд" происходит в человеческий зародыш в момент зачатия. Без души плод развиваться не станет и покинет её. "Изыдет".

Ясно представь, что отлетевшая душа тут же, без промедления в тысячу лет, вселилась в новое тело? Представь, что душа матушки твоей в новое тело вселилась, а ты, "хороший сынок", продолжаешь "отстёгивать" монету служителям культа на её "упокоение"!

— И что делать в таком разе?

— Ничего. Первое: если поминаешь душу усопшего "за упокой", то должен наверное знать, что она желает пребывать в покое. И не вселилась в новую "квартиру". Такие знания даны?

— Нет.

— Поэтому никогда и никого не поминай "за упокой": навредить можешь. Все ваши взаимные вредительства совершаются по незнанию. Живые, если их помянуть "усопшими", долго не живут…

— А как быть с "во здравие"?

— Вообще бесполезная позиция. Ты всего лишь "желаешь", а даёт здравие кто-то другой. Разве не так?

— Ушедшим поминания платными профессионалами нужны?

— Нет. Единственное, что им приятно — хорошие воспоминания о них. Если, разумеется, заработали. Но я повторяюсь.

— Ведомо ли тебе, о, мудрейший из бесов, что малая часть граждан, но очень "мудрая и влиятельная", пишет справа налево? И "инакопишущая"

часть "дирижирует" теми, кто пишет иначе? Поэтому, чтобы не было разночтений, следует оговорить правила написания, "расставить по местам", иначе нас неправильно истолкуют. Не бывает так, чтобы следствия шли впереди причин. Если первую половину, ту, что слева, начнём заполнять следствиями, то нас могут обвинить в "расизме" те, кто пишет справа налево. О чём бы хотел рассказать миру моими руками?

— О том, что всем и давно набило оскомину: о ваших войнах.

— Тебе-то что за дело до наших войн? Как тебя, беса, трогают наши войны? в каком месте испытываешь неприятности от наших войн? С какого боку к ним прилеплен?

— Как это "зачем"!? Есть в литературе величина, написавшая "Войну и мир", и эту величину ещё никто не "обошёл"! А так хочется "выразить мысли и чувства" о самом любимом занятии людей! Повторяю: основа всех "военных" сочинений — изложение следствий: "убили, искалечили, разрушили, сожгли, уничтожили"! Ничего нового от войн ждать не приходится, одни "моря слёз и континенты страданий". Войны отличаются одна от другой размером "морей". Есть такие, кои и на "океаны" слёз тянут! Понятные и предсказуемые следствия войны только ужасами: взвод "уложенных" солдат не впечатлял так, как полностью разгромленная и пленённая армия. Или три армии. В войне ценится победа, а не потери. Война — оправданное и неподсудное совершение полного набора мерзостей, на кои способны только "двуногие и прямоходящие", война — это когда кто-то и кого-то обязан победить. Об этом и без нас сказано и много написано. Но это одна половина каждой страницы в "Книге войн", вторая всегда остаётся чистой и не заполненной потому, что объём причин для начала войн намного меньше, чем следствий. Это и есть основная странность всех войн. Все, кому войны приносили крупный барыш, и до сего дня следствиями от войн заваливают их причину: авось остальные не разглядят!