Капитан Темпеста. Город Прокаженного короля (сборник) - Эмилио Сальгари

Но только что молодой турок со своей переодетой спутницей хотели въехать на этот мост, как из ворот бастиона выступил капитан янычар во главе десятка солдат и крикнул:

– Стойте, кому дорога жизнь!

При звуках этого голоса герцогиня и Перпиньяно невольно вздрогнули, между тем как Эль-Кадур с быстротой молнии выхватил ятаган и испустил что-то вроде глухого рычания.

– Лащинский! – единовременно вырвалось у всех троих.

Мулей-Эль-Кадель сделал своим спутникам знак остановиться, затем заставил своего коня проделать такой могучий скачок, что сразу очутился около поляка, выступившего на середину моста и гордо подбоченившегося. Молодой турок, обнажив саблю, резко спросил у него:

– Кто ты такой, что осмеливаешься преградить мне путь?

– Пока только комендант бастиона на эту ночь, – ответил своим обычным тоном поляк.

– Вот как… Странно!.. А знаешь, кто я?

– Еще бы не знать, клянусь бородой пророка!.. Если бы ты мне даже не оставил на память хорошего рубца на горле, я и то издали бы узнал в тебе знаменитого витязя Мулей-Эль-Каделя, сына не менее славного дамасского паши.

– Мало ли я кому давал такие памятные знаки… А как твое имя?

– Мое имя?.. Да хоть бы – Польский медведь.

– А, ренегат! – произнес Мулей-Эль-Кадель с оттенком такого презрения, что у поляка начали раздуваться ноздри. – Так чего ты хочешь от меня, если знаешь, кто я? – осведомился он.

– Да только задержать вас всех здесь до утра, больше ничего, синьор Мулей-Эль-Кадель. Я имею приказ никого не выпускать из Фамагусты и вовсе не чувствую желания плясать на колу ради твоих прекрасных глаз, мой милый победитель.

– Вздор!.. Дорогу Дамасскму Льву! – с угрожающим видом крикнул молодой турок. – Полученный тобой приказ не может касаться меня, сына лучшего из друзей падишаха…

– Клянусь гибелью креста, что не пропущу тебя без разрешения великого визиря, будь ты хоть сам Магомет! – прошипел сквозь зубы Лащинский и, обратившись к своим солдатам, которые стояли за ним с аркебузами наготове, громко скомандовал: – Сомкнитесь и готовьтесь по первому моему слову стрелять!

Глаза Мулей-Эль-Каделя вспыхнули молнией.

– Что! – вскричал он, потрясая саблей. – Стрелять в Дамасского Льва!.. Оружие наголо и напролом! – скомандовал он, в свою очередь, своим спутникам. – Все беру на себя!

В то же мгновение он движением коня опрокинул навзничь поляка раньше, чем он успел посторониться.

Между тем отряд Мулей-Эль-Каделя пустился по мосту с поднятыми саблями, но не имел надобности ими воспользоваться, так как янычары, вместо того чтобы исполнить приказание своего капитана, расступились перед всадниками и воскликнули в один голос:

– Да здравствует Дамасский Лев!

Кавалькада вихрем пронеслась через ворота и помчалась по равнине.

Молодой мусульманин повел свой отряд в обход турецкого лагеря, где виднелись огни и по временам раздавались звуки военных рожков. Вне пределов этого стана было совершенно тихо и темно. Только луна изредка выглядывала из-за темных туч, облегавших небо. Мулей-Эль-Кадель решил по возможности избегать турецких постов ради выигрыша времени и чтобы не вызывать лишних осложнений.

Часа через два быстрой скачки впереди, на востоке, замерцала светлая точка вроде яркой звезды.

– Это, должно быть, и есть Судский маяк? – спросил Перпиньяно, указывая рукой на эту точку.

– Да, он самый, – ответил мусульманин.

– Следовательно, мы скоро будем на берегу?

– Часа через полтора, не раньше. И то благодаря нашим быстроногим коням. Мы поспеем как раз вовремя, и вы успеете сесть на корабль еще до утра, чтобы избежать внимания наших властей.

– А корабль разве уже готов? – осведомилась герцогиня.

– Наверное готов, синьора, – отвечал Мулей-Эль-Кадель. – Мной еще вчера было послано двое верных людей с приказанием нанять для вас подходящее судно. Зная их расторопность, я не сомневаюсь, что все готово, и вам останется только сесть на борт и под покровительством Аллаха пуститься по ветру, который, на ваше счастье, кажется, будет попутным.

– Какая предусмотрительность и заботливость с вашей стороны, синьор Мулей-Эль-Кадель.

– Этим я оплачиваю вам лишь часть своего долга, синьора, и, поверьте, я очень счастлив, что мог оказать помощь самой прекрасной и храброй из всех известных мне женщин.

С этими словами Мулей-Эль-Кадель дал шпоры своему коню, и весь отряд, замедливший было шаг, снова помчался вперед, по направлению к светлой точке, которая с каждой минутой становилась яснее и яснее. К часу утра всадники очутились в виду небольшого залива, возле жалкой деревушки, состоявшей из нескольких десятков рыбачьих хижин, каким-то чудом уцелевших от кровавого урагана, пронесшегося над этой частью острова. У подножья утеса, на вершине которого светился маяк, глухо шумели волны Средиземного моря.

– Кто едет? – раздался вдруг оклик двух прекрасно вооруженных негров, выступивших из шалаша, расположенного под группой старых деревьев.

– Мулей-Эль-Кадель! – поспешил ответить молодой турок, на всем скаку сдерживая коня, который при этой неожиданности взвился на дыбы и чуть не вышиб его из седла. – Корабль готов?

– Готов, господин. Мы наняли небольшой галиот, как ты приказал, – сказал один из негров.

– А какой набран для него экипаж?

– Нам удалось набрать двенадцать греков-ренегатов.

– Им известно, что пассажиры – христиане?

– Да, я говорил им это.

– Ну и что же? Они не выразили неудовольствия?

– О нет, господин, напротив: они очень обрадовались и обещали сделать все, что прикажут христиане.

– Хорошо. Проводите нас к галиоту.

Негры провели всадников через безмолвную, погруженную в глубокий сон деревушку к маяку, у подножья которого, в заливе, раскачивался маленький корабль, вместимостью не более сотни тонн, легкий, длинноносый, с высокой кормой и двумя мачтами, с натянутыми на них большими парусами. У самого же берега ожидала полураскрытая в высоком тростнике шестивесельная шлюпка.

– Это наш господин, – сказал гребцам один из негров, указывая на Мулей-Эль-Каделя, спрыгнувшего с коня и помогавшего герцогине сойти с лошади.

Гребцы сняли свои фески и низко поклонились.

– Перевезите нас на борт, – сказал молодой турок. – Я – тот, от имени которого нанят корабль.

Глава XII На борту галиота

Двухмачтовик, который Мулей-Эль-Кадель так великодушно предоставил в пользование герцогини д’Эболи, чтобы она могла отправиться на поиски своего жениха виконта Ле-Гюсьера, был прекрасно построенным торговым галиотом, каких в то время много ходило по Греческому архипелагу.

Как мы уже говорили, корабль мог вместить не более сотни тонн и был очень быстроходный, судя по особому виду его оснастки. Для своего небольшого размера он был хорошо вооружен: на нем находились две колубрины на виду и по две, скрытых на корме и на носу. Нужно сказать, что суда, ходившие тогда по Средиземному морю, должны были быть вполне приспособлены к борьбе из-за постоянно шнырявших возле малоазиатских, египетских, триполитанских, тунисских, алжирских и марокканских портов мусульманских пиратов, этих отъявленных врагов не только христианских, но и всяких торговых судов.