Сага о Форсайдах - Джон Голсуори

Засыпая, он подумал, как бы ставя диагноз:

"Когда я был молод, мы такие книги читали, если они нам попадались под руку, но молчали об этом; а теперь люди считают своим долгом кричать, что книгу они прочли и она принесла им пользу".

На следующее утро он позвонил из "Клуба знатоков" в издательство Дэнби и Уинтер и попросил к телефону мистера Баттерфилда.

- Да?

- Говорит мистер Форсайт. Вы меня помните?

- О да, сэр!

- Не можете ли вы сегодня зайти в "Клуб знатоков"?

- Конечно, сэр. Если вы ничего не имеете против, я зайду в половине первого.

Сдержанный и щепетильный, когда речь заходила о вопросах пола, Сомс с неудовольствием думал о том, что ему придется говорить с молодым человеком о "непристойной" книге. Но делать было нечего, и когда Баттерфилд явился. Сомс пожал ему руку и объявил:

- Разговор будет конфиденциальный, мистер Баттерфилд.

Баттерфилд посмотрел на него с собачьей преданностью и сказал:

- Да, сэр. Я помню, что вы для меня сделали.

Сомс показал ему книгу.

- Знаете вы этот роман?

Баттерфилд слегка улыбнулся.

- Да, сэр. Он напечатан в Брюсселе. Стоит пять фунтов.

- Вы его читали?

Молодой человек покачал головой.

- Не попадался мне, сэр.

Сомс почувствовал облегчение.

- И не читайте! А теперь выслушайте меня внимательно. Можете вы купить десять экземпляров - за мой счет - и разослать их лицам, поименованным в списке, который я вам дам? Эти люди имеют некоторое отношение к литературе. Можно вложить в книги рекомендательные записки, или как это у вас называется. Никаких фамилий не упоминайте.

- Цена все время повышается, сэр, - предостерег Баттерфилд. - Вам это будет стоить около шестидесяти фунтов.

- Неважно.

- Вы хотите сделать рекламу, сэр?

- О господи! Конечно нет! У меня есть основания, но это к делу не относится.

- Понимаю, сэр. И вы хотите, чтобы книги, так сказать, с неба свалились?

- Вот именно, - сказал Сомс. - Насколько мне известно, издатели часто рассылают сомнительные книги людям, которым, по их мнению, такие книги придутся по вкусу. Слушайте дальше: можете ли вы зайти через неделю к одному из тех лиц, кому вы разошлете книги? Вы будете разыгрывать роль агента и предложите купить еще экземпляр романа. Дело в том, что я хочу наверно знать, действительно ли роман получен и прочтен этой особой. Своей фамилии, вы, конечно, не называйте. Сделаете это для меня?

Глаза молодого человека загорелись.

- Конечно, сэр. Я многим вам обязан, сэр.

Сомс отвернулся. Он не любил, когда его благодарили.

- Вот список фамилий с адресами. Я подчеркнул фамилию той особы, к которой вам придется зайти. Сейчас я вам выпишу чек. Если этих денег не хватит, вы мне сообщите.

Пока он писал, Баттерфилд просматривал список.

- Я вижу, сэр, что особа, к которой я должен зайти, - женщина.

- Да, для вас это имеет значение?

- Никакого, сэр, современные романы предназначаются для женщин.

- Гм! - сказал Сомс. - Надеюсь, дела у вас идут хорошо?

- Прекрасно, сэр. Я так жалел, что мистер Монт ушел от нас; после его ухода дела у нас пошли еще лучше.

Сомс поднял бровь. Эти слова подтвердили давнишние его подозрения.

Когда молодой человек ушел. Сомс начал перелистывать "Шпанскую мушку". Не написать ли ему заметку в газету и подписаться "Pater familias"? [11] Нет, для этого нужен человек, сведущий в такого рода делах. А кроме того, не годится, чтобы заметка была анонимной. С Майклом советоваться не стоит, но может быть, "Старый Монт" знает какую-нибудь влиятельную персону из "Партенеума". Сомс потребовал оберточной бумаги, завернул в нее книгу, сунул сверток в карман пальто и отправился в "Клуб шутников".

Сэр Лоренц собирался завтракать, и они вместе уселись за стол. Убедившись, что лакей не подсматривает, Сомс показал книгу.

- Вы это читали?

Сэр Лоренс залился беззвучным смехом.

- Дорогой мой Форсайт, что за нездоровое любопытство? Все это читают и говорят, что книга возмутительная.

- Значит, вы не читали? - настаивал Сомс.

- Нет еще, но если вы мне ее дадите, прочту. Мне надоело слушать, как люди, читавшие ее взасос, пристают с вопросом, читал ли я эту "гнусную вещь". Это несправедливо, Форсайт. А вам она понравилась?

- Я ее просмотрел, - ответил Сомс, созерцая свой собственный нос. - У меня были причины для этого. Когда вы прочитаете, я вам объясню.

Два дня спустя сэр Лоренс принес ему книгу в "Клуб знатоков".

- Получайте, дорогой Форсайт! - сказал он. - Как я рад, что от нее отделался! Все время я пребывал в страхе, как бы кто-нибудь не подглядел, что я читаю! Персиваль Кэлвин - quel sale monsieur! [12]

- Именно! - сказал Сомс. - Так вот, я хочу открыть кампанию против этой книги.

- Вы? Что за непонятное рвение?

- Это длинная история, - сказал Сомс, садясь на книгу.

Он объяснил свой план и закончил так:

- Ничего не говорите ни Майклу, ни Флер.

Сэр Лоренс выслушал его с улыбкой.

- Понимаю, - сказал он, - понимаю! Очень умно, Форсайт. Вы хотите, чтобы я отыскал какого-нибудь человека, чья фамилия подействовала бы на них, как красная тряпка на быка. Писатель для этой цели не годится; они скажут, что он завидует, - и, пожалуй, будут правы: книга идет нарасхват. Знаете, Форсайт, я, кажется, обращусь к женщине.

- К женщине! - повторил Сомс. - На женщину они не обратят внимания.

Сэр Лоренс вздернул свободную бровь.

- Пожалуй, вы правы: теперь обращают внимание только на таких женщин, которые сами всякого мужчину перещеголяют. Может, мне написать самому и подписаться "Оскорбленный отец"?

- Мне кажется, анонимная заметка не годится.

- И тут вы правы, Форсайт; действительно не годится. Я загляну в "Партенеум" и посмотрю, кто там еще жив.

Два дня спустя Сомс получил записку:

"Партенеум"

Пятница

Дорогой Форсайт,

Я нашел нужного человека - это редактор "Героя", и он готов подписать свою фамилию. Кроме того, я соответствующим образом его настроил. У нас был оживленный спор. Сначала он хотел отнестись к автору de haut en bas [13], обойтись с ним, как с нечистоплотным ребенком. Но я сказал: "Нет, это явление симптоматично. Отнеситесь к нему с должной серьезностью. Докажите, что книга показательна для целой школы, для определенного литературного направления. Создайте из этого повод для защиты цензуры". Слово "цензура", Форсайт, необходимо для того, чтобы их раздразнить. Итак, редактор решил расстаться с женой и, прихватив с собой книгу, уехать на субботу и воскресенье за город. Я восхищаюсь Вашим методом защиты, дорогой Форсайт, но Вы меня простите, если я скажу, что значительно важнее не доводить дело до суда, чем выиграть в суде.

Искренне преданный Лоренс Монт".

С последней мыслью Сомс был до того согласен, что уехал в Мейплдерхем и следующие два дня, чтобы успокоиться, ходил по полю и гонял палкой мяч в обществе человека, который ему совсем не нравился.

VI

МАЙКЛ ЕДЕТ В БЕТНЕЛ-ГРИН

Чувство уныния, с которым Майкл вернулся от "первоисточника", несколько рассеялось благодаря письмам, которые он получал от самых, разнообразных лиц; писали ему большей частью люди молодые - писали сочувственно и очень серьезно. Он стал подумывать, не слишком ли в конечном счете беспечны политики-практики, напоминающие конферансье в мюзик-холле, которые изо всех сил стараются заставить публику забыть, что у нее есть вкус. И зародилось подозрение: являются ли палата и даже пресса подлинными выразителями общественного мнения? Между прочим, получил он такое письмо:

"Солнечный, приют"

Бетнел-Грин

Дорогой мистер Монт,

Я была так рада, когда прочла Вашу речь в "Таймсе". Я сейчас же купила книгу сэра Джемса Фоггарта. Мне кажется, его план великолепен. Вы не знаете, как тяжело нам, пытающимся сделать что-то для детей, - как тяжело нам сознавать, что жизнь, которую приходится вести детям по окончании школы, сводит на нет всю нашу работу. Ведь мы лучше, чем кто бы то ни было, знаем, в каких условиях живут лондонские дети.

Многие матери, которым и самим живется несладко, все готовы сделать для своих малышей; но мы часто замечали, что, когда ребенку исполнится десять - двенадцать лет, эта любовь принимает иные формы. Мне кажется, тогда-то родители и начинают понимать, что ребенка можно использовать как работника. Там, где пахнет деньгами, нет места для бескорыстной любви. Пожалуй, это - естественно, но тем не менее очень печально, ибо заработок детей ничтожен и жизнь ребенка приносится в жертву ради нескольких шиллингов. Всей душой надеюсь, что Ваше выступление принесет плоды; но все делается так медленно, не правда ли? Хорошо бы Вам приехать сюда, посмотреть наш приют. Дети прелестны, и мы стараемся дать им побольше солнца.

Искренне Вам преданная Нора Кэрфью".

Сестра Бэрти Кэрфью! Но, конечно, процесса не будет, все обойдется! Благодарный за сочувствие, хватаясь за каждую возможность получше разобраться в фоггартизме, Майкл решил ехать. Быть может. Нора Кэрфью примет в свой приют детей Боддика! Он предложил Флер ехать вместе, но она побоялась занести в дом заразу, опасную для одиннадцатого баронета, и Майкл отправился один.