Очень мистические истории - Поезд Ольга

Подозреваемый не проявлял к слежке никакого интереса. Он порылся еще в нескольких помойках, обошел подворотни, пополнив пакет парой новых тушек. Глеб отметил для себя, что надо бы принять меры, а то, похоже, крыс по району развелось видимо-невидимо, раз дохлые валяются чуть не на дороге. Видно было, что Павлушка шел привычным маршрутом, заглядывал в окошечки подвальной вентиляции, даже просовывал туда руку. Впрочем, дохлых крыс в пакете так и осталось три.

Тогда Павлушка остановился возле небольшого пустыря, за исписанной надписями стеной котельной.

Глеб сделал вид, что идет мимо, а сам встал под козырьком подъезда одного из домов.

Павлушка на него по-прежнему не обращал внимания. Он положил пакет с крысами на землю, засунул руку в карман и сыпанул горсть семечек. Тут же с громким улюлюканьем слетелись голуби. Птицы важно подбирали зерна, проходили у самых ног Павлушки. Тот стоял неподвижно и только подкидывал новые порции семечек. А потом опустился на корточки и выставил раскрытую ладонь. Голуби загурчали, несколько подошли совсем близко, слышно было, как трутся друг о друга перья.

Дурачок резко вскинул руку и ухватил одну птицу. Во второй руке откуда-то появился булыжник. Павлушка ловко прижал голубя к земле и стукнул по головке камнем.

Приглушенно хрустнуло.

Глеб дернулся и снова замер.

Павлушка сунул мертвую птицу в пакет и снова выставил раскрытую горсть. Охота продолжалась минут десять. Павлушка поднял заметно раздувшийся пакет и посеменил обратно. По дороге еще раз заглянул на помойку, вытащил несколько связанных между собой пустых пятилитровых канистр и скрылся в подъезде.

Глеб постоял, посмотрел на закрытую железную дверь, вскинул руку и глянул на часы. Ну вот, детектив хренов, опоздал уже на десять минут.

У подъезда на лавочке расселись дворники и что-то обсуждали на родном наречии. Глеб махнул им рукой, набрал ключ от домофона и вошел в сырой, пропахший плесенью подъезд, где и находился офис УК «Светлый город».

На его опоздание никто не обратил ни малейшего внимания. Тихо работали мониторы, в диспетчерской бухгалтерши Наталья Петровна и Маша пили чай с кексами.

Глеб поздоровался и, запнувшись на изодранном линолеуме, вошел в свою каморку, которую всем несведущим представлял как кабинет.

Щелкнул выключатель.

Заваленные кипами бумаг стеллажи огибали комнату по периметру, прерываясь только на зарешеченное окно. На подоконнике стоял электрический чайник. К окну примыкал стол, на котором с трудом умещался ноутбук и чашка, остальное пространство занимали все те же бумаги. Глеб уныло окинул взглядом рабочее место, повесил куртку за дверью и сел за стол.

Дел предстояло много. Все данные из бумаг нужно было внести в сводную таблицу, составить график ремонта котельной, подбить документацию по теплообеспечению, подготовить наряды для исполнителей. А еще надо бы распределить графики отключения горячей воды. Павлушка с крысами и голубями как-то разом потерялся во всей этой бумажной волоките.

Явился Зариб. От сантехника ощутимо несло перегаром. Глеб выдал ему распоряжения и отпустил.

Уже несколько часов подряд он сосредоточенно работал, а потому не сразу сообразил, что в дверь постучали. Стук повторился.

– Да?

Обитая фанерой перегородка отворилась.

– Здравствуйте. Это вы инженер Лажин? – спросил приятный женский голос.

Глеб оторвался от экрана и посмотрел на вошедшую.

Девушке на вид было не больше тридцати. Стройная фигура легко угадывалась под приталенным плащом и узкими джинсами, неброский макияж, вьющийся русый локон спадал на одно плечо. В руке девушка держала бежевый зонт.

Глеб невольно засмотрелся. Смутившись, ответил:

– Да, добрый день. Это я.

Она продолжила.

– Вы вчера заходили к моей бабушке в сорок седьмую квартиру, – она указала рукой в окно. Через завесу мороси виднелся подъезд соседнего дома, куда недавно Павлушка затащил целый пакет дохлятины.

– Да, действительно.

– Меня зовут Елизавета. Вы видели, что творится на кухне?

Глеб кивнул.

– И что дальше? Вы к ним поднимались?

– Поднимался, но в квартиру заходить не стал. Признаться, не смог, – попробовал оправдаться Глеб. – Пригрозил участковым. Обещали убрать.

Девушка цокнула языком и закатила глаза.

– Да вы знаете, сколько раз я им грозила. Но толку-то? Участкового нашего так просто не поймать. А в полиции заявление даже принимать не хотят. Нет же криминала. Я и в Жилищную инспекцию ходила, и в администрацию. Только руками разводят.

Глеб сочувственно кивал, потом опомнился и предложил Елизавете сесть. Принес из коридора стул.

– Вы здесь недавно, верно? – поблагодарив, спросила девушка.

Глебу стало нестерпимо стыдно за этот неказистый стул, за свою каморку, за то, что он не может в сущности ничего сделать с нерадивыми соседями. Он вспомнил вопрос Клавдии Михайловны о семейном положении, и на душе потеплело. Раз пенсионерка интересовалась, значит, Елизавета еще не пристроена.

– Неделю назад устроился, – Глеб улыбнулся.

– Ясно. Тут надолго и не задерживаются. Дурное место.

Видно было, что она пришла к нему не ругаться. Трудно даже представить, что девушка с таким мягким взглядом голубых глаз способна закатить скандал. Ее пожилая родственница могла и наверняка в годы помоложе околачивала пороги всех инстанций. Вот и внучку, скорее всего, прислала она.

– Отчего же дурное? – удивился Глеб, снова улыбаясь. Ну, идиот, честное слово.

Елизавета к его улыбке осталась равнодушна. Посмотрела на него с тоской и даже жалостью.

– Сами увидите.

Казалось, девушке больше не интересны ни он, ни проблемы с соседями. Словно поняла для себя, что и здесь ей никто не поможет. У Глеба от жалости защемило сердце. Всяких бюрократов у нас хватает, а как до дела доходит, грязную работу сваливают друг на друга. В конце концов, как говорится, воз и ныне там. Лиза (про себя Глеб решил называть ее именно так) вздохнула и уставилась в пол.

– Что, по-вашему, они там делают? – решился продолжить разговор Глеб.

– Не знаю. Варят что-то.

– Выварень, – Глеб сам удивился тому, с какой интонацией это слово вывалилось у него изо рта. Густое, липкое, как та жижа на потолке, оно шлепнулось между ними.

Лиза посмотрела на него с нескрываемым удивлением. Черты лица заострились, между бровей пролегла складочка.

– Откуда вы знаете про выварень?

– Пенсионер один попался, – Глеб чуть не ляпнул дед в трениках, но вовремя спохватился. – Тоже с седьмого, только коридор напротив.

– А, – Лиза едва заметно улыбнулась, – Трофим Иванович. Он вас предупредил насчет подвала? Он всех предупреждает.

Глеб вспомнил слова деда, услышанные в лифте, и кивнул

– А что там? В подвале.

Лиза усмехнулась.

– Вы так спрашиваете, будто я каждый день там бываю. Меня в свое время он тоже предупредил.

Да, действительно, чего бы ей делать в подвалах. А вот ему проверить не мешает.

Повисла тишина. Лиза теребила пальцами ремень зонта.

Глеб украдкой посматривал на нее, все больше уверяясь, что окончательно и бесповоротно очарован. Он уже было думал попросить номер телефона, но тут девушка сама достала смартфон в темно-сером чехле.

– Можно я ваш телефон запишу? На всякий случай, чтобы через диспетчера не звонить.

Глеб старался не давать свой номер частным лицам, чтобы они потом названивали по рабочим вопросам, минуя заявку у диспетчера, но, едва взглянув в ее печальные голубые глаза, сказал:

– Разумеется. Звоните в любое время. – и, вновь ощущая себя полным идиотом за это «в любое время», продиктовал цифры номера.

Лиза убрала смартфон, поднялась со стула.

– Спасибо, что выслушали. Я уже привыкла, что от нашей проблемы отмахиваются. А вы… – она замялась. – Спасибо еще раз.

– Да не за что.

Лиза ушла. Изящный силуэт скрылся в направлении остановки. А Глеб еще долго высматривал его среди густой зелени сирени. Против воли задумался о женитьбе, детях, расплывшееся в улыбке лицо матери одобрительно кивало. Впервые в жизни Глеб был с ней солидарен. Текущие дела показались несущественными, и он решил пообедать в кафе, которое так нахваливала Наталья Петровна.