Опасные виражи - Анатолий Лившиц

Необходимо во что бы то ни стало освободиться от них, стереть их навсегда, иначе они будут появляться до тех пор, пока не сведут в могилу или сделают его сумасшедшим. Но как от них отделаться, чёрт бы их побрал!

Остановившись у детской кроватки, Томас бросил злой взгляд на тихо спавшее дитя. Его уже не радовало, что этот ребёнок был его сыном. На нём стояло дьявольское клеймо и мысли о трёх шестёрках застрявшие в его разуме тяжёлыми гирями, мешали ему спокойно думать. Не зная, что делать, чтобы уничтожить эти мысли, он беспомощно развёл руками. Чтобы освободиться от них, можно было убить собственного отпрыска, но эта идея показалась настолько чудовищной, что он тотчас же постарался забыть о ней. Можно было устранить эти шестёрки с помощью химического опыта или хирургической операции, но вторжение науки в область сверхъестественного показалось ему нелепой затеей. Не зная, что предпринять, он отчаянно взмахнул рукой, как вдруг его осенило. Детский дом!

Он может отдать его в детский дом! Почему он не догадался об этом раньше!

Эта неожиданная спасительная идея обрадовала его так, что ему захотелось прыгнуть до потолка. Конечно, он отдаст его в детский дом! Пусть его сын растёт и воспитывается под присмотром нянек до тех пор, пока кто-нибудь не усыновит его. Он снимет с себя всякую ответственность за его будущее, поскольку не хочет её иметь. Он желает жить для себя и не хочет заботиться о собственном чаде с дьявольским клеймом. Пусть это сделает кто-нибудь другой. Завтра он отнесёт его в детский дом и навсегда забудет о тех мыслях, которые как жестокие враги дьявольски мучают его сегодня.

Эта идея вдохновила его так, что кроме неё он ни о чём не хотел думать. Не расставаясь с ней ни на минуту, он забыл об ужине, лёг в постель и вскоре заснул с единственным желанием завтра же осуществить задуманное. И, конечно, он хотел, чтобы это завтра наступило как можно скорее. Однако вопреки его желанию, оно наступило очень нескоро, потому что ночь оказалась долгой и тревожной. Всю ночь его мучили кошмарные сны. Сначала ему приснилась зловеще мяукающая чёрная кошка, потом издававшая жуткий вой чёрная собака, затем кошка и собака оказались вместе и он пришёл в ужас, когда услышал мяуканье и вой одновременно. В середине ночи Томасу приснилась змея, ползущая на вершину горы. Достигнув вершины, она неожиданно превратилась в благопристойного человека, облачённого в чёрный смокинг. «Я твой сын, – внезапно сказал этот человек, обратившись к нему. – Поклонись мне, и я дам тебе всё, что ты пожелаешь». Он властно простёр руку, и внизу напротив горы обозначились различные контуры многочисленных городов и селений, посёлков и деревень. Появились также очертания океанов и морей, рек и озёр. «Это всё принадлежит мне, – самодовольно произнёс он. – Поклонись мне, и я дам тебе всё, что ты попросишь». «Изыди, Сатана, – услышал Томас свой собственный голос. – Своим рождением ты принёс смерть моей Лоре, я ненавижу тебя». В следующий же миг все контуры городов и морей исчезли, и он с неимоверным страхом увидел себя летящим с горы в тёмную бездну. Услышав дьявольский хохот оставшегося на вершине собственного сына, он перевернулся с одного бока на другой и проснулся в холодном поту.

С облегчением увидев в комнате свет, Томас понял, что кошмарная ночь прошла.

С намерением убедиться в этом ещё раз, он встал с постели и, подойдя к окну, отдёрнул штору. За окном, словно дирижёры, радостно играя жизненный гимн, торжественно сияли солнечные лучи. Отвернувшись от окна, он посмотрел на часы и, увидев, что уже восемь, услышал в этот момент громкий детский крик. Подбежав к кроватке, он взял ребёнка на руки и немного покачал. Ребёнок притих, и он, положив его обратно в кроватку, быстро оделся. Потом он быстро вновь поднял малыша, укутал его и, забыв позавтракать, скорым шагом, отправился с ним, как с ношей, в детский дом.

– Что вам угодно? – спросила женщина, сидевшая за дежурным столиком, когда Томас с взволнованным видом переступил порог детского дома.

– Я хочу отдать этого малыша, – быстро ответил Томас. – Это мой сын и я хочу, чтобы он попал в надёжные руки.

– Вы хотите от него избавиться?

– Нет, что вы, кто вам это сказал? – он растерялся, удивлённый тем, что она отгадала его тайное намерение. – Я был бы негодяем, если бы хотел сделать это.

– Тогда для чего вы принесли его сюда?

– Я уезжаю, – не сразу сказал он, с трудом найдя нужные слова для правдоподобной лжи. – Да, уезжаю и мне не с кем его оставить. Я не знаю, когда приеду, но знаю, что уезжаю надолго и хочу, чтобы во время моего отсутствия мой малыш находился в хорошем месте. Я надеюсь, что ваш дом будет лучшим местом для него.

– А ваша жена? – с любопытством спросила сидевшая за столом женщина. – Разве она не может о нём позаботиться?

– К сожалению, моей жены уже нет в живых, – мрачно сказал Томас. – Родившийся ребёнок стал причиной её смерти. Она родила его вчера и умерла во время родов от сильного кровотечения.

– Как жаль, – мелодраматично произнесла женщина. – Примите мои соболезнования. Что делать, если рядом с рождением всегда соседствует смерть? Этот мир устроен далеко не лучшим образом и выглядит как красивое яблоко, внутри которого удобно поселился червяк.

– Да, конечно, – быстро кивнул Томас. – Так я могу оставить у вас моего сына?

– Конечно, можете. – Она сострадательно улыбнулась. – Сейчас я позвоню заведующей и введу её в курс дела.

Сказав это, она сразу выполнила своё обещание с помощью стоявшего на столе телефона. Через несколько минуту пришла заведующая, и Томасу пришлось повторить всё то, что он говорил не-

сколько минут назад. Она внимательно выслушала его и, выразив сочувствие по поводу смерти его супруги, согласилась принять ребёнка.

– Только, когда вернётесь, сразу же приходите за ним, – строго предупредила она, когда малыш оказался в её руках.

– Обязательно, – пообещал Томас. – В день приезда я немедленно приду за ним.

– Пока вы ещё не уехали, оставьте свои координаты, – попросила регистратор. – Мы должны знать данные тех, кто оставляет нам своих детей.

Из ящика стола она достала специальный журнал, в котором Томасу пришлось написать не только все сведения о себе, включая домашний адрес, но и имя, возраст и пол появившегося на свет малыша. В графе «Имя» он написал Филиус и, расписавшись, поставил сегодняшнее число. После этого он с облегчённым вздохом вернул регистратору, поблагодарив его, она положила этот журнал в ящик стола и он, пообещал прийти за малышом в день своего возвращения, пожелал всех благ ей и заведующей и вежливо попрощался с ними.

Выйдя из детского дома в солнечный день, Томас почувствовал сильное облегчение. Как будто с его плеч свалился камень. Конечно, он не придёт сюда никогда. Разумеется, этого малыша он больше не увидит, потому что он ему не нужен. Он постарается забыть о нём, и навсегда вычеркнуть его из памяти. Этот ребёнок ничего не причинил ему, кроме зла устранив своим рождением обожаемую им Лору. И теперь он ничего не чувствует к нему кроме ненависти. Кроме того, он находится под контролем самого дьявола, так как имеет на своей коже три шестёрки, указывающие на главного посланца князя тьмы. Конечно, с помощью тёмного принца, являющегося властелином мира сего, его отпрыск может стать выдающейся личностью и приобрести мировую славу, сопровождающуюся властным величием, но для Томаса, даже если это произойдёт, его известность не будет иметь никакого значения. Их пути никогда не пересекутся, и встреча с ним не состоится ни в этом мире, ни в том! Он избавился от него, отдав в детский дом, и больше не увидит его никогда!

Теперь мысли о трёх сатанинских шестёрках не должны его беспокоить. Они должны отстать от него, как банные листья, и навсегда исчезнуть из его разума. Теперь он свободен от дьявольского ставленника и может наслаждаться этой свободой до конца жизни. Он может снова полюбить какую-нибудь женщину, и вступить с ней в те отношения, которые приносят многочисленные удовольствия и наслаждение.

Конечно, пока, к сожалению, у него этой женщины нет, но она появится обязательно. Ведь его жизнь ещё не кончена, он чувствует себя хорошо и находится в полном расцвете, и не раз порадуется спавным золотым денькам!

Погружённый в собственные мысли, словно в большие морские волны, Томас шел, ничего и никого не замечая. В состоянии самопогруженности он вышел за пределы тротуара и, не обратив внимания на дорожный знак, захотел перейти дорогу в запрещённом месте. Выйдя на проезжую часть, он не услышал сигнал несшегося на большой скорости кадиллака. Автомобиль сбил Томаса с ног, и он упал, ударившись головой об асфальт. Этот очередной удар судьбы стал для него роковым.

Падение на асфальт оказалось последним падением, так как подняться он уже не смог.