Орден Лорелей - Деметрий Церкос

Однажды ночью в этой куче мусора один рыбак нашёл сеть, очень прочную и явно сделанную на совесть. «Рыбка была большая, да воздухом дышать явно не хотела», – подумал он, разглядывая следы борьбы на аккуратных ромбах ловушки. Никто не знал предназначение этого странного судна, никто не знал, что за рыбка была в его сетях. И уж конечно, никто даже не хотел знать отчаяние, бессилие, ужас и боль, испытываемую несчастной рыбкой. Каждый вдох резал как ножом нежные жабры, каждое движение пронзало болью маленькое тельце. «Пусть это закончится, пожалуйста, пусть это закончится», – думала рыбка, прощаясь с миром. И это закончилось.

Глава 3

Эллисесс гуляла по замку в одиночестве. Это было самое любимое её занятие. Пока отец с дядей были в отъезде, на всей территории стояла тишина, лишь изредка прерываемая чьими-то шагами или осторожным шёпотом. Никаких официальных визитов, знатных гостей или заседаний Шестёрки Лордов.

Прекраснее всего в отсутствие Короля выглядел Тронный Зал. Просторное помещение было полно света, огромные окна выходили на Океан, и не было слышно ничего, кроме далёких звуков прибоя и порывов ветра.

Ни души. Эллисесс поклонилась пустому Трону и села с книгой у его ног, прямо на пол. Книга называлась просто: «Цветы». В ней содержались описания всех известных цветущих растений, но Принцесса любила эту книгу за иллюстрации. Тонкие штрихи создавали удивительные по полноте и объёму изображения самых разнообразных трав, кустарников и деревьев. Они выглядели настолько правдоподобно, что казалось, будто сочный бутон можно сорвать прямо со страницы, и если наклониться ниже, можно вдохнуть его аромат.

– Простите, не хотел Вас прерывать, – в Зал вошёл Дайлонд, кузен Эллисесс. То, как стремительно он двигался по длинной комнате в сторону Трона, говорило как раз об обратном: он искал Эллисесс, нашёл её, и теперь намеревался прервать её занятия.

Эллисесс встала, слегка склонила голову и, отчаянно пытаясь смотреть в окно, на потолок, на пол, то есть куда угодно, кроме своего до безобразия красивого кузена, поздоровалась.

– Что Вы здесь делали одна? – чёрные, как и у отца, и у дяди, глаза Дайлонда, напротив, смотрели прямо на Принцессу.

– Читала, – пробубнила она неуверенно.

– Очень мило, – Дайлонд скорчил забавную гримасу. – Вам не скучно? В отсутствие наших отцов я даже не знаю, чем себя занять. Хотел было пораздавать указания, ну, Вы понимаете, – он озорно повёл бровями наверх, – но не вышло, все вокруг при деле, просто какая-то идеальная страна порядка, – притворно-расстроенным тоном поведал племянник Короля.

Эллисесс попыталась поднять уголки губ вверх, но улыбнулась она скорее не кузену, а чистому каменному полу под ногами.

– Почему Вы всегда такая напряжённая? Придворных дам рядом нет, а я пришёл с миром, – с этими словами юноша сел на пол ровно в ту же позу, что была у Эллисесс до его прихода.

Дайлонд на самом деле не догадывался, почему его кузина так смущена его появлением, почему она всегда стесняется при его появлении где угодно. Он указал рукой на пол рядом с ним:

– Приглашаю Вас занять Ваше место, Принцесса.

Эллисесс с тоской посмотрела на дверь, потом на окно, решила, что до двери слишком далеко, а окно – явно не выход из сложившейся ситуации, и обречённо села. Нет, она не была тайно влюблена в кузена. Просто его идеальная кожа, прямой нос и невероятной глубины глаза наводили её на одну мысль: «Вот из него бы точно получилась Принцесса лучше, чем из меня».

– Итак, «Цветы». Не знал, что вы увлечены наукой о растениях.

Дайлонд явно ждал ответа, но, вовремя сообразив, что не получит его, продолжил:

– Ваш шут сочинил песнь о Лорелеях и уверяет всех при дворе, что если посадить его с арфой у берега и оставить одного петь эту песню, все морские жители выберутся на берег сами. Я считаю, что его эксперимент достоин внимания, но Шестёрка Лордов даже не стала слушать его, обозвав дураком. Это несправедливо, не находите? – Дайлонд выжидающе посмотрел на кузину. Эллисесс упорно изучала тесьму на рукаве.

– Вы не хотите спеть со мной? – не унимался племянник Короля. Он встал и протянул руку Принцессе.

Эллисесс не хотела. Но обстоятельства явно складывались так, что у неё просто не было выбора.

Вскоре их голоса наполнили Зал. Эллисесс пела с идеально прямой спиной и гордо поднятой головой, Дайлонд отбивал ритм каблуком сапога:

«…Невероятной тишины

Пустые небеса полны.

И там, на небе, две луны

На веки вечные одни»…

– Чтож, поёте вы гораздо охотнее, чем разговариваете, – подытожил с улыбкой юноша. – Не хотите ли исполнить что-нибудь более жизнеутверждающее?

– Нет, благодарю Вас, я, пожалуй, пойду прогуляюсь по саду, – Эллисесс переложила книгу под мышку и суетливо направилась к дверям.

– Разрешите Вас сопроводить? – не сдавался Дайлонд.

«Во имя всех богов, да ему действительно нечем заняться! – Эллисесс опять с тоской посмотрела на окно. – Интересно, что подумает отец, когда узнает, что его племянник заболтал меня до смерти?».

– Конечно.

Пока они шли по коридорам, Дайлонд всё продолжал и продолжал говорить. Ему очень хотелось поделиться множеством забавных, по его мнению, случаев, произошедших или рассказанных при дворе. Он говорил о том, как кто-то наступил кому-то на платье, кто-то разбрызгал на кого-то вино, а кто-то исполнял обязанности судьи в крестьянском суде, кто-то нелепо танцевал на балу, кто-то, кто-то, кто-то…

В саду стоял приятный запах цветущих деревьев и нежная прохлада. Дайлонд сразу же вспомнил несколько забавных случаев о землепашцах и садоводах, Эллисесс мысленно возвела глаза к небу в немой молитве.

– У Вас такое красивое имя, – племянник Короля неожиданно оборвал увлекательный рассказ о том, как какой-то лорд наступил на удобрения, гуляя по своему цветнику.

– Благодарю, – Эллисесс от неожиданности впервые подняла взор на своего кузена. Всё так же прекрасен, бледен и высок. – Мне нравится и Ваше.

– Думаю, если бы мать осталась жива после моего рождения, она бы придумала имя благозвучнее, – Дайлонд помрачнел и уставился на куст шиповника по левую руку от них.

Эллисесс не заметила, как мысли о грязи на башмаках лорда навели Дайлонда на воспоминания о его матери, которую ни он, ни она никогда не видели.

– Отец рассказывал, что Ваша матушка была очень красива, безупречно воспитана и добра ко всем, – Принцесса искренне старалась поддержать внезапно приунывшего болтуна.

– А мой отец называет её «русалка» и «тритонова дочь». Кому же верить? – юноша грустно ухмыльнулся дикой розе.

– Конечно, своему Королю! – с этими словами Принцесса сделала шаг к кузену и положила руку ему на плечо, – Это прописано в законах нашей страны!

Дайлонд ещё раз грустно улыбнулся и с благодарностью посмотрел в глаза своей утешительнице. Этого Эллисесс выдержать не могла: её сердце как будто провалилось в колени и стало биться через раз, так громко, что его, должно быть, было слышно в Северных Песках. Все придворные дамы, все жёны лордов и их дочери (и даже их бабушки), служанки и крестьянки забывали, как дышать рядом с племянником Короля.

– А какие бы Вы хотели имена для своих детей? – Эллисесс поспешила отвернуться и сменить тему. – Я слышала, в других странах есть набор имён, из которых приходится выбирать. То есть я была бы не единственной Эллисесс в Королевстве, будь у нас такая же традиция, а где-то ещё бы была пастушка Эллисесс и Эллисесс, дочь рыбака. Как бы люди понимали, о какой Эллисесс речь?

– Я думаю, Вас называли бы Эллисесс, дочь Короля, – Дайлонд сморщил веснушки на носу, – а меня звали бы Дайлонд, сын Пронона, отказавшегося от Трона, чтобы не перепутать с Дайлондом, сыном сапожника, отказавшегося от эля, – он засмеялся, – А как будут звать Вашего брата или сестрицу?

– Матушка ещё не решила окончательно, она надеется, что это будет Наследник, поэтому имя должно быть, как у Вашего отца – простое и в то же время внушающее уважение.

– Вот как, – юноша притворно удивился. – Чтож, в любом случае, после коронации надобность в нём отпадёт.

– Да. Ну, а если же родится ещё одна Принцесса, её назовут Эя, – как будто невзначай добавила Принцесса.

– Очень красивое имя. Гораздо лучше, чем у Вас, – наконец племяннику Короля удалось развеселить Эллисесс, она от души засмеялась. Говорить с кузеном вот так, искренне и о простых вещах ей нравилось.

Глава 4

Кварар потерял счёт времени. Он плыл и плыл, старательно отгоняя от себя образы произошедшего. В голове повторялась одна и та же фраза: «Догнать Лорелею, поймать Лорелею. Догнать Лорелею, поймать Лорелею».

Чешуеногий не заметил, когда она исчезла, но сейчас ему казалось, будто это произошло, как только тритоны приблизились к кораблю.