Нападение голодного пылесоса - Валерий Гусев

В центре круга стояла тренерша Галина в красивых сапогах, в ковбойской шляпе. Она похлопывала себя хлыстом по красивому сапогу и внимательно наблюдала за всадниками. И давала им указания.

– Артюхин! - звонко неслось в морозном воздухе. - Спинку ровно! Вы не на заборе сидите. Синицына, локти прижми, что ты растопырилась как ворона! Сережкин, ногами работай, не ленись. Ты же - Полковник, а не сержант.

Ваня Сережкин, Алешкин одноклассник и верный друг и соперник с детсадовской поры. И конечно, никакой он не сержант, а полковник. Настоящий. Крепенький такой, румяный. Представительный на вид, рассудительный, неторопливый. Основательный, в общем. И очень вежливый. По-моему, он даже к кошкам и собакам обращается на «вы».

И все у него - по плану. Освоил компьютер и сказал: «Теперь мне надо научиться верховой езде». Ну да, какой же полковник без коня.

Я залюбовался им. Сидел он в седле еще не очень ладно - извините, мешок мешком, но очень основательно и уверенно. Не красиво, но надежно. Взоры красавиц третьего класса не привлечет, но и на глазах у них с коня не свалится.

Только что-то Алешки не видно. На уборочных работах, наверное, занят.

Тут меня увидела Галина, махнула мне хлыстом и крикнула:

– Дима, а где братишка? Я хотела его сегодня на Алмаза посадить.

Вот это номер! Он же сюда пошел.

Я перемахнул, как донской скакун, через ограду и подбежал к Галине.

– А разве Алешка не приходил, теть Галь?

– Вроде не был. Надо Сережкина спросить. Полковник! Ко мне! Рысью марш!

Ваня выехал из строя и подскакал к нам. Лихо соскочил с коня. Это ему, наверное, так казалось, а по-моему, он просто свалился ему под ноги. И конь удивленно склонил голову: что это такое маленькое и круглое оказалось подо мной?

– Алеша? - переспросил Ваня. Он запыхался и разрумянился больше обычного. От удовольствия, наверное, и от быстрой езды. - Вы хотите, Дима, уточнить - был ли он сегодня на занятиях по верховой езде? Я его не видел. И безмерно удивлен этим. Ведь Галина Александровна обещала посадить его на Алмаза. Ваш Алеша заслужил эту честь…

– Подожди, - перебил я его. - А он не звонил тебе, вы не договаривались здесь встретиться?

– Мы созванивались вчера. А сегодня на связь не выходили.

– Куда же он делся? - удивилась Галина. - Он ведь такой дисциплинированный.

Это вы нашей маме скажите, подумал я. Она очень обрадуется. И еще больше удивится.

Куда же он делся? И тут я вспомнил, что Алешка не отдал маме сдачу от покупок. Зажал денежки. А на что? Скорее всего, на поездки в городском транспорте. Других расходов у него не могло быть.

– Если Алешка появится, - попросил я Ваню, - скажи ему, чтобы он сразу же шел домой.

– Не сомневайтесь, Дима, я ему передам. - Все это время он стоял, держа в руке повод. - Помогите мне, пожалуйста, забраться в седло.

Мы с тетей Галей подсадили Ваню на лошадь, и бравый Полковник снова затрюхал по кругу, подскакивая в седле так, будто оно было утыкано иголками.

– Я вечером позвоню, - сказала Галина, тоже обеспокоенная. - Куда он делся?

Вернувшись домой, я, конечно, ничего не сказал маме. Не хотелось ее беспокоить раньше времени.

– Как там Алешка? - спросила она, отрываясь от швейной машинки, - мама шила Алешке настоящий камзол к конно-спортивному празднику. - Скачет?

– Скачет, - небрежно отозвался я, а сам подумал: вот только где?

Сел за свой стол, раскрыл тетрадь. Машинально записал: «Алешка куда-то умотал», - и долго опять сидел в раздумье над раскрытой тетрадью. Вообще-то мог бы меня предупредить. Хотя бы записку оставил. Стоп! А может, и оставил. Я пересел за его стол, стал искать записку. Конечно, никакой записки не было. Без всякой уже надежды я раскрыл его папку с рисунками.

На первом листе была изображена восьминогая лошадь. Таракан такой страшенный. Лошадь вообще-то сама по себе была красивой, но восемь ног ее немного портили. На втором листе вороной конь зачем-то упорно лез на скалу, цепляясь за нее копытами.

Я стал дальше просматривать рисунки. Они мне понравились. Особенно мой портрет. Я на нем был такой умный, такой задумчивый. Потом мне попался еще один портрет. Какого-то явного дурака. Он с таким наивным видом распахнул глаза, будто в первый раз в жизни увидел большого слона. Или маленького муравья.

А дальше опять пошли одни лошади. Правда, на четырех ногах. Или лошадиные морды с большими глазами с длинными ресницами. Я даже засмотрелся. А потом вдруг почувствовал: чего-то в Алешкиной папке не хватает. Я еще раз перелистал ее всю. И вспомнил: в ней не было рисунка грустного Волка без маски.

Какая-то смутная догадка чуть шевельнулась у меня в голове. И снова замерла, так и не родившись.

Точнее, не успев родиться. Потому что зазвонил телефон. Это была тетя Галина.

– Дима, - сказала она, - не беспокойся, Алешка здесь. Он на Алмазе катается.

Катается! На Алмазе! Ну, будут ему алмазы! Небо в алмазах, как Бонифаций говорит, когда сердится.

Алешка заявился домой с ясными глазками и чистой совестью.

– Ты где шлялся? - спросил я свистящим от злости шепотом. Чтобы мама не услышала.

– Шляются, Дим, собаки бездомные, - парировал Алешка. - А я делом занимался. Не то что некоторые. Которые дневники пишут. Как красны девицы. Я в театр поступил. Артистом. Буду Великана играть. Прямо на сцене.

Мне захотелось зажать уши. Или дать ему подзатыльник. Пониже спины. Врал бы поскладнее - умеет ведь. А то нагромоздил… Театр на сцене. Во главе с Великаном.

Ух как я разозлился. Потому что очень волновался за него. А он явился и всякие глупости врет!

Но оказалось, что Алешка ни слова не соврал. Когда он мне все рассказал, я тут же сел за свою тетрадь и подробно этот рассказ записал. Чтобы ни слова не забыть. Потому что было ясно - этим приключением дело не кончится. Оно только начинается.

Глава III

«Великан и Роза»

Алешка, оказывается, не оставил без внимания историю с Волком - А. Тимофеевым. У моего братишки много достоинств, но и недостатков не меньше. И самая лучшая черта в его сложном характере - упорство. Если Алешка взялся за какое-нибудь дело, он обязательно доведет его до конца. Он и сам не остановится, и всех на ноги поднимет.

Поэтому, долго не думая, Алешка решил лично разыскать этого грустного Волка, тем более что он его обнаружил, но не он его упустил. И начал розыски гениально просто.

– Дим, - спросил он меня для проверки, - как ты думаешь, кто может лучше знать, где находится Волк?

– Охотник! - радостно ляпнул я.

Алешка усмехнулся. И назидательно произнес:

– Никто лучше Зайца не знает, где находится Волк.

Словом, он забрал свой рисунок для опознания и отправился в клуб каскадеров. Там шло очередное новогоднее представление, точно такое же. Алешка жалобно наврал при входе, что он потерял вчера в зале ключи от квартиры и теперь всей нашей семье негде приклонить голову и принять пищу.

Добрая бабушка-вахтерша без слов (но со слезами) пропустила его и сказала вслед:

– Милок, если не найдешь ключи, приходи ко мне ночевать. Я тебя и покормлю. - Алешку почему-то все стремятся покормить.

– Найду! - сказал Алешка. - Я помню, где их выронил. Они за батарею упали. Я вчера там свои перчатки сушил.

Ключи от квартиры Алешка, конечно, искать не стал, а разыскал Зайца. И познакомился с ним. Зайца звали Юлей, она была студенткой театрального института. Алешка напел ей, что тоже уже всю жизнь мечтает о театре, а для этого разыскивает своего отца. И показал рисунок Волка без маски.

Юля сделала большие глаза:

– Это твой папа?

– А как же! Он у нас потерялся ненадолго. А мы в это время переехали на другую квартиру. И он не знает, где нас искать.

Алешка врал весело, легко и беззаботно - как птичка поет.

А Юля оказалась очень доверчивой девушкой. И отзывчивой. Она ненадолго задумалась, а потом сказала:

– Я тоже не знаю, где твой папа. Мы с ним познакомились здесь, на елке. Но он мне говорил, что когда-то, будучи без работы, играл на сцене детского театра. «Золотой ключик» называется. У метро «Юго-Западная».

– Знаю, - сказал Алешка. - Как раз рядом с нашим домом. А почему вы милиционерам этого не сказали?

Юля немного смутилась, а потом призналась:

– Я не верю, что он в чем-то виноват. Он очень хороший человек.

Алешка покачал головой, соглашаясь. Мол, бывает. Бывает, что и хороших людей разыскивает милиция.

– Найдешь его, - сказала на прощанье Юля, - передай от меня привет своему папе.

– Ладно, - сказал Алешка. - Но он сейчас в командировке.

Проговорился!

– Как это? - удивилась Юля. - Что-то я не пойму! Ой, извини, второе отделение начинается, бегу на сцену. - И она нахлобучила заячью голову и натянула на руки белые перчатки-лапки.

Алешка усмехнулся - повезло! - и отправился дальше.

А в фойе его остановила старушка-вахтерша:

– Нашел ключи, милок?

– Нашел, спасибо за внимание. Теперь можно ездить.