Король Мертвой Страны - Кира Артамова

– Хьярг! – только и успел выругаться воин, когда красавец-жеребец повалился на землю, а вместе с ним и надежда выбраться из бешеного водоворота смерти.

Теперь всадники, увидев плотный строй оставшейся горстки врагов, не тратили время на конные атаки – последняя волна накатилась и отхлынула. Наступило кратковременное затишье, но потом его нарушил еще более страшный звук – одна за другой в воздухе запели тяжелые стрелы. Тупые наконечники больно били по рукам и лицам воинов, валя некоторых с ног. Нартанг оглянулся по сторонам и похолодел – от двух тысячного отряда за ним осталось лишь пара сотен бывалых воинов – остальные либо сдались, либо лежали убитыми.

– С-сдавайс-с-ся! – шипя, выкрикнул какой-то разряженный в пестрые одежды всадник, восседавший на белоснежном скакуне, выехав вперед и точно угадав предводителя уцелевших воинов, все еще пытавшегося отдавать какие-то команды обезумевшим от безысходности своего положения изможденным злым воинам – Не т-то хуше бут-тет!

– Целуй под хвост свою клячу! – рыкнул ему Нартанг и метнул нож, надеясь достать скалящуюся в улыбке изукрашенную образину, но тот ловко увернулся и умчался за ряды своих всадников, махнув им рукой в сторону оставшейся кучки врагов.

На отряд ринулась целая лавина низкорослых пеших воинов, вооруженных металлическими сетями с утяжеленными грузилами концами и деревянными дубинками.

Нартанг понял, что их решили взять живьем и совсем обезумел:

– Рубимся насмерть! К бою! Вперед! – неистово заорал он, кидаясь навстречу мельтешащей толпе, но ноги предательски тонули в глубоком раскаленном песке, рядом также падали воины, непривычные к такой земле и изнуренные ею.

Нартанг вырвался немного вперед перед своим строем и в этот момент что-то свистнуло в воздухе – прочная металлическая сетка чиркнула по краю подставленного им щита, одним концом закрутившись вокруг шипов щита – вторым – за «рога» шлема. Нартанг почувствовал опасность и освободился от опутанных лат, скинув шлем и отбросив щит, опутанные вражеским оружием, но в этот момент свистнула еще одна сеть, обвившись вокруг вооруженной мечом руки. Воин попытался разрубить предательскую снасть, но только еще больше запутался в ней, -Хьярг! – выругался он, пытаясь высвободить свои руки.

Рядом рычал Стиг, также попавшийся в незнакомую ловушку. Но в этот момент подбежали ловкие метатели и своими дубинками начали колотить спутанных противников. Нартанг, уже не надеясь освободиться от пут, двумя руками взявшись за рукоять меча, принялся отбиваться. Первый приблизившийся противник был обезглавлен, второй свалился, хватаясь за окровавленную культю, третий отскочил с рассеченным лицом, но в этот момент кто-то метнул в воина свой шит – он попытался отбиться, но дубинка оказавшегося рядом нападавшего тут же опустилась на обнаженную голову. После падения Нартанга началась сущая неразбериха, словно сломался остов, держащий всех своей волей – солдат охватила паника от кишащих вокруг врагов. Воины песков облепили хистанцев, как муравьи гусеницу, буквально погребя под своими телами. Потом хозяева пустыни из этого кишащего месива по одному стали вытаскивать уже скованных врагов. Откуда все приспособления взялись у них посреди пустыни, уже никого не интересовало, потому что низкорослые наездники, сковав своих недавних врагов, стали методично лупцевать их тугими плетками, причем делали это со скучающим выражением на лицах, как тяжелое, но необходимое занятие.

Нартанг, немного придя в себя, но все еще оглушенный, никак не мог понять что же с ним случилось и откуда на него сыпется град жгучих ударов. Потом, наконец заставив остановиться кружащийся вокруг него мир, воин, инстинктивно пряча голову в плечи, посмотрел на источник своих побоев: худощавый смуглый человек с намотанным на голову целым ворохом каких-то тряпок, в толстом женском платье, не оборачиваясь на связанного пленника, явно путал его со своим медно-гнедым жеребцом, нещадно колотя короткой плетью.

– Э-эй, Эй! Не устал?! – закричал на него молодой воин, – но всадник обернулся и зло зашипел что-то на неведомом, явно не похожем на хорсийский, языке, еще и дернув за цепь железного ошейника, пробудившего в воине самые черные воспоминания, – Хьярг! – придушено просипел Нартанг, хватаясь за давящий металл и едва поспевая за рысящей лошадью, стараясь не свалиться в горячий песок. Потом воин покосился по сторонам и увидел своих солдат, пребывавшем точно в таком же положении, как и он. Некоторые всадники тащили за собой сразу по несколько пленников, явно гордясь своей добычей. «Ну уж не бывать этому!» – решил для себя Нартанг, ясно поняв, что их ведут в рабство. Он сделал несколько прыжков вперед и что было сил уперся ногами в текучий песок, напрягая мышцы спины и шеи, но это лишь слегка качнуло его смуглолицего надсмотрщика и вызвало новый град ударов, изрядно поранив шею железом. Вскоре, после непродолжительного бега стало ясно почему именно здесь напали на них всадники песков и откуда у них взялось столько всяких хитроумных приспособлений: посреди пустыни, словно по волшебству, вырос большой город, раскинувшись на небольшом участке твердой почвы, давшей пищу немногочисленным деревьям с невиданной кроной. Вскоре структура песка под ногами заметно изменилась: идти стало легче – Нартанг уже не завязал по щиколотку, – в тусклом свете уже взошедшей луны были видны лишь силуэты, но сам город освещался множеством факелов жителей, встречавших своих защитников с живыми трофеями.

Колонна всадников со скованными пленниками проследовала в ворота. Грязные растрепанные женщины, одетые почти так же, как и мужчины, что-то кричали и плевали вслед пленникам. Нартанг удивился многочисленности низкорослого народца всадников, ему было не понятно, как в одном, пусть даже и таком большом, городе размещается такая хьяргова уйма людей? Тем временем постоянные рывки цепей вывели воина и его недавних соратников на большую, но такую же грязную, как и все жители, площадь. Потом каждый всадник на каждого своего пленника нацепил какой-то амулет и, отвязав от седла, отправил в общую кучу, в которую их сбивали совсем другие воины, одетые по иному. Скованные солдаты, которые пытались сопротивляться получали жестокие удары палками и все равно выставлялись в круг.

Когда все пленники оказались в общей толпе, на площадь на белоснежном коне выехал уже виденный Нартангом в бою воин и произнес короткую, но видимо, очень вдохновенную речь, встреченную жителями бурным восторгом. Потом белый всадник удалился, а к пленникам подбежали все те же разодетые воины и стали растаскивать их к многочисленным столбам, вкопанным на площади. Их растянули на столбах и безэмоционально, не издавая никаких распаляющих или проклинающих возгласов, принялись бить плетьми, методично нанося удар за ударом, словно это было не актом наказания или возмездия, а всего лишь принятой необходимой процедурой, которую не хотелось, но все таки надо было исполнить. После первых двух десятков ударов, Нартанг уже мало что соображал – он судорожно ловил ртом воздух, покрываясь обильным потом от раздирающей спину боли. Когда, считая для того, чтобы как-то отвлечь себя от жестокой порки, он сбился после пятидесяти шести, забыв как считать дальше, Нартанг позвал Стига, который по разработанному еще в Таре методу издавал крик на выдохе после каждого полученного удара.