Восхождение - Элли Либэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужчина жестом показал налево. Кивнув, я последовала за ним и оказалась в столовой, где собрались гости.
Том встрепенулся, заметив меня. Парень встал из-за стола и подошел ко мне. Он оглядел меня с ног до головы, задержав завороженный взгляд на выпирающих ключицах и моих губах. Я нервно пригладила ткань платья и затаила дыхание, ожидая услышать из его уст комплимент. Все-таки не каждый день надеваю такой роскошный наряд.
Парень стоял молча целую минуту, неотрывно глядя на меня своими искрящимися ореховыми глазами.
— Прекрасно выглядишь, Вивьен, — почти шепотом протянул он, спрятав руки за спиной. — Сногсшибательное платье.
— Спасибо, Том! — поблагодарила я, заправляя волнистую прядь за ухо. — Только не смотри на меня так пристально.
— Что-то не так?
— Смущаешь.
Тайлер Гудман окликнул меня и попросил сесть за стол. Папа занял свободный стул слева от меня.
— Добрый вечер, мисс Гейт, — обратился ко мне незнакомец, сидящий напротив.
Я обвела взглядом седого мужчину лет шестидесяти пяти. Он протянул бледную морщинистую руку, которую я незамедлительно пожала.
— У вас крепкое рукопожатие, — светлые глаза незнакомца одобрительно сверкнули.
Барбара кивнула в знак приветствия и прошлась по мне придирчивым взглядом, от которого хотелось спрятаться. На протяжении тридцати секунд, показавшихся вечностью, она беззастенчиво сверлила меня колючим взором раскосых зеленых глаз.
Том похлопал Барбару по плечу, отвлекая от разглядывания моего платья и прически. Девушка недовольно прошипела и выпрямила спину.
Поспешно отвернувшись от них, я посмотрела на отца, наблюдающего за Тайлером, который сидел во главе стола.
— Здесь ничего не изменилось, — прошептал мне на ухо папа. — Все выглядит так, как семнадцать лет назад.
Большая часть вечера прошла скучно, как я и предполагала. Мистер Гудман целый час разговаривал со своим другом Фрэнком, отцом Барбары.
Мой отец встал, чем привлек внимание присутствующих.
— Мы собрались, чтобы отметить выздоровление Томаса, — напомнил он.
Виновник торжества встрепенулся и поднял глаза на говорящего. Длинные пальцы нервно закатали рукава рубашки, обнажая бледные запястья с выступающими венами. Том притянул к себе бокал и застыл в ожидании дальнейших слов моего отца.
— Мы с моей дочерью очень беспокоились за тебя и невероятно рады, что ты жив и здоров, — признался папа. — Особенно Вивьен.
Парень моргнул и перевел на меня недоверчивый взгляд. Я робко посмотрела на него в ответ, но спустя несколько секунд отвернулась, заметив взор Барбары.
Папа произнес длинный тост, пожелав Тому все хорошее, что только можно было придумать.
— Надеюсь, впредь ты не окажешься в какой-либо травмоопасной ситуации, — улыбнувшись, дополнила я тост.
Спортсмен кивнул и обнял моего отца в знак благодарности. Замявшись, он приблизился ко мне и нежно поцеловал в правую щеку, обдав ее теплым дыханием.
— У меня для тебя небольшой презент, — прошептала ему на ухо, положив руку на широкое плечо.
Парень удивленно вскинул рассеченную бровь. Рот недоуменно приоткрылся, глаза расширились, в них вспыхнули искры.
— Подарю после ужина.
Боковым зрением заметила на себе колючий взор холодных серых глаз. Мистер Гудман недовольно скрипнул зубами и цокнул языком, наблюдая за нами.
Том медленно, словно неохотно, отпрянул.
Я понурила голову, стараясь не пересекаться взглядом с Тайлером. Папа потрепал меня по плечу, заставляя посмотреть на него.
К моему облегчению, мистер Гудман объявил, что сейчас принесут десерт. Домработница поставила на стол тарелки с ванильным зефиром.
Я невольно зажмурилась, скривившись в гримасе отвращения при виде ненавистной сладости.
— Все хорошо, Вивьен? — спросил отец насмешливо.
Папа прекрасно знал о моей нелюбви к данному десерту, и сейчас ему стоило огромных усилий не рассмеяться в голос.
— Лучше быть не может.
Встав из-за стола, вышла из обеденной зоны и устремилась на поиски ванной комнаты. К счастью, найти ее удалось быстро.
Ополоснула лицо холодной водой, поправила макияж и прическу, помассировала виски легкими движениями, пытаясь унять раздражающую головную боль.
Припудрив носик, я пригладила ткань платья и открыла дверь. Свернула направо, планируя вернуться в столовую, но была остановлена Томом, подошедшим ко мне со спины.
Схватившись за сердце, испуганно вскрикнула и начала жадно глотать воздух, словно пробыла под водой дольше двух минут.
— Извини, что напугал.
— Уже второй раз, — напомнила я беззлобно.
Том предложил выйти на задний двор и подышать свежим воздухом. Мы прошли через темную гостиную, обставленную потрепанной серой мебелью. Я поежилась, стараясь внимательно смотреть под ноги.
Осведомленный о моем страхе темноты, он нажал на выключатель, озаряя комнату светом.
— Здесь неуютно, — неконтролируемо вырвалось из моих уст.
Сильно прикусила язык, ругая себя за неумение держать рот на замке. Виновато посмотрела в медовые глаза напротив, собираясь извиниться, но Том меня опередил.
— Согласен с тобой, — сухо отозвался он, осмотревшись по сторонам. — В этом доме неуютно и безжизненно. Последний раз я чувствовал себя комфортно семнадцать лет назад, когда жил в Лондоне.
— Семнадцать лет назад?
— Тогда не стало моей матери, — безучастно пояснил тот, угрюмо поджав губы в тонкую полоску.
Я нервно прикусила щеку с внутренней стороны, не зная, как мне правильно реагировать на услышанное. Наблюдая за моими безуспешными попытками сказать что-то подходящее, Том слабо улыбнулся.
— Не нужно что-либо говорить, Вивьен, — отмахнулся он, усмехнувшись.
Мы проникли на задний двор. Неконтролируемый восторженный возглас вырвался из моих уст, когда я увидела перед собой множество гиацинтов.
На удивление, большинство из них имели синий или голубой оттенок.
— Почему только гиацинты? — полюбопытствовала я, указывая на синий сад.
— Гиацинты — любимые цветы матери, — мрачно потянул Том. — Три года назад я решил украсить пустой двор и посадил эти цветы.
— Ты за ними сам ухаживаешь?
— Да, — односложно ответил собеседник, присаживаясь на близстоящую лавочку. — К счастью, соседи поливали и удобряли их, пока я лежал в госпитале.
— Красивый сад.
— А тебе какие цветы нравятся? — неожиданно спросил он, заинтересованно поглядывая на мои изогнутые в улыбке губы.
— Алые пионы.
— Я запомню.
Я села на край лавочки, прижимаясь к крепкому мужскому плечу.
— Ты напоминаешь мне мою маму, — задумчиво проговорил садовод, прожигая меня пристальным взглядом сверкающих темных глаз.
— Чем?
— Жизнерадостностью и умением верить в лучшее, — ответил парень, расстегивая верхнюю пуговицу белой рубашки. — Ко всему прочему, она больше всего на свете обожала шоколадные торты, — тихо рассмеявшись, добавил он.
— У нее был хороший вкус, — хмыкнула я, согнув ногу в колене.
— Я очень удивился, когда ты попросила меня испечь шоколадный торт в качестве награды за выигрыш в споре.
— Кстати, я выиграла, — напомнила я. — С тебя торт.
— Будет тебе торт.
— Расскажи про маму, — невольно слетело с языка. — Конечно, если ты хочешь…
— К сожалению, я мало что помню. Все, что я точно не забыл:
